Частное лицо - Валерий Николаевич Михайлов
– Но я не брал, правда…
– Вторая версия – ты кому-то сказал, но не хочешь нам признаться. В этом случае, если ты и дальше будешь молчать, ты сядешь по полной. Сечёшь?
– Но я не говорил.
– Не сечёшь. Ладно, версия третья и последняя. Ты мог случайно кому-то сказать и забыть, и теперь тебе лучше это вспомнить.
– Я постараюсь.
– Очень хорошо постарайся. Ты куришь?
– Курю.
– Вот тебе сигарета, прикуривай и думай. Думай, Руслан, думай! От этого зависит твоя жизнь.
– Ну что, придумал? – спросил его Клименок, когда тот докурил.
– Я… я не знаю… правда… только не бейте меня, пожалуйста.
– Хорошо, больше не буду бить, – согласился с ним Клименок, – тем более что это не помогает. Знаешь, как я поступлю?
– Как?
– Я отвезу тебя в управление, там тебя кое к кому подселят, и к утру ты из плохого мальчика превратишься в хорошую девочку. Ты меня понял?
– Но я… за что?..
Никогда я не видел настолько напуганного человека.
– Но ты можешь всё изменить, для этого тебе надо просто сказать нам правду.
– Хорошо, – пролепетал он, – это я взял талисманы.
– И где они были?
– В сейфе.
– Оба?
– Да, оба.
– И куда ты их дел?
– Продал на рынке.
– Кому? За сколько?
– Я не помню. Но я покажу. Завтра! Завтра покажу!
– Ну и кого ты покрываешь? Мать? Невесту?
– Они не причём.
– Ладно, поехали в управление.
– Но я же признался!
– А толку от твоего признания? Пойми, дурында, мне цацки нужны, черт бы их побрал, золотые, а не отправить тебя на нары за твой непроходимый идиотизм. Иди в машину!
– Не надо! Прошу вас! Я!.. Не надо!
Словно это могло помочь, он упал на землю и схватился руками за траву.
– Ну что, твою мать, за идиот! – выругался Клименок.
Схватив Сергея за ноги, он потащил его в машину. Тот вырывался, визжал, хватался за всё руками.
– Да помоги же мне Ватсон! – рявкнул Клименок, но я не пошевелился.
Я стоял и смотрел на это, чувствуя себя так, словно меня облили дерьмом, а потом заставили себя облизывать. Меня тошнило душой, и я не знал, как её выблевать…
И тут заговорил мобильник в кармане Клименка.
– Да, – недовольно буркнул он в трубку.
– Вас беспокоит Елена Арсеньевна Голубева.
– Ну и что вам надо?
– У меня есть для вас информация по поводу украденных вещёй.
– Точно?
– Я знаю, кто взял талисман, и готова вам рассказать об этом немедленно.
– Отлично. Ставьте чайник.
– Ну что, придурок, садись в машину. Считай, тебе крупно повезло. Мы едем к мамочке, – сообщил Руслану Клеменок.
Глава двадцать первая. Признание
Спустя час-полтора мы, как ни в чём не бывало, сидели за столом и пили чай с бутербродами с чёрной икрой. Вот только вымытый и переодетый в чистое Руслан морщился от боли при каждом неосторожном движении. Вася сидела подле него и мурлыкала от удовольствия.
А на столе между печеньем и медом лежал талисман-2 или подделка подделки собственной персоной. Если честно, меня он разочаровал. Лежи он на прилавке какого-нибудь ювелирного магазина, я бы на него даже не взглянул. Только представьте, блин около пяти сантиметров в диаметре из красного золота с позаимствованным из книги какого-нибудь доморощенного Папюса рисунком из золота белого. Одним словом, пошлятина. Узнай древние египтяне, какую гадость выдают за их творение, наверняка подали бы в суд за оскорбление чести и достоинства.
– И что же мне теперь делать? – спросила Елена Арсеньевна, по-собачьи глядя на Клименка.
Но вернёмся назад на час или полтора, когда Клименок, убирая в карман мобильник, сказал Руслану:
– Ну что, придурок, садись в машину. Считай, тебе крупно повезло. Мы едем к мамочке.
Руслан, не веря в своё везенье, бросился к машине.
– Стой! – заорал Клименок во всю свою луженую глотку. – Ты куда, блин, на сиденье! Ты что, охренел?
Руслан так и замер, испуганно втянув голову в плечи.
– Иди сюда, – сказал Клименок, открыв багажник.
Руслан безропотно полез в багажник, но Клименок его остановил:
– Ты что, насмотрелся мафиозных боевиков? – спросил он. – Тряпку возьми, сиденье застелешь.
Наконец мы расселись. Клименок за рулем, я рядом, а Руслан на заднём сиденье. Судя по запаху, он не только обмочился, но и наложил в штаны. Клименок был задумчив. Руслана трясло нервной дрожью, он не мог отойти от пережитого кошмара. Я тоже чувствовал себя препротивно образом. Подобные зрелища были не для меня. И это с учетом того, что я никогда не отличался любовью к ближнему, сентиментальностью и склонностью к сочувствию. Всю жизнь я считал себя циником, которому наплевать на всех, кроме себя и очень близких людей. Однако же…
Прежде чем завести двигатель, Клименок повернулся вполоборота к Руслану и сказал:
– Слушай меня внимательно парень. Возможно, тебя шокируют мои слова, но сегодня твой самый удачный день. Тебе повезло, как никогда больше не повезёт. Поверь, то чего ты избежал, намного хуже того, что с тобой приключилось. Сказать по правде, я был с тобой мягок, щадил нервы Ватсона, который чуть было не грохнулся в обморок. Сегодня тебя спасла мать, но в следующий раз её может не оказаться в нужное время в нужном месте. Так что запомни этот день на всю жизнь, и когда впредь тебе станут предлагать что-либо столь же мутное, вспомни его и подумай, стоит ли это того, чтобы ещё раз пройти через то, через что ты сегодня прошел, и от чего тебя отвела любовь матери. В следующий раз, когда тебе предложат грязное дело, подумай хорошо и откажись. А если обстоятельства сложатся так, что отказаться не будет возможности, постарайся не попадаться. А если попадёшься, не строй из себя героя. Раскалывают всех. Что-что, а это совсем не трудно. Ты понял?
Он говорил с Русланом, точно папочка, учащий жизни незадачливого сынулю. И это после того, что он с этим парнем сделал! Если честно, в моей голове это не укладывалось.
– Ну, ты понял?
– Да, спасибо, – сказал Руслан и заплакал.
Клименок словно не заметил этих слез. Повернувшись, он завел двигатель, и мы поехали. Ехали молча. Клименок задумчиво вел машину, Руслан тихо плакал на заднём сиденье. А я… Я с ужасом думал, что такое может случиться с каждым. Ведь не важно, виноват ты или нет, важно, что думают об этом люди, имеющие над тобой власть. Это в старых советских фильмах фраза «если ты
