Безмолвие - Джон Харт
В двух кварталах от здания суда Бонни свернула к служебному входу в другое здание, где помещались служба шерифа и окружная тюрьма. Открыть первую дверь ей помогла карточка-ключ. Потом она прошла металлодетектор и расписалась в журнале.
— Где шериф?
Помощник шерифа открыл для нее следующую дверь и повел по коридору вглубь лабиринта. Прокурор знала суть дела и знала Клайда Ханта. Детектив был у нее на хорошем счету. За десять шагов до кабинета шерифа она придала лицу самое жесткое выражение — и не только в расчете на Клайна. Мало того что на руках у нее был мертвый миллиардер — это само по себе не давало повода для радости, — дело осложнялось еще и причастностью к нему Джонни Мерримона. Десять лет прошло с тех пор, как благодаря ему округ Рейвен, фигурально выражаясь, проявился на карте страны, но ее коллеги до сих воспринимали те события так, словно все произошло вчера: дикий индеец, воин, маленький вождь. Не считая стычки с Уильямом Бойдом — эпизода прискорбного, но понятного, — Джонни держался незаметно, и она уважала такое его поведение. Но при этом он все еще оставался своего рода «сомнительной знаменитостью», привлекавшей широкое внимание. Бонни не хотела, чтобы ее городок снова попал на страницы журналов, книг и газет, чтобы его показывали по телевизору и разбирали по косточкам в новостях. Такое внимание она терпеть не могла. Оно только все усложняло.
— Уиллард. — Бонни вошла в кабинет шерифа точно так же, как входила в любой другой, и Клайн вскочил на ноги, словно кукла, которую дернули за веревочку.
— Бонни. Спасибо, что нашла время. Моего заместителя, капитана Ли, ты знаешь.
В службе шерифа Том Ли занимался тяжкими преступлениями. Поднявшись со стула, он радушно улыбнулся и протянул руку. Бонни пожала ее, но от обмена любезностями воздержалась и села по другую сторону стола.
— Мне сказали, здесь Клайд Хант. Он к нам присоединится?
Шериф сел. Капитан Ли тоже.
— Присутствие детектива Ханта было бы неуместным.
— Что ж, справедливо. Введите меня в курс дела.
Шериф изложил события так, как представлял их сам: в линейной последовательности, просто и ясно.
— Он просто не мог наткнуться на тело, учитывая размеры болота — тысячи акров.
— Земля принадлежит ему. Естественно предположить, он хорошо ее знает.
— Если б вы побывали там, то знали бы, что кое-где прямая видимость не превышает двадцати шагов.
— Как насчет места происшествия?
— Тело лежало в траве по пояс высотой. Заметить его можно было, только если подойти едва ли не вплотную.
— Бойд нарушил границы владений?
— Он охотился. Как и в прошлый раз.
Черт. Бонни помнила, как все было в прошлый раз. Она сама выступала в качестве обвинителя.
— Итак, это ваша версия? Джонни уже пытался отпугнуть Бойда…
— Обстрел лагеря — факт, говорящий сам за себя.
— И вот Бойд появляется снова, и его убивают. Неплохая версия. Что со свидетелем?
— Джеймс Киркпатрик. Пока еще не заговорил.
— Он в ступоре?
— Так и есть.
— Врачи?
— Определенного мнения, когда придет в себя и придет ли вообще, нет. Считают, что проблема психологического свойства.
— Как так?
— Эмоциональная травма. Что-то там случилось.
Бонни снова нахмурилась. Свидетели подобны золоту, но только если в состоянии общаться. Если принять во внимание все обстоятельства дела… Она покачала головой.
— Как мотив для убийства, это неубедительно.
— Перестань, Бонни…
— Ты действительно думаешь, что он убил бы человека за вторжение на его землю?
— Со стороны Бойда это не первое вторжение. К тому же из-за него Джонни уже отсидел четыре месяца. — Шериф подался вперед и принялся загибать пальцы на руке. — Мотив, может, и слабый, но он есть. Это раз. Смерть случилась на земле Мерримона. Это возможность. Два. — Он согнул второй палец. — У Мерримона есть средства…
— Позволь тебя остановить. Причина смерти установлена?
— Тело сейчас у медэксперта. К завтрашнему дню должны получить предварительные выводы.
— К завтрашнему дню? — Прокурор даже не потрудилась скрыть сомнение, и оно явственно прозвучало в ее голосе. — Это все преждевременно.
— Бонни, послушай…
— Хочешь обвинить Мерримона, не имея заключения о причине смерти? Не смеши меня. Даже если ты ошибешься в сущей мелочи, это будет цирк.
— А ты знаешь, сколько звонков мы получили за последние два часа? Репортеры. Инвесторы. Мэр. — Разволновавшись, Клайн оттолкнулся от стола. — Десять минут назад приземлился частный самолет. Ясно, что прилетели менеджеры фонда, юристы и родственники — все, кто рассчитывает на удачу. Вот это цирк так цирк. А завтра будет еще хуже.
Несколько секунд Бонни смотрела на шерифа из-под полуопущенных век. Уилларда Клайна она знала очень давно. Умный мужчина, хороший шериф. Но сейчас он что-то скрывал.
— Я что-то пропустила?
Шериф взглянул на Тома Ли. Капитан пожал плечами.
— Ладно, Бонни. Думаю, Мерримон заговорит, если ты позволишь мне подержать его здесь.
— Объясни.
— Парень плохо переносит заключение. И это еще мягко сказано. Я не знаю никого, кто чувствовал бы себя за решеткой хуже, чем он. Лишение свободы действует на него и психологически, и физически, как абстиненция, но в тысячу раз сильнее. Чтобы понять, надо увидеть, но это сильно. Сорок восемь часов — и он расколется, как стекляшка.
— Мы говорим о сыне Клайда Ханта.
— О пасынке.
— Неважно. Клайд — один из нас.
— Об этом никто не забывает, но речь идет о мертвом миллиардере. Обычные правила здесь не действуют. — Шериф помолчал. — Люди будут спрашивать, почему Джонни Мерримону еще тогда, в первый раз, не предъявили обвинение в покушении на убийство.
— Бойд сам не хотел, чтобы мы предъявили такое обвинение, — рассердилась прокурор, сдвигаясь к краю стула. — И показания он давать отказался. Ты знаешь это не хуже меня.
— Да, знаю. Но жители округа Рейвен не знают. И уже завтра утром люди начнут задавать вопросы. Разве это нельзя было предотвратить? Разве ты не могла остановить убийцу?
— Черт бы тебя побрал, Уиллард…
— Ты сама понимаешь, что так оно и есть. Когда парнишка расстрелял лагерь Бойда, ты поступила правильно. Пострадавший не захотел давать показания, не хотел суда. Будь Бойд на пляже в Монако, никто не усомнился бы в правильности твоего суждения. Но он не на пляже. Он на столе в морге с объеденным наполовину лицом.
Бонни села поудобнее. Увы, шериф прав. Где деньги, там давление, внимание, ожидания. Разложив «за» и «против», она пришла к выводу, что в любом
