Посох епископа - Наталья Николаевна Александрова
Человек-лев замолчал, к чему-то прислушиваясь.
Прошло несколько бесконечно долгих мгновений — и под сводом храма снова прозвучал такой же гулкий, протяжный звук.
— Божество услышало наши мольбы! Божество поможет нам!
И в то же мгновение под сводом храма послышался клекот и хлопанье крыльев и оттуда спустилась кругами невиданная птица.
Птица эта была размером с голубя, но оперение ее сверкало всеми оттенками зеленого цвета, от светлой бирюзы полуденного моря до темного финикийского изумруда. Головка птицы была, словно царским венцом, украшена синим переливающимся хохолком, в клюве же она держала красное, как рубин, семечко.
Птица бросила это семечко на алтарь и тут же влетела в пламя священного светильника.
Пламя окутало птицу, как огненное покрывало, удивительная птица вскрикнула человеческим голосом — и тут же вспыхнула и в считаные секунды сгорела без остатка.
Но брошенное ею на алтарь семечко тут же, на глазах жрецов, проросло, выпустило тонкий бледно-зеленый росток.
Росток этот начал вытягиваться, удлиняться.
Вот на нем появился бледно-зеленый листок, за ним — еще один…
Вот на алтаре выросло стройное деревце, густо покрытое листьями…
Жрецы в почтительном молчании наблюдали за происходящим.
Чудесное деревце перестало расти.
Его листья пожелтели, как будто наступила осень, и опали.
Деревце высохло…
И вот оно превратилось в посох.
В посох с резной серебристой рукоятью, на которой были вырезаны два удивительных зверя.
Человек с головой льва протянул руку, взялся за рукоять посоха, и посох тут же отделился от алтаря.
Человек-лев оперся на посох и проговорил твердым, уверенным голосом:
— Божество даровало нам символ своей поддержки. Оно передало нам священный посох, который послужит нам надежной опорой в эти трудные дни. Пусть римляне сильны и многочисленны, но они бессильны против древней магии, воплощенной в этом посохе.
И в это время вперед выступил человек с головой орла.
— Ты не забыл, — строго обратился он к человеку-льву, — ты не забыл, брат мой, что следует проверить волю божества при помощи священной игры?
— Божество уже выказало свою волю… — перебил его человек-лев. — Оно выразило ее, даровав нам свой символ!
— Тем не менее мы не можем нарушать древнюю традицию. Мы должны сделать то, что завещано нашими предками. Священную игру никто не отменял!
— Будь по-твоему, брат…
Человек-лев подошел к алтарю, достал из потайного углубления два кубика из слоновой кости, две игральные кости с нанесенными на грани священными символами — знаками «лев», «орел», «олень», «гиена», «шакал» и «кабан».
Жрец положил священные кости в золотой кубок, встряхнул его и проговорил торжественно:
— Я вопрошаю тебя первый раз, Древнее Божество, даруешь ли ты нам победу и благоденствие?
С этими словами он выбросил кости на алтарь.
Взволнованные жрецы сгрудились вокруг алтаря, чтобы увидеть, какие знаки выпали.
Из их уст вырвались горестные вздохи.
— Гиена и шакал! — проговорил человек-орел. — Два дурных знака…
— Это был только первый раз! — воскликнул человек-лев.
Он снова положил священные кости в кубок, снова встряхнул его и произнес:
— Я вопрошаю тебя второй раз, Древнее Божество, даруешь ли ты нам свою помощь?
И снова он выбросил кости на алтарь.
И снова святилище огласили горестные вздохи.
— Шакал и кабан! — произнес человек-орел. — Снова неудачное предзнаменование…
— И все же мы должны еще один раз вопросить божество!
Человек-лев снова положил священные кости в кубок, снова выбросил их на алтарь…
— Кабан и гиена! — проговорил человек-орел. — Божество трижды выразило свою волю. Мы не можем более сомневаться…
В это время где-то снаружи, за стенами храма, послышались голоса и звуки борьбы.
Жрецы насторожились.
Позади алтаря открылась неприметная дверь, и в храм вбежал воин в залитой кровью кольчуге. Из плеча его торчал обломок стрелы. Шатаясь, воин приблизился к алтарю.
— Как ты посмел нарушить священное таинство?! — грозно воскликнул человек-лев.
— Господин, если не я — его нарушат римляне! Они окружили наш храм, они многочисленны… храмовая стража бьется из последних сил, но долго она не выстоит… я пришел предупредить вас… бегите, пока не поздно!
Произнеся эти слова, воин покачнулся и бездыханным упал на каменные плиты пола.
— Он мертв! — скорбно проговорил один из жрецов. — Нужно уходить…
— Уходить? — переспросил человек-лев. — Мы не уйдем из святилища! Мы будем защищать его с помощью божества!
Он выкрикнул несколько непонятных, таинственных слов, ударил посохом об пол…
Серебристые звери ожили, спрыгнули с рукояти посоха и начали на глазах расти. Вот они сделались ростом с кошек… вот уже — с небольших собак…
Они все росли и росли и скоро стали больше тех огромных псов, которых римляне разводят для сражений. Тех псов, которые могут свалить с ног коня и загрызть всадника.
Вот эти звери стали больше свирепых львов…
Когда они перестали расти, человек-лев властным голосом проговорил:
— Священные звери, встаньте на страже нашего храма! Убейте каждого, кто посмеет войти в него!
Звери бросились к вратам храма.
И в это время заговорил человек с головой орла:
— Божество не оставило нас, но даже с его помощью мы не можем противиться силе римлян. Настало их время, и они постепенно завоевывают весь мир. У каждого народа есть свои боги… у финикиян и египтян, у персов и у вавилонян — но эти боги не в силах бороться с самым могущественным божеством…
— Что же это за божество? — недовольно осведомился человек-лев. — О ком ты говоришь, мудрый старец?
— Это божество — время! Оно всесильно, и глупо бороться с ним. Время старых богов миновало, им на смену пришли боги римлян. И рано или поздно победа будет за ними.
— Что же ты предлагаешь, мудрый старец? Сложить оружие и уйти? Уйти без боя?
— Я предлагаю скрыться и выждать. Как прошло время старых богов — так пройдет и время римлян. Нам нужно лишь поставить время на службу нашему божеству…
— То есть бежать? Оставить наше святилище?
— Да. Выждать, скрыться, сохранить главное.
Из небытия меня вырвал властный голос:
— Пора просыпаться!
Тут же я почувствовала резкий неприятный запах, вздрогнула и открыла глаза.
Я сидела в тяжелом кресле, привязанная за руки и за ноги.
Рядом в таком же кресле сидела Ева.
Где я?
Как я здесь оказалась?
Голова была тяжелая, как будто налитая свинцом.
Постепенно ко мне вернулась память.
Я вспомнила, как мы с Евой открыли сейф, взяли там алмазы и рукоять посоха, вышли из потайной комнаты…
Как вышли потом из музея и сами, по своей воле, сели в машину к неприятному лысому типу.
И
