Отдых на озере - Анна Лерина

– Люба, так что ты думаешь?

Признаться, на этот раз я выдержала взгляд Влада, почти не покраснев, с большим трудом. В глазах парня было столько плохо скрываемой страсти, что в иных обстоятельствах её можно было бы принять за предвестницу событий, лелеемых в мечтах скучавшей на турбазе Наташей. Однако моя сухая и угрюмая интуиция заставила напрочь отбросить ненужные фантазии, и вместо этого озвучить крутившийся на языке вопрос:

– Влад, то есть я правильно понимаю? Нигде в вещах Артёма эту штучку на шнурке не нашли?

Взгляд молодого парня по-прежнему неотрывно буравил моё лицо. Он будто изучал меня, очевидно пытаясь решить, стоит ли делиться со мной некой ценной информацией.

Наконец он проговорил:

– Ты же не думаешь, надеюсь, что я просто в шутку спросил тебя про медальон? Он исчез.

Я почти подпрыгнула:

– Так! Это уже интересно.

– Да уж. И ведь я, дурак, понял это лишь вчера. Там, в магазине, когда наткнулся на стойку с девчачьими безделушками.

«Ура, оказывается, Влад не подбирал тогда сувенир для какой-нибудь драной кошки», – промелькнула в моей голове неуместная, но весьма взбодрившая меня мысль.

С трудом удержавшись от довольной улыбки, я нарочито сурово спросила:

– А не мог Артём, к примеру, потерять кулон в озере?

– Да, понятное дело, «случайности случаются», – криво ухмыльнулся Влад. – Однако это уже будет… – И он, секунду помолчав, опередил меня, открывшую было рот, чтобы произнести ровно то же самое: – Это уже будет четыре!

– Четыре, – эхом повторила я. – Да, действительно, вот это уже тотальный перебор.

– И да, – продолжил делиться Влад, – в том месте, где ты нашла Артемона, и полиция, и потом ещё я сам поискали очень хорошо. Там точно ничего нет.

– И ты думаешь, что понимаешь, куда исчезло украшение? – начала догадываться я.

Влад сжал губы. Теперь пришла моя очередь вцепиться в его руку и потрясти её. Правда, подозреваю, мой взгляд при этом выражал почти открытую мольбу.

– Я не знаю, куда исчез этот предмет, – наконец нехотя произнёс парень. – Но я уверен, что знаю, почему именно он исчез.

Вот уже полтора часа я бесцельно слонялась по территории турбазы. Мне казалось, что, присядь я хоть на минуту, лавина мыслей тотчас же сметёт меня, словно зазевавшегося лыжника на склоне. Ходьба удивительным образом помогала мне удерживать всю эту разрушительную массу от неминуемого схода и выдавать мысли размеренно и словно бы порционно.

Разговор с Владом, к моему немалому огорчению, нам толком завершить не удалось. Примчался Шашкин, чтобы позвать его по каким-то своим неотложным тренерским делам. Оттого я пока так и не поняла, что именно собирался предпринять Влад, намеревался ли обратиться к лейтенанту Гришину или же попытаться организовать собственное расследование.

Провожая взглядом парней, я попробовала интуитивно считать по поведению Влада, подозревает ли он ближайшего коллегу в том, что мне только что озвучил. И, к великому моему сожалению, не считала. Либо подобных подозрений у Севкиного тренера не было вовсе, либо Влад их слишком тщательно скрывал от окружающих. Включая и меня.

Я же, разумеется, после этого разговора дополнительно укрепилась в уверенности, что если страшная догадка Влада верна, то истину надо искать именно там, в истории интрижки Шашкина с Альбиной. Недаром во время недавних аналитических раздумий я пришла к мысли, что пакостное подсыпание не особенно ядовитого порошка в еду было бы слишком мелким мероприятием, касайся дело серьёзного шантажа Артёмом неверной жены местечкового олигарха.

Впрочем, несмотря на кажущуюся логичность и целостность доводов Влада, мне, признаюсь, совсем не хотелось верить в столь ужасное предположение, как предумышленное убийство. Весь мой организм яростно протестовал против осознания, что мы с Севкой вновь находимся неподалёку от хладнокровного душегуба[9].

Странное дело, но моя мама, пришедшая одновременно с Владом к такому выводу, отчего-то не била в гонг и не требовала от нас с её драгоценным внуком немедленно покинуть турбазу, на которой вроде бы творятся такие ужасающие вещи. Возможно, со скрытой надеждой размышляла я, она до сих пор не прислала мне никаких объяснений в ответ на отправленный в мессенджер красноречивый смайл именно потому, что разуверилась в своём громком заявлении. К слову, блуждая по безлюдным в это время дня дорожкам, я периодически заходила в зону вайфай, ожидая, что сообщение от родительницы наконец придёт.

– Скучаете, Люба? – негромко окликнул меня очень знакомый голос.

Привычка Лёнечки появляться из-за ближайших кустов на манер паркового призрака начинала меня немного пугать.

– Не сказать, чтобы сильно, – уклончиво ответила я. – Скорее отдыхаю от общества.

– Чудесно, – не обращая внимания на мой толстый намёк, завёл Леонид, вытягивая за поводок откуда-то из зарослей отчаянно упиравшуюся Стейси. – А мы вот с этой зверушкой, признаться, совсем заскучали. Маман с Кларой и ваша общительная подружка закрылись теперь в коттедже и не желают нас к себе впускать.

– А вам этого так страстно хочется? – не удержалась от колкости я.

– Вот напрасно вы, Люба, посчитали меня сейчас инфантильным маменькиным сынком, – обиделся Лёнечка. – Я совсем не это имел в виду.

– И я совсем не это. – Моё лицо начала заливать краска искреннего смущения.

– Да? Тогда извините за моё неверное предположение, – тотчас же принялся расшаркиваться собеседник, и его нестройное «эр» отчего-то с новой силой стало царапать мои уши. – Дело в том, что мне сегодня хотелось бы продолжить начатую работу с пробами. Вот и погода для этого стоит очень подходящая. Но, как назло, совсем некуда девать это скулящее недоразумение.

– Ну зачем же вы так грубо называете это милое существо? – возмутилась я, глядя на несчастную морду Стейси, готовую, казалось, разрыдаться на месте. – И потом, ума не приложу, чем же такая спокойная собачка может помешать вашей работе?

– Охотно поясню, – улыбнулся Леонид. – Я планировал сегодня до обеда достать ещё парочку проб близ устья ручья. Того, что восточнее пляжа. Там, знаете ли, надо забираться в густые заросли. Эта же изнеженная диванная животина туда не зайдёт ни за какие коврижки. А оставлять её без присмотра, привязанной за поводок к какому-нибудь дереву, категорически нельзя. Десяти минут не пройдёт, как её утащит какой-нибудь голодный ястреб, приняв за полёвку-переростка. Представителю дикой природы ведь невдомёк, что собаки бывают таких размеров.

– Да уж, резонно, – задумалась я.

– Ну вот! – обрадовался Лёнечка, найдя во мне толику понимания. – А сейчас и выходит, что я пристёгнут к этой проклятой Стейси намертво, словно заложник