Последний грех - Роман Валериевич Волков
– Я… Ладно, детали позже обсудим. Спасибо за сотрудничество.
– Засунь свое «спасибо» знаешь куда?.. Все, пока.
В трубке пошли короткие гудки. Соколов медленно положил ее на рычаг и посмотрел на отца Романа и журналиста.
– Н-да, – подытожил он. – Чувствую, что пятница у нас будет веселенькая.
– Главное, чтобы преступник заглотил наживку, – с сомнением сказал Иван.
– И это тоже.
Глава 41
Дверь черного хода в особняке Лосева открылась удивительно беззвучно. Яркий прямоугольник света упал на заднее крыльцо, высветив толстое, явно бронированное полотно двери. Поверх металла были нашиты фигурные деревянные панели, делая этот выход для прислуги и хозяйственных нужд таким же помпезным, как и центральную дверь особняка. Единственное различие было в размере. Черный ход не мог похвастаться двумя человеческими ростами в высоту, как парадный.
В дверном проеме появилась массивная фигура хозяина дома. Лосев был только в костюме, надевать верхнюю одежду, похоже, не собирался. Впрочем, это было и понятно – неподалеку, на подъездной дорожке его ждал автомобиль. Через лобовое стекло в затемненном салоне угадывался силуэт водителя, который в ожидании пассажира, видимо, здорово заскучал.
Сразу следом за Лосевым свет, льющийся из дома, заслонил широченными плечами громадный детина-телохранитель. Возможно, до габаритов настоятеля Медвежского монастыря он немного не дотягивал, но разница была совсем не велика. Качок, неторопливо жуя жвачку, с преувеличенной подозрительностью шнырял глазами по всему заднему двору.
– Короче, в сауне смотри в оба, – отдавал ему распоряжения хозяин, не поворачивая головы и резво двигаясь к машине. – По ходу, киллер этот нынче на нас со Скоровородкой прыгнет. Мусора тоже будут следить, но им веры нет. А ты за нашу безопасность головой отвечаешь! Особенно за мою. Эу, Копченый! – крикнул он, обращаясь уже к водителю. – Ты, по ходу, совсем нюх потерял. Дверь не открываешь, машину не подгоняешь… На кичу решил вернуться? Ты че там, дрыхнешь, что ли?
От возмущения Лосев даже повернулся к своему охраннику, тыча через плечо большим пальцем в машину:
– Леня, он совсем приборзел, по ходу. Дрыхнет, лежит, на руле прямо!
Однако Леня ничего хозяину не ответил. Но не потому, что тоже «приборзел», а потому, что уже неподвижно лежал под ступеньками крыльца. Признаков жизни он не подавал, но Лосев и не собирался проверять, жив телохранитель или нет. Для выживания его самого – Михаила Валерьевича Лосева – это уже не имело совершенно никакого значения.
Озираясь, как дикий зверь, он резко завертелся то в одну, то в другую сторону, высматривая врагов. Выдернул из подплечной кобуры пистолет и нацелил его в темноту. Страха пока не было, даже наоборот, создавалось впечатление, что происходящее Лося скорее злит, чем пугает. Покраснев от ярости, он тяжело дышал, раздувал ноздри, пристально всматривался в окружающие кусты и деревья. В этот момент становилось понятно, что его погоняло появилось не только из-за фамилии.
Поворачиваясь на месте, Лосев оказался спиной к ближайшему розовому кусту, который рос почти под самым крыльцом. Куст был ухоженный, развесистый. Именно из-за него и выступила едва различимая тень. Человек был полностью одет в черное, его лицо оставалось частично закрыто листьями. Он поднял руку и выстрелил из чего-то сильно похожего на пистолет. Однако звука выстрела не было слышно – лишь легкий короткий «пшик». В шею Лося прямо под левое ухо впилась маленькая иголка.
Депутат зашатался, выронил оружие и грузно осел на дорожку. Под падающим телом зашуршал гравий. Черная фигура отделилась от куста – стало заметно, что лицо незнакомца тоже надежно скрыто под черной маской. Не мешкая, злоумышленник подошел к телохранителю, взял его под мышки и оттащил к машине. Там старательно усадил его на соседнее сиденье рядом с таким же бесчувственным шофером. Аккуратно и почти беззвучно закрыв дверцу, вернулся к дому, прикрыл дверь.
Когда свет перестал падать на крыльцо, все вокруг окутала непроглядная тьма, незваный гость растворился в ней полностью. Но было похоже, что видит он в этом густом мраке довольно неплохо, так как без колебаний подошел к Лосеву, поудобнее перехватил его за правую руку и пояс и водрузил себе на плечи. Ноша определенно весила почти центнер, а то и больше, однако черный человек со знанием дела распределил вес и довольно уверенно двинулся через двор особняка.
Он шел быстро, стараясь держаться в тени забора. А это было не так просто, потому что поблизости на нескольких вышках были установлены прожекторы, освещавшие территорию. Их лучи плавали из стороны в сторону, и попасть под их свет было проще простого. Все же похитителю удалось успешно миновать опасное расстояние. Дальше на его пути был КПП.
Опустив груз на землю, черный человек подкрался к окну и аккуратно заглянул внутрь. Охранники, видимо, по устоявшейся традиции резались в карты. Они оживленно переговаривались, но из-за плотно закрытых пластиковых окон звуков слышно не было. А раз снаружи не слышно, что происходит внутри, значит, и с улицы в помещение звуки тоже не проникают.
Для надежности понаблюдав за охраной еще минуту, ночной гость вернулся к Лосеву, опять взвалил его на плечи и, пригибаясь как можно ниже, прошел мимо КПП. Дальше его путь был уже легче. Он завернул за угол, прошел еще несколько десятков шагов и остановился. Закуток был таким же непроглядно-темным, как и задний двор, откуда похититель забрал хозяина особняка. Свалив тело на землю, он вытащил из кармана небольшой фонарик, зажег его и отошел на несколько шагов назад, критически осматривая безжизненную тушу.
Но не только черный человек был поглощен созерцанием. У него за спиной на цепи сидел медведь. Зверь спал, но когда неподалеку раздались тихие шаги, он открыл глаза и начал принюхиваться. Инстинкт подсказывал ему, что нужно продолжать лежать, вслушиваясь, как приближаются шаги, а с ними и незнакомый человеческий запах. И только когда черная фигура оказалась совсем близко, загородив спиной узкий луч света, медведь приподнялся на лапы…
Тем временем на КПП жизнь шла своим чередом. Из колонок магнитофона гремел блатной шансон, так что с трудом было слышно собственные голоса. Охранники играли в карты, курили и переговаривались, разгоняя скуку. У кого-то на руках были заметные шрамы от сведенных татуировок, у кого-то мелькали синие пятна несведенных. В общем, контингент в охране у Лосева не поменялся, да и с
