Укротить дьявола - Софи Баунт
– Я сам хотел и хочу спрятать тебя от «Затмения»! Я тоже мечтаю от них избавиться, пойми ты! – злится Лео.
Они ругаются и ругаются.
Я стою в стороне, осознавая, что лучше не вмешиваться, пока они все не остынут.
Один черт, ничего не понимаю, и объяснять мне никто не собирается.
Ева, значит, давно уже нашлась? И Стелла была права. Виктор знал, где она. У него дома, твою мать! Что вообще происходит? Что у него с Евой? Почему они вместе живут? И почему Ева называет его Совенком?
Пока я размышляю, слушая споры троицы, – облокачиваюсь о сырую стену, на которой царствует зеленая плесень. На сером бетоне рисунки в виде якорей, они ползут по стенам в разных местах, будто щупальца. Одни нарисованы краской, другие вырезаны чем-то острым.
Я встаю. Иду вдоль стены в поисках новых рисунков. Они словно куда-то ведут, потому что на перекрестке коридоров якоря сворачивают и остаются лишь на одной стороне. Я замедляю шаг. Темно. Прохладно. Тяжело дышать. Здесь явно не проветривают. Достаю телефон, чтобы посветить на стены и найти выключатель, делаю шагов десять в темноту, но выключателя так и не нахожу. Зато якоря по-прежнему тянутся по стенам, точно какая-то сыпь. Иногда я задеваю ногами стеклянные бутылки, катающиеся по полу, пакеты, натыкаюсь на ржавую инвалидную коляску. Ох, с каким мерзким скрипом она отъезжает! Вижу за ней окно и отодвигаю тяжелую занавеску в надежде запустить свет, но стекло заколочено досками.
Похоже, я в старом корпусе.
Черт. Видимо, здесь вообще нет света. Какой-то заброшенный коридор. Всё в пыли и паутине. Для приличия могли бы и уборщиц прислать.
Впрочем, мое приключение быстро заканчивается.
Я упираюсь в расцарапанную стену.
По пути были двери, но, во-первых, они ведут в старые палаты, во-вторых, они заперты и там явно никого нет, в-третьих, якоря их огибают и ползут дальше.
И что я надеюсь найти, интересно?
Я подсвечиваю стену, в которую уперлась, экраном телефона. Рисунков нет. Зато есть… крест?
Алый крест?
Я вдруг слышу скрежет за спиной. Кто-то открыл дверь заброшенной палаты.
О господи!
Вмиг обернувшись, я свечу телефоном в темноту, но никого не вижу. Кроме двери. До этого она была закрыта, а теперь распахнута и с жутким скрипом качается.
И о чем я думала, когда шла в заброшенный коридор психиатрической клиники? Как я вообще решилась сюда прийти?
Молодец, Эми.
Полное отсутствие инстинкта самосохранения.
Идти больше некуда, поэтому я начинаю двигаться обратно, ругаясь про себя, что ни Лео, ни Виктор даже внимания не обратили, что я ушла. Ева полностью переключила их на себя. Вертихвостка.
А что, если… не случайно?
Я чувствую, как кто-то хватает меня за руку, и открываю рот, чтобы завизжать, но этот кто-то закрывает мне рот ладонью.
Незнакомец прижимает меня к стене.
– Ты с ними? – шипит он мне на ухо.
Я мотаю головой.
С кем? С Евой? С Лео? С Виктором?
От мужчины пахнет спиртом.
– Ты была там… ты была с ними…
Я чувствую, как шипы его браслета впиваются мне в подбородок.
– Ты одна из них, – все шипит он, надавливая локтем на мою шею.
– Нет! – хриплю я.
И трясу головой что есть сил.
Слышу голос Лео. Он где-то рядом…
Парень отталкивает меня и вмиг исчезает. Я хватаю ртом воздух и бегу к свету, пока не врезаюсь в Лео.
– Эми, Эми, спокойно, – утешает Лео, заглядывая мне в глаза. – Что случилось?
К нам подбегает Ева.
– Там… Кто-то напал на меня!
– Пациент?
– Не знаю, – скулю я.
Ева уходит в темноту коридора, но вскоре возвращается, пожимая плечами.
– Никого. Может, какой-то псих из палаты удрал и разгуливает, но сейчас его там нет.
– Не мог же он сквозь землю провалиться, – удивляется Лео.
– Пошли отсюда, пожалуйста, – прошу я, обнимая его.
Лео ведет меня к лифту. Там у дверей стоит Виктор и хмурится, разговаривая с кем-то по телефону. Похоже, у него пропадает сигнал. Когда мы подходим, он с воодушевлением выдает:
– Новое убийство. Всего полчаса назад.
