Бекки Мастерман - Прятки со смертью
К полудню я вернулась в дом Коулмен. Вошла через заднюю дверь, взяла в буфете на кухне коробку хлопьев, насыпала немного на стол поклевать и раскрыла одну из папок на закладке «Жертвы».
Сначала я едва не взвыла: материала бездна, а я в цейтноте. Как жаль, что сейчас со мной не было Зигмунда. Лучше всего у меня получалось в духе задать-жару-добыть-сведения, а уж он-то смог бы понять, что такого особенного в одной из жертв. Он бы увидел ту часть картинки, которой не хватало. Зиг бы не чувствовал, что на него давят, не паниковал бы, не дергался. Он ничего бы не чувствовал. Я представила старого друга: сидит, опустив взгляд на документы, моргает. Дальше фантазия не работала.
Я переворачивала страницы, не читая. Слова прыгали перед глазами, я ничего не понимала, только чувствовала, как ускользает время. Потом добралась до фотографий, и все вдруг словно упростилось. Я не стала задерживаться на мумии Флойда — гналась за другой Джейн Доу. Когда передо мной оказались фотографии мест давнишних преступлений, снятые за те пять лет, что совершались убийства «Шоссе-66», я остановилась и позволила ответу самому прийти ко мне, а не гнаться за ним. Возможно, я найду принцип сходств или отличий, который поможет мне выяснить, что же особенного было в той Джейн Доу.
Несмотря на различия в цвете волос или длины, эти недавние жертвы были в некоторых аспектах похожи: молодые белые девушки, у всех веки чуть приоткрыты, на лицах застыло одно и то же выражение. Кто-то другой мог бы назвать его мирным, но я бы назвала финальной покорностью, отказом от борьбы. Покрытая кровавой коркой рана на месте правого уха и, конечно, их нагота. Но прежде чем все это с ними произошло, они не были ни жертвами, ни вещественными доказательствами, ни развлечением и зрелищем в криминальной драме, они были людьми, и мне не надо было смотреть на подписи под снимками: имя каждой я помнила наизусть.
Патриция Стэнбоу, найдена 26 июня 1999 года. Ее брат-близнец подтвердил, что платинового цвета волосы сестры были натуральными. Скорее выброшенная в спешке из машины, чем оставленная в странной позе на обочине, первая жертва.
Анна Мария Карраско, найдена 12 августа 2000 года. Учительница нулевого класса частной школы. Она отправилась проверить маршрут, по которому собиралась путешествовать со своими учениками. Вторая жертва. Больше всех остальных потеряла крови.
Китти (в самом деле Китти, а не Катрин) Воут, найдена 30 июня 2001 года. Помолвлена, и эта поездка перед свадьбой была ее последним парадом. Третья жертва.
Арлин Блюм, найдена 19 июля 2002 года. Худенькая, как тростинка, еврейская девочка, но с тату египетского анха, символа вечной жизни, на лодыжке. Четвертая.
Мэри Сниди, найдена 4 июня 2003 года. Из Арлингтона, Виргиния. Ее похороны были самыми многолюдными, на которых мне приходилось бывать. Пятая.
И еще, и еще… Повторяющиеся, как литания в тех новенах в церкви Святого Антония, на которые мама вечно таскала меня после школы по понедельникам. Запах ладана, звон носимого колокольчика, благоговение толпы, унылое пение «Тантум эрго», невнятное бормотание молитв за упокой душ усопших. И я слышала, как говорят в ответ усопшие.
Помилуй нас.
Помилуй нас.
Помилуй нас.
А мне ничего не приходило в голову, черт возьми. Я стиснула снимки, словно могла выжать из них что-то полезное. Помогите мне, девочки!
Наконец я добралась до фотографии Джессики. Исчезла 1 августа 2004 года. Это фото отличалось от других тем, что сделано спустя годы, а не дни после смерти, и тело напоминало коричневую скорлупу. Ничего на этом снимке не было от той женщины, которую я знала. И он не был последним. Вот фото другой мумии, которую нашли в брошенной машине. Единственная жертва убийцы «Шоссе-66», оставшаяся неопознанной, безымянной. Я вспомнила, как гадала, кто она и почему никому не было до нее дела.
Теперь мы знаем, что первой была ты, а не Патриция Стэнбоу. У тебя остались оба уха, и сухожилия не перерезаны. Тебя убили до того, как киллер придумал свой модус операнди и почерк. Здесь все другое. Не об этом ли различии говорил убийца? Слишком очевидно.
А ты погибла до того, как маньяк узнал, что ему удастся убивать безнаказанно. Может, твоя смерть не была запланированной и все произошло спонтанно? Или вы встречались. Знай я тебя, возможно, могла бы узнать, кто он.
