Бекки Мастерман - Прятки со смертью

Но добраться мне удалось только до края кровати. Один из реанимационной бригады, который не был занят с дефибриллятором, удержал меня.

— Выведите отсюда эту женщину! — рявкнул доктор. — Немедленно!

А капельница продолжала свое дело. Если Флойд останется в живых, это облегчит мою участь, но не поможет найти Коулмен. Наверняка он рассказал мне все, что знал. Выйдя из палаты, я беспрепятственно миновала охранника, растерянного и сбитого с толку драматичным развитием событий.

Глава 46

Если выстроить вертикаль приоритетов на данный момент, то получалось, что на весах спасение Лауры против моей свободы. Высший приоритет — поиск Коулмен. У меня оставался только один способ заставить Макса поверить и помочь мне. Все обстоятельства сложились против меня, но я должна попытаться.

Я поехала в парк Сабино-Каньон на северо-востоке города. У парка можно бросить машину и проехаться на трамвае, идущем около трех миль в гору. Здесь очень красиво: стены каньона по обеим сторонам и вода, бегущая по дну. В это время года, в период муссонов, трамвайные пути были залиты в тех местах, где они пересекали поток. Я заплатила десять баксов, села в трамвайчик и отправилась вверх до девятой остановки, последней. В трамвае народу сидело немного: день был адски жарким.

Порылась в сумке в поисках телефона — не своего, а того, что взяла в комнате Песила. Я сошла с трамвая и присела на низкую стену, выходившую на каньон и утес за ним.

— Анонимная информация, — сказала я, услышав голос Макса.

— Бриджид, я узнал тебя.

— Догадалась, я же умнейшая из умных. Флойд Линч мертв?

— Да. Меня вызывали к нему в палату, потому что я его им и привез.

— Его убили, — сказала я.

— Знаю. По описанию охранника я понял, что это ты.

— Не я.

— Мотив твой мне ясен: месть. Потенциальная возможность: ты находилась в палате, когда он умер. А как насчет способа убийства?

— Повторяю, я не убивала его. Скажи Манрикесу, пусть проверит на токсичность содержимое пакета с внутривенным. Какой-то наркотик. Его отравил убийца «Шоссе-66».

— То есть, с твоих слов, способ убийства — отравление?

— Макс, черт тебя побери, послушай меня! Настоящий маньяк, похоже, задергался и готов на все. Он каким-то образом узнал, что Коулмен и я подвергли сомнению искренность признания Флойда Линча и начали свое расследование. Мы подобрались слишком близко.

Я быстро рассказала ему, как видела сестру, входившую с полным мешком и выходившую с полупустым. Как Линч жаловался на жжение в том месте, где в вену на руке была введена игла. И что состояние Линча напоминало сильное наркотическое опьянение перед самой остановкой дыхания. Как медленно развивалось это состояние, давая возможность убийце уехать как можно дальше от больницы, прежде чем кто-нибудь что-то заметит. Интересно, подумала я, попытался Макс засечь мой телефон?

— Никто не видел той сестры, входившей в палату. Даже охранник, — сказал Макс.

— Да если и видели, то будут отрицать. Прикрывают свои задницы. Охранник еще зеленый и боится потерять работу. Но это все не важно. Важно, что Линч признался мне. На этот раз дал настоящее признание. Он не совершал убийств «Шоссе-66», но поддерживал связь с настоящим маньяком. Я все больше и больше убеждаюсь в том, что агент Коулмен в руках настоящего убийцы.

— И почему я должен тебе верить?

Я сделала глубокий вдох сквозь зубы, понимая, что отдаю последний козырь:

— Потому что Джеральда Песила убила я.

Макс молчал. Я знала, у меня очень мало времени до того, как этот телефон засекут.

— Зачем? — наконец спросил он.

— Ты был прав. В старом русле Песил напал на меня. Я дала ему затащить себя в фургон — хотела выяснить, сколько женщин он изнасиловал и убил. Чтобы узнать такое, нужно допрашивать не один день, если вообще узнаешь. Мы боролись, и я случайно убила его. А немного позже поняла, что он был не просто серийным убийцей. Его целенаправленно послали убить меня.

— И почему ты говоришь это только сейчас?

— Ты невнимателен. Все дело в Коулмен. Слишком много часов прошло с тех пор, как в последний раз видели Коулмен. Я не знаю, как еще убедить тебя, насколько все серьезно, кроме как рассказать правду о Песиле.

— Расскажешь нам все, что знаешь. Мы объявим розыск.