Ева радостно хлопает. Лео окидывает ее нравоучительным взглядом.
– Я хочу поехать на место преступления с тобой, – прошу я.
– Боюсь, Фурса опять будет нервы мотать, солнце.
Еве не нравится, что Виктор называет меня солнцем, она театрально задирает нос.
– О, не будет… – отмахиваюсь я, – не в этот раз. Поверь.
– Ты успела с ним подружиться?
– Не то слово.
Лео молчит. Просто смотрит куда-то в черную пустоту коридора. Виктор удивленно моргает. Не стоит ему рассказывать о том, что Фурса пытался меня изнасиловать. По крайней мере, не сейчас.
Тем более… будет ли там вообще Фурса? Если Лео его убил, то… тогда Виктору точно нельзя знать, что со мной произошло. Он сразу догадается, кто избавился от следователя.
Остается надеяться, что Фурса жив.
– Я с вами, – твердо заявляет Лео.
И его, и мой взгляд возвращаются во тьму заброшенного крыла. Мы оба явно размышляем об одном: вдруг на меня напал не просто сумасшедший пациент?
Глава 26
Убийца, который никогда не убивал…
– Сегодня твой счастливый день, солнце, – воодушевленно заявляет Виктор. – Сможешь посмотреть на труп. Почти свежий. Красота.
Пока мы с Лео сидели в «Лексусе», который он припарковал в квартале от места убийства, Виктор ходил на разведку. Коллеги из следствия сказали Шестирко, что Фурса не приезжал. Он вообще не отвечает на звонки.
У меня внутри все заледенело от этой новости, ведь скоро следователя начнут искать, и коллеги поймут, что он не в запой ушел, а пропал без вести. Его труп найдут. Теперь я знаю, что это не «если найдут», это «когда найдут». Сомнений не осталось.
Я потираю руки в попытке согреться, рассматриваю кладбище за домами. Ужасный район. Как можно жить рядом с покойниками?
Меня трясет и знобит. Я стараюсь это скрыть. Лео не убивал Фурсу… не убивал. Его никто не посадит.
А если посадят?
Из-за меня.
Не за то, что он был киллером «Затмения», нет-нет – его запрут в клетку из-за меня, за то, что он в очередной раз спас мою задницу.
Меня словно бьют кулаком в грудь, и я сижу, задыхаясь и скручиваясь изнутри, но сохраняю на лице равнодушие. Виктор не должен увидеть, что я боюсь, ему нельзя знать правду.
Лео. Защищал. Меня.
Это все случилось из-за моей глупости.
– Я возьму тебя с собой как помощницу, – говорит Виктор и переводит взгляд на Лео: – Тебя пригласить не могу, красавчик, уж извини. Если я приду изучать место преступления с главным подозреваемым, меня не поймут. А меня и так никто не понимает. Я, знаешь ли, слегка сумасшедший для них. Так что… нет. Точно нет.
– Интересно, почему они так решили? – саркастично уточняет Лео, не поворачивая головы.
С тех пор как мы приехали, он непрерывно смотрит прямо, о чем-то размышляя.
– Дашь нам пять минут? – спрашиваю у Виктора. – Нужно кое-что обсудить.
– Подожду у ворот.
Виктор подмигивает и закрывает дверь «Лексуса» с моей стороны.
– Хочешь спросить про Фурсу? – хмыкает Лео, постукивая пальцами по рулю.
Внезапно выражение его лица становится непривычно виноватым.
– Я должна знать, что ты с ним сделал.
– Зачем? – едва ли не раздраженно спрашивает Лео, как будто теряет над собой контроль, который так много для него значит.
– Чтобы понимать ситуацию!
– Ситуация следующая: сейчас мы прощаемся, – произносит он хрипло. – Я уезжаю. И больше мы никогда не видимся.
Лео продолжает избегать моего взгляда. Кожа на руле скрипит под его пальцами: до того крепко он вцепился.
– Что?
Мой желудок опускается куда-то вниз.
– Мне пора, Эми, – вздыхает Лео. – Меня держала только Ева. Я хотел забрать ее за границу, но она дала понять, что никуда не поедет. Я не могу ей указывать. Это ее выбор. Однако мне нужно ехать, пока «Затмение» вновь не… – Он поджимает губы, потом кусает их, уже не в силах сдерживать ураган, разрывающий его изнутри. – В общем, я… должен ехать.
Горло сжимается, и я не способна выдавить из себя ни слова о том, как возненавижу Лео, если он опять сбежит. Приходится перевести тему, чтобы вернуть голос и успокоить дыхание:
– Ты не рассказал Еве, что Виктор сделал в школе?
Пока Лео смотрит вдаль, я внимательно разглядываю его, наслаждаясь тем, как лучи закатного солнца