Мне вспомнился Джордж Манрикес в то утро, когда Зак приехал взглянуть на тело Джессики: как добр был Джордж к нему. И как он сказал со вздохом, что переехал сюда из Флориды, чтобы сменить образ и темп жизни, но единственное, чего добился, — поменял гаитянских утопленников на мексиканских мумий. Манрикес явно страдал от этого. Он был одним из тех людей, которые не остудили свое сердце. И возможно, ему было не все равно, была ли эта женщина проституткой или нет. Я быстро отыскала в папке отчет судмедэксперта. Наверняка он произвел полную аутопсию Джейн Доу.
Органического заболевания не выявлено никакого.
Метод причинения смерти: удушение. В этом тоже нет отличий.
Рентген показал, что лечение зубов производилось, и в случае обнаружения его записей жертву можно идентифицировать по зубной формуле. Джордж зафиксировал, что ее зубы и состояние челюсти соответствуют хорошей гигиене и питанию. До сих пор такое не являлось характерным для проститутки «нижнего класса». И она определенно не наркоманка. В этом плане никаких отличий — все жертвы были физически здоровы.
Тело долго пролежало в брошенной машине и естественным образом мумифицировалось в сухом жаре пустыни. Отличие.
Нет бросающихся в глаза отметин, татуировок и подобного. Проколотые уши. У Арлин Блюм была на лодыжке татуировка. У всех жертв уши были проколоты.
Структура костей указывает на худощавость, изящное, хрупкое телосложение даже до того, как плоть жертвы иссохла.
Череп — на афроамериканское происхождение.
Я перечитала строчку. Вот еще одно отличие.
На вращающемся кресле Коулмен я крутанулась к компьютеру и снова пошла на www.findthemissing.org. В базу данных неопознанных останков я ввела немного информации, которая была у меня: пол, географическая область, год, когда она пропала. На этот раз я поменяла «белая» на «афроамериканка».
Сверила введенные данные с той частью базы, где размещались списки без вести пропавших. За тот год в базе значилась лишь одна афроамериканка. Только чтобы окончательно убедиться, я ввела период — три года. Она была единственной афроамериканкой, исчезнувшей в этом районе за все указанное время. Имелась и ее фотография — с выпуска средней школы. Было и ее имя: Кимберли Мэпл.
Теперь она не безымянная проститутка. По меньшей мере у нее есть имя. Кимберли Мэпл.
Появилось легкое подозрение, но я живо отправилась на сайт с демографической статистикой и поискала афроамериканцев в Аризоне. Менее четырех процентов. Если разделить это пополам, чтобы исключить население мужского пола, и еще раз уменьшить, учитывая возможный возраст Кимберли на момент смерти, получится менее одного шанса из пятидесяти. Официантка из «Кантины Эмери» была черной и имела родственницу, ставшую жертвой жестокого преступления. Не совсем «две бомбы на борту», но уже теплее.
Я снова решила воспользоваться телефоном Коулмен и набрала номер справочного. Да, существовал телефон женщины по имени Шери Мэпл. Но почему Эмери считал, что ее сестра стала жертвой насилия? Почему не сказал, что она исчезла? Если только ему не сообщила об этом Шери, зная, что Кимберли нет в живых.
Серийный убийца — женщина? Шери убила свою сестру и в одночасье поняла, что это ей нравится настолько, чтобы продолжить убивать?
Ты устала, ты в отчаянии, говорила себе я. Остановись и подумай еще. Я сделала несколько глубоких вдохов и выдохов. Мысленно представила Зигмунда. «Первое предположение всегда отвергай». Я взяла фотографию Кимберли Мэпл с места преступления. Значит, если она первая, как утверждал Линч, ее труп пролежал в машине минимум тринадцать лет. Сколько на момент убийства было Шери? Максимум четырнадцать. Абсурдно полагать, что она имела какое-то отношение ко всем этим смертям в таком возрасте и так далеко от Тусона. В то время у нее даже не могло быть водительских прав, не говоря уже о том, что ей не дали бы напрокат машину. Я пристально вгляделась в фотографию, а мое треклятое воображение раз за разом переключало лицо Кимберли на лицо Шери и обратно.
Так, еще раз пройдем по всей цепочке событий. Коулмен подозревает ложное признание, когда Линч сообщает ей, что выбросил уши жертв. Она идет к своему начальнику, и к Роялу Хьюзу, и бог знает к кому, чтобы изложить свои доводы. Но их никто не принимает всерьез. Или принимают? Может убийцей быть кто-то из них?
Моррисон отстраняет Коулмен от дела, когда она в обход его приглашает к участию в расследовании меня и Вайса.
Разочарованная реакцией Моррисона, Лаура как будто отступает, но дает мне тщательный анализ, присовокупив к нему профайл Зигмунда и видеозапись допроса. Кто знал, что она продолжает свое расследование, не имея на это санкций? Коулмен и я говорили об этом только в ее машине по пути к Линчам и обратно.
