По следу Атсхала. Проклятие - Борис Токур
– Мне неприятно тебя слушать, Виндок. Ты пугаешь меня.
Желая закончить тягостный разговор, Гретхен сделала шаг в сторону, чтобы обойти Уорда. Но тот неожиданно заступил ей дорогу. Жёсткие пальцы впились в локти.
– Виндок! – вскрикнула девушка и попыталась вырваться из железных тисков. Ничего подобного он не позволял себе раньше. – Что ты делаешь?! Пусти…
Он рывком подтянул её к себе. Натолкнувшись на безумный огонь в глубине тёмных глаз, Гретхен опешила.
– Пусти… – прошептала она, не отрывая взгляда от напряжённого лица.
Уорд сильнее сжал пальцы.
– Хорошенько подумай, девочка, – настаивал он. – Щенок Мордока не сделает тебя счастливой.
Её душа неожиданно взбунтовалась, по лицу прошла тень возмущения. Гретхен выпрямилась.
– А кто?! – вздёрнула она подбородок. – Ты?!!
Собрав силы, она вырвала руки и, качая головой, отошла назад.
– Нет, Виндок! Я тебе уже всё объяснила. Зачем уговариваешь? – От негодования на щёки вернулись краски. – Мне нечего больше сказать. И отец с Магнусом между собой давно сладили. Только до тебя никак не дойдёт.
Глядя на неё исподлобья, Уорд молча слушал. Но последние слова дочери Ландлоу выбили-таки почву у него из-под ног. Резко вдохнув, он кинулся к Гретхен. Вскрикнув, она бросилась бежать обратно к реке. Опомнившись, свернула к лесу. Задыхаясь, влетела в тёмные заросли и остановилась среди голых деревьев. Сердце билось у самого горла, слёзы застилали глаза.
Позади всё ближе трещали ломаемые кусты. Всхлипнув, Гретхен бездумно ринулась дальше. Куда – не знала. Лишь бы скрыться от этого безумца. Забираясь всё глубже в темнеющую чащобу, она отчаянно взывала к старым богам. Но почему-то сегодня судьба к её молитвам осталась глуха.
Путь пошёл вверх. Не заметив припорошенных снегом корней, Гретхен запнулась и упала в сугроб. В лодыжке вспыхнула боль. Платок слетел с головы.
Потерев ушибленную ногу, Гретхен размазала по щекам слёзы и, судорожно хватаясь за шершавый ствол дуба, выбралась из сугроба. Руки метнулись к непокрытой голове. Платок! Тот лежал среди разметённого снега.
Кинувшись было к платку, она услышала пугающе близкий зов Виндока и, заметавшись на месте, побежала в спасительную темноту за деревьями.
– Куда же ты, милая? – По лесу прокатился грубый развязный смех. Уорд не спешил. Точно знал, никуда не денется. – Ночь впереди. Серые монстры соберутся на пир.
Сил на подъёме почти не осталось. Гретхен преодолела поредевший участок леса, миновала последний ряд голых деревьев и резко остановилась, с ужасом глядя перед собой. Взметённый снег ворохом сыпался вниз, в темнеющую стылой глубиной пропасть.
Грудь заходилась от частых вдохов. Изнутри колкими ударами билось сердце. Гретхен медленно повернулась, встречая подходящего Виндока с обречённостью загнанной жертвы. Уорд сузил глаза, рот исказила ухмылка. Отсюда пленнице бежать было некуда. Он неторопливо приблизился и, схватив девушку, с силой встряхнул. По плечам разметались золотистые локоны.
– Одно слово, Гретхен, – процедил он со злостью и, прожигая горящим взглядом, потребовал: – Решай сейчас, да или нет.
Замирая от страха, она широко распахнула глаза. Всхлипнула и, глядя в ненавистное лицо, коротко выдохнула:
– Ланс…
Уорд вздрогнул. Лицо потемнело от гнева, и сознание отвергнутого поклонника окончательно помутилось. Не соображая, что делает, он с рёвом раненого медведя оттолкнул от себя девушку, слишком поздно сообразив, какую непоправимую ошибку совершает.
Гретхен ступила на самый обрыв. Под ногами начал со скрипом крошиться край горного выступа, и подошвы заскользили по скатывающимся в пропасть камням. Ущелье наполнилось звонким шелестом. В последний момент она успела вцепиться в меховой отворот полушубка Уорда. Не устояв, тот рухнул на колени. Из-за пазухи выскользнула серебряная цепь, и перед лицом Гретхен закачался медальон с чёрным камнем.
Виндок понял – ещё немного, и дочь Ландлоу утянет его за собой. В страхе за собственную жизнь он стал отрывать от себя слабые женские руки. Борьба была скоротечной. За спиной Гретхен уже маячила смерть. Девушка почувствовала её приход за несколько мгновений до падения. В распахнутых синих глазах отразилась покорность судьбе, и руки ослабли. Но перед уходом в пустоту, Гретхен отчаянным движением рванулась вверх и, сорвав с шеи Виндока цепь, выпустила меховой отворот.
С высоты холодное ущелье огласил мрачный крик ворона.
…
Виндок упал на камни. Следом в небо взметнулась растревоженная птичья стая. С криками покружив над пропастью, горластые вестники смерти унеслись в сторону охотничьего селения.
Убийца проводил их невидящим взглядом, снял шапку и вытер взмокший лоб. Проведя рукой по саднящей шее, поморщился от неприятного жжения. На пальцах алела кровь – сорванная цепь содрала кожу и оставила след.
Виндок подтянулся к краю обрыва и заглянул вниз. На дне ущелья, среди припорошенных снегом камней, едва виднелась неподвижная маленькая фигурка.
Проклиная себя на чём свет стоит, Уорд принялся искать выход из ситуации, в которую угодил по собственной глупости. Внутренний голос упрямо шептал, что никому не придёт в голову искать девушку так далеко от Грейстоуна. Тем более сейчас, когда сельчане ещё не до конца отошли от моровой беды.
Опираясь на камни, Виндок кое-как поднялся. Тело обуяла усталость. С трудом переставляя одеревеневшие ноги, он добрёл до деревьев, передохнул и направился к дому.
Недалеко от тропы на примятом снегу темнело пятно. Уорд признал в нём оброненный платок Грэтхен и поднял. Мягкая шерсть ещё хранила живое тепло. Совсем слабое… оно уже таяло. Сжимая в руках находку, Виндок двинулся дальше. В голове начал выстраиваться коварный план.
На чердаке заимки пылился старый капюшон Ланса, потерянный после позорной хмельной ночи.
Как кстати.
Подстроить ложную сцену гибели Гретхен от рук среднего Мордока труда не составило. Оставалось убедить в этом остальных.
На удивление всё вышло быстро да гладко. Уступило чёрному замыслу. Убитый горем староста, лишь завидя улики, безоговорочно поверил в виновность парня и разбираться не стал. А если у кого-то и были сомнения, то быстро иссякли.
Глава 26
– Великий дух не позволит приблизиться к телу падальщикам, но на дне ущелья Гретхен найдут нескоро. Как же ты оставишь её лежать на тех холодных камнях? Не преданную земле, как положено, по-людски.
Во время рассказа Наринги Ланс сидел неподвижно и невидяще смотрел в одну точку. Лицо превратилось в безжизненную маску. Он находился не здесь и не там. Нигде. Плавал в каком-то вязком тумане. Едва разбились надежды, его мир окончательно рухнул, перестал существовать. Всё стало
