Джейн Остен расследует убийство - Джессика Булл
– Могу заверить вас, мисс Остен, это финансовое дело между сэром Джоном и мистером Чутом. Оно не имеет никакого отношения к погибшей женщине. Я уже уладил тот инцидент. Виноват один из бродяг, вторгшихся в поместье сэра Джона.
– Вы все еще верите в это? Даже после того, как не нашли никаких следов бродяг?
– Мисс Остен, как я уже сказал вам вчера вечером, я не предъявлял вашему брату обвинения в убийстве… – Он понижает голос до шепота, его взгляд смягчается, когда он подходит ближе к Джейн. – Пожалуйста, не заставляйте меня делать это…
С тошнотворной ясностью Джейн видит, что обвинения сэра Джона одурачили мистера Крейвена не больше, чем ее. Он искренне верит, что Джорджи виновен не только в краже ожерелья мадам Ренар, но и в ее убийстве. Он действует не из халатности, а из сострадания, и не будет продолжать расследование, потому что боится того, что может обнаружить. Он понимает, что для Джейн и ее семьи будет ужасно, если Джорджи повесят как вора, но было бы еще хуже, если б его осудили как убийцу.
Джорджи будет отказано в самом элементарном из христианских прав – быть похороненным в освященной земле. Вместо этого, после того как его повесят перед глумящейся толпой на городской площади Уинчестера, тело отвезут в Дин, закуют в цепи и публично выставят на обозрение с ближайшей виселицы в качестве жуткого предупреждения любым потенциальным убийцам. Птицам и личинкам могут потребоваться годы, чтобы обглодать его одежду и плоть. Только тогда Остенам разрешат снять его, чтобы похоронить скелет. И даже тогда они не смогут забрать его домой, чтобы похоронить на кладбище при церкви Святого Николая. Джорджи закопают возле перекрестка с колом в сердце, а его душа будет помечена как недостойная искупления даже в последний судный день и обречена вечно скитаться по земле.
Если горе не убьет родителей Джейн, то позор, несомненно, прикончит.
Мэри обнимает Джейн за талию, спасая ее от падения под сокрушительным грузом осознания.
– Я пойду. – Мистер Чут снимает напряжение, приподнимая треуголку в знак приветствия дамам и шаркая к выходу.
Мистер Крейвен поднимает руку, окликая его:
– А вы точно не позволите сэру Джону остаться здесь? Вы, конечно, действуете в пределах своих прав, но…
– Этот хвастун держал меня за дурака. – Мистер Чут взмахивает тростью. – Долговая тюрьма покажет ему, что я не тот человек, с которым можно шутить.
– Как пожелаете. – Мистер Крейвен неторопливо выходит наружу. Мэри следует за ним, увлекая за собой все еще ошеломленную Джейн.
На подъездной дорожке мистер Чут кивает своему слуге и садится в коляску. Судебный пристав взбирается на одну из лошадей, впряженных в почтовую карету, и постукивает хлыстом. С ржанием кони встряхивают гривами и поднимают передние копыта. Карета стонет, и сэр Джон поворачивает голову в сторону Дин-хауса, явно изо всех сил стараясь сохранить самообладание, когда бросает последний взгляд на свое родовое гнездо.
Как только оба экипажа скрываются из виду, мистер Крейвен протягивает Джейн руку.
– Прошу, мисс Остен. Вы позволите мне проводить вас домой?
Джейн смотрит на его подставленный локоть, и непролитые слезы застилают ей глаза.
– Спасибо, сэр, но я справлюсь сама. – Она осторожно убирает руку Мэри со своей талии. Ковыляя по подъездной дорожке, Джейн спиной чувствует тяжелый взгляд Мэри и мистера Крейвена. Несмотря на огромный вес их осуждения, она, пошатываясь, идет дальше, отчаянно пытаясь собрать себя по кусочкам. Хотя бы ради Джорджи ей нельзя позволять этой неудаче взять верх.
Глава девятнадцатая
Вернувшись домой, Джейн видит Люсидаса, безупречно вышколенного мерина миссис Лефрой, привязанного к ограде возле дома священника. Миссис Лефрой неустанно пыталась убедить Джейн покататься на лошади. Джейн неизменно отказывалась и с замиранием сердца наблюдала, как подруга верхом перепрыгивает через живую изгородь высотой по пояс. Перспектива оказаться на такой головокружительной высоте от земли и при этом полностью зависеть от другого существа связывает желудок Джейн в мучительные узлы.
Чтобы управлять лошадью, нужно расслабиться в седле и использовать превосходящую силу человеческого разума для подчинения животного. После падения Джейн утратила детское высокомерие, необходимое для такой полной веры в себя. Она поглаживает белую звездочку на лбу Люсидаса и позволяет ему уткнуться носом в ее плечо, а затем входит в дом, вешает плащ и прячет испачканные ботинки в прихожей у задней двери, чтобы мать не отчитала ее.
В лучшей гостиной ее родители и миссис Лефрой уютно и безмятежно пьют чай с фунтовым кексом[50]. Джейн присоединяется к ним в надежде, что Том наконец-то прислал свою тетю, чтобы обсудить с ее родителями помолвку. Действительно, может потребоваться некоторое время, чтобы убедить мистера Остена в достоинствах этого брака. Конечно, они с Томом не могут позволить себе сразу же обзавестись домом, но Джейн уверена, что сможет образумить отца. Пусть ее союз с Томом не идеален, но они могли бы сделать друг друга счастливыми – если б им только дали шанс.
В камине весело пылает огонь, пока они пьют чай из фарфоровых чашек с бело-голубым ивовым узором. Лучший чайный сервиз Остенов стал свадебным подарком от их богатых родственников Найтов более трех десятилетий назад. Чайник по-прежнему исправен, несмотря на крошечный скол в носике, но на шесть блюдец осталось всего пять чашек, а молочника давно нет. Джейн наливает себе чаю, берет большой кусок кекса и рассказывает компании о событиях сегодняшнего дня. В отчаянной попытке поддержать хорошее настроение она не упоминает, что в присутствии магистрата обвинила Джонатана Харкорта в убийстве.
Миссис Лефрой, как всегда, элегантна в своем полосатом рединготе, с напудренными волосами, высоко собранными на голове.
– Дорогая Джейн, ты и впрямь умеешь рассказывать истории! – Она сидит на краешке кресла с откидной спинкой, закинув ногу на ногу, словно не желает устраиваться поудобнее. – Не могу поверить, что мистер Чут действительно решился отправить сэра Джона в Маршалси. Как унизительно для баронета!
Миссис Остен качает головой. В кои-то веки она сняла передник.
– Лучше не давать и не брать в долг. Во всяком случае, если есть такая возможность.
Мистер Остен балансирует чашкой с блюдцем на колене, его седые волосы образуют нимб вокруг добродушного лица.
– И вот как колесо фортуны повернулось для Харкортов. Подумать только!
– Какое падение, а? – Джейн слизывает крошки с пальцев. – Сэр Джон отчаянно не хотел, чтобы дело зашло так далеко. Полагаю, именно поэтому он обратился к Элизе за ссудой. Трудно представить, на что способен такой гордый