— Здорово. Сначала тебе придется объяснить все своему боссу и потратить часов десять, чтобы допросить меня, но, если интуиция не обманывает, времени на это у нас нет. Начинай розыск прямо сейчас. А я продолжу со своего конца. Когда ее найдете, я сдамся.

Молчание.

— Бриджид, вроде как складывается безвыходная ситуация, а? У меня нет причины для объявления в розыск Лауры Коулмен только потому, что я поверил тебе на слово. Сдаваться ты не собираешься, и у меня нет выбора, кроме как доложить начальству. Я больше не имею права молчать. — В голосе Макса не было ни нотки торжества, только грусть.

— Прости, Макс. Мне очень жаль, что я поставила тебя в такое положение.

— Да.

— Честное слово. Слушай, если ты не поможешь найти Коулмен, сделай одолжение, просто придержи собак до завтрашнего утра. Обещаю: я не сбегу. Этому ты можешь поверить?

— Извини, не могу.

Я надеялась, это сработает, но на всякий случай имелся у меня и план «Б». Так что я не стала терять время на уговоры Макса.

— Хорошо. Я сдаюсь. Выезжаю.

Вот и следующий трамвайчик. Прежде чем у Макса появилось время озвучить свое «не верю», я отключилась и спрятала телефон за низкой стеной, где его не заметят туристы, но найдет Макс. Ясно, что он не поверит мне: скорее отследит телефон и примчится сюда, вместо того чтобы сидеть и ждать, когда я приду к нему сама.

Как только я узнаю, что мобильник у него, попрошу его поискать стертые номера. Если со мной что-то случится, может, он так и сделает. Но я не была уверена, что сделает это сразу же. Будет он проверять телефон конфиденциально? Или доложит о нашем разговоре начальству? Дадут они ориентировку на меня всем постам? Вполне возможно. Ведь предоставить мне часов восемнадцать, которые я просила, — это нарушить протокол. Теперь я была уверена, что Макс на это не пойдет.

Однако у меня оставалось достаточно времени, чтобы вернуться в дом Коулмен и выяснить, имеется ли в материалах дела протокол результатов вскрытия «плечевой». Этот документ сузит круг поисков в «NamUs». Интересно, куда это меня приведет?

Глава 47

Пятнадцатиминутный спуск на трамвае из каньона плюс езда на машине по объездным дорогам, чтобы никому не попасться на глаза, дали мне немного времени обдумать услышанное от Флойда Линча.

В убийстве он виновен не был.

С настоящим убийцей познакомился в чате. Все мы знаем, что Интернет сотворил рай для педофилов и других извращенцев. Гуглишь «чат-форум серийные убийства» — и получаешь полмиллиона обращений к страницам таких сайтов. Я говорю со знанием дела: в свое время мы пытались мониторить их. Увы, с несметным количеством информации ничего нельзя сделать, не говоря уже о том, чтобы попытаться отличить фантазии на бессчетных страничках от реальности.

Подвергнув сомнению признание Линча, Коулмен и я столкнулись с чем-то, что создало угрозу реальному убийце, и он послал за мной Джеральда Песила. Возможно, он познакомился с Песилом так же, как и с Линчем, снабдил его информацией, зная, что тот питает пристрастие к пожилым женщинам.

Когда нападение провалилось, он попытался убить меня своими руками в парке, а затем похитил Коулмен.

Даже если мне удалось убедить Макса, что Коулмен похитили, если все усилия полиции округа и ФБР брошены на ее розыск, не было гарантии, что они добьются большего, чем я. К тому же поиск может спугнуть убийцу. Откуда-то он знает, что мы предпринимаем, и просто зароется глубже, чем был. Прятаться он умел очень хорошо. И если еще не убил Лауру, то сделает это сейчас.

Но кто мог знать о расследовании Коулмен и нашем с ней поиске? Даже Моррисону было известно не все, что мы делали. Даже Роялу Хьюзу. Я представить не могла, кто знал, чем мы занимались неофициально, не говоря уже об утечке информации к тому, кто желал нам зла.

Кто этот человек — связанный с нами обеими, а также с Флойдом Линчем и Джеральдом Песилом?

Имеющийся ответ вовсе не являлся ответом: настоящий убийца «Шоссе-66».

Я перемалывала эти мысли с беспрерывной систематичностью поршней, молотящих в двигателе моей машины. «Мы все ходим круг за кругом, и конца тому не видно», — бормотал геронтофил, когда мы сцепились в его фургоне. Разница лишь в том, что мы все-таки остановились — Песил и я. А загадка бега по кругу после его смерти так и осталась.

Единственная зацепочка, за которую нужно потянуть, — это факт, что первая жертва, опознанная только как «плечевая» проститутка, была, со слов Флойда, «другая». Здорово.