Вспомни, что ты сделала - Уиллоу Роуз
– Я ему ничего не должна. Он нас бросил. Мам, какое тебе вообще до этого дело? Сейчас надо искать Оливию! Забудь пока о своем любимом Чаде и порассуждай вместе со мной. Оливия сроду не говорила о том, что хочет быть моделью. Как ей пришла в голову такая мысль? Кто подкинул ей эту идею? Я проверила ее соцсети, там ничего такого. Встретила кого-то в закуcочной или в школе?
Мама покачала головой:
– Ну, не знаю, Ева Рэй. Утром Оливия вела себя как обычно. Может, она все-таки задержалась с друзьями, а телефон просто забыла в «Мэрилинз»?
Неужели я нагнетаю обстановку? Слишком остро реагирую? Может, из-за лекарств? Я остановилась на этой мысли, и тут же у меня кольнуло внизу живота.
Нет, что-то не так. Я это знаю, чувствую. Назовите это материнским инстинктом, или инстинктом копа, или сочетанием того и другого. Называйте как хотите, но что-то здесь не так.
Встав с кровати, я принялась разглядывать журналы, лежащие у Оливии на тумбочке. Там был весь известный глянец: «Элль», «Космо», «Вог». Я пролистала верхний, задерживая взгляд на худющих моделях в престранной одежде, которую, по-моему, вряд ли кто-то когда-то будет носить.
Может, Оливия увлеклась этим гораздо раньше, чем я думаю?
– Сейчас возьму список номеров ее подруг – он у меня на кухне – и начну обзванивать, – сказала я.
Мама вздохнула, когда я проходила мимо, а потом поспешила за мной:
– Я помогу!
Я нашла список в ящике стола, потом посмотрела на магнитную доску c расписанием наших дел. В рамках программы для одаренных школьников Алекс сегодня отправился в Космический центр Кеннеди и приедет поздно, Кристина была на репетиции оркестра. Она недавно начала играть на контрабасе и репетировала в школе два раза в неделю. Хорошо, что их нет дома. Я не хотела посвящать их в происходящее и заставлять волноваться за старшую сестру. Детям и так досталось.
– Я вот этой, первой в списке, позвоню. Не могу прочитать… Вивиан? – уточнила мама.
Я кивнула. Вивиан была одной из подружек Оливии, появившихся с момента нашего переезда сюда. Я бы не сказала, что дочь нашла по-настоящему близких подруг, но с парой девушек из волейбольной команды иногда встречалась после школы. Вивиан нравилась ей больше всего.
– А я наберу Шелли, – решила я.
Произнося эти слова, я заметила, что у входной двери что-то валяется. Я подошла, подняла вещь и повернула к свету, чтобы получше разглядеть.
– Что это? – спросила я.
Подошла мама и, прищурившись, тоже начала ее разглядывать.
– Дай-ка мне.
Она забрала предмет у меня из рук.
– Это не наше. Ни у кого из нас такого нет! – воскликнула я. – Кто-то здесь был, мам. Пока я лежала в больнице. Кто? Мама, кто?!
Глава 83
Когда я подъехала к дому, ворота были открыты. Территория у входа была заставлена машинами: огромными лимузинами, «Теслами» и «Мазератти». Молодой человек в костюме предложил мне услуги парковщика, я вышла, а он поставил мою машину в гараже под домом.
Был вечер пятницы, из дома доносилась музыка.
Передо мной шла пара, девушка – в длинном голубом сверкающем платье. Перед ними распахнули дверь, и я, в шортах и шлепках, проскользнула следом и очутилась в просторном холле, где тусовались гости. Я узнала двух местных политиков, нескольких голливудских старлеток, знаменитого рэпера, о котором слышала от детей, а у одного из огромных окон с видом на двор и простирающийся за ним океан стоял, как мне показалось, Том Хэнкс. Но я могла ошибаться. Я никогда особо не разбиралась в знаменитостях, к большому неудовольствию моих детей.
Каждый гость держал в одной руке бокал шампанского, в другой – канапе с икрой и омаром. Я сразу вспомнила, что целый день не ела. Последним приемом пищи был загадочный завтрак в больнице, который состоял из ананасового сока, апельсина и блюда, которое я не смогла опознать, но, вероятно, задумывался омлет. Теперь из живота раздавалось сердитое урчание.
Но времени на еду у меня не было.
Я отыскала глазами Сидни – ну, или Келли Стоун. С бокалом в изящной руке она разговаривала с двумя хорошо одетыми мужчинами. Мы встретились глазами, она извинилась перед собеседниками и подошла ко мне.
– Ева Рэй? А ты разве не в больнице? – заметно нервничая, спросила Сидни.
– Ой, давай без этого! Где она?
Сестра как-то странно на меня посмотрела:
– О чем ты? Послушай, мне сейчас не совсем удобно. Видишь, у меня небольшая вечеринка. Оставайся, но…
Я показала ей браслет и сказала:
– Я его нашла у себя дома. Может, объяснишь?
– Я… не совсем тебя понимаю, Ева Рэй.
– Сидни, перестань, а?
– Лучше поговорить в другом месте, – произнесла Сидни, настороженно оглядываясь, и жестом показала мне куда идти, а потом вежливо улыбнулась проходящей мимо женщине.
Мы зашли в большое помещение, похожее на библиотеку. На стеллажах от пола до потолка стройными рядами расположились тысячи книг. Сидни закрыла дверь.
– Пожалуйста, не называй меня так, – попросила она. – У меня другое имя.
– Хорошо, Мэллори Стивенс, Келли Стоун или как там тебя. Где моя дочь? Я знаю, что ты приезжала к нам домой и разговаривала с ней. Моя мать мне сказала.
– Наша мать, если я ничего не путаю, – с усмешкой поправила она. – Да, я заезжала. Как только услышала в новостях, что с тобой случилось, сразу поехала, чтобы помириться. Я поговорила с мамой. Я злилась на нее неимоверно: всю жизнь мне твердили, что она от меня отказалась. Вот почему я тогда заявила, что не хочу вас больше видеть. Но прошло время… А потом ты еще оказалась в больнице, и я поняла, что веду себя глупо и снова могу вас потерять. Вы моя семья, и если вы сделали шаг мне навстречу, то я должна этим шансом воспользоваться. Я же сюда за этим и приехала – чтобы найти семью, которой, по словам папы, я не нужна. Я хотела узнать свои корни, но потом сдалась, прекратила поиски, думая, что вам этого не надо. Теперь мама мне все рассказала: как меня похитили, как вы думали, что я умерла. Я впервые обо всем этом слышала. Папа постоянно повторял, что мама нас выгнала и не хочет больше видеть и что поэтому мы так далеко уехали и оборвали все связи. Я всегда думала, что мать предпочла мне тебя, и очень обижалась. Но после ее рассказа я поняла, что готова простить. Просто на это потребуется время. Подожди-ка… Ты из-за этого злишься?
