Загадка Красной Вдовы - Джон Диксон Карр
– Бесполезно! – воскликнул Мантлинг, изо всех сил пытавшийся вставить алмаз в воронку. – Слишком мал. Выйдет через запечатанное отверстие сзади…
– Верно, – сказал Г. М. – И это означает только одно. Самого большого камня нет. Шестьдесят лет назад его прикарманил Равель.
Позади них кто-то фыркнул. Обернувшись, Терлейн увидел в дверях Равеля-младшего в халате яркой расцветки. Несмотря на распухшую скулу, выглядел он не так плохо, как ожидал Терлейн. Вот только держался пьяный француз не вполне уверенно, будто не знал, смеяться ему или ворчать. Впрочем, оглядев внимательно собравшихся, он, похоже, понял что-то и от души рассмеялся.
– Чтоб мне провалиться! – сказал он, отдуваясь. – На вас без смеха смотреть нельзя. Немало я вам хлопот доставил, а? Вы уж извините. Но есть еще кое-что. Вы говорите, что мой папа`, который много лет как мертв, что-то стырил. Мне это не нравится, к тому же вы никогда и ничего не сможете доказать.
– Успокойтесь. – Г. М. схватил Мантлинга за руку и повернулся к Равелю. – И вы тоже. Никто здесь не будет ничего доказывать. Наш друг Алан получил достаточную компенсацию. Но только если вы готовы рассказать правду.
Равель добродушно кивнул и даже положил руку на плечо сопровождавшего его Карстерса.
– Конечно расскажу, старина, тем более что вы уже все знаете. А еще из уважения к моему доброму другу Роберту, на которого не держу обиды за то, что он от души заехал мне в челюсть. И enfin[22], потому, что я не хочу, чтобы меня обвинили в убийстве. – Показное добродушие рассеялось, и стало заметно, что Равель нервничает. – Послушайте! Вы уже знаете, зачем прошлой ночью я взял с собой инструменты. Нож – чтобы открыть эту штуковину. То, что вы называете «вязальной спицей», – чтобы прощупать и понять, есть ли там что-то. И пластилин – чтобы заменить замазку, если что-то найду.
Г. М. снова придержал Мантлинга.
– Сынок, мы не скажем ни слова против твоего отца. Он не думал ни о каком алмазе и нашел обычный камень. А теперь посмотри на стол – видишь, мы тоже кое-что нашли. Похоже, этими камешками было заложено то узкое отверстие за Большим Моголом. Так почему твой папá не взял остальное?
На лицо Равеля набежала тень.
– Старый олух! Ему это и в голову не пришло! Не мог поверить, что кто-то может быть настолько глуп, чтобы положить столько, когда достаточно было бы одного большого камня. Он не знал, что старая Марта обещала отдать все камешки, как вы их называете, Мари-Ортанс, если она скажет своему сумасшедшему мужу поискать их… Могу объяснить, как случилось, что мой старик их проглядел. Скажите, среди тех, которые нашли вы, не было ли одного или двух в золотой оправе?
– Да, точно.
– А! Justement![23] Существует полный список драгоценностей, я сам видел его в Туре. Обнаружив его позднее, папá понял, что ошибся. Тот, что в золотой оправе, закрывал маленькое отверстие сзади; он принял золото за медь – вроде той, что на стуле, и решил, мол, кроме большого камня, там ничего больше нет. Увы! – Равель покачал головой и, приняв позу Наполеона, сложил руки на груди.
– И вам хватает наглости, – задыхаясь от злости, заговорил Мантлинг, – рассказывать это все в присутствии полицейского, не говоря уже обо мне…
Равель посмотрел на него:
– Вас я не боюсь. А что касается полиции… Разве я совершил преступление? Вошел в комнату посреди ночи – и что? В этом доме я на правах гостя. У меня был при себе нож. Так я, может быть, хотел отрезать пирога. Если вы ничего не знаете о камешках, это ваше дело. – Он вдруг заговорил с раздражением и злобой. – Посмотрите на себя! Посмотрите на моего друга Карстерса! И вы еще будете читать мне лекции о чести и достоинстве. Мы разные, и какой смысл пытаться понять друг друга, спрашиваю я вас? Побеждая, я ликую. Проигрывая, ругаюсь. Ваш кодекс чести – то же, что и добрый совет: все его принимают, но никто ему не следует. Хорош, да бесполезен.
После этой ремарки напряжение в комнате спало. Мантлинг посмотрел на Карстерса, и оба одновременно рассмеялись. Впервые за все время Терлейн видел, как хозяин дома смеется от души, непринужденно и весело.
– Ладно, француз, – снисходительно сказал Мантлинг. – Раз уж вы признались, будем считать вопрос с камешками закрытым. Есть предположения насчет убийства Гая, которое вы же, возможно, и совершили?
– Вы тоже так думаете? – воскликнул Равель, поворачиваясь к Мастерсу.
– Думаю, мистер Равель, вам еще многое предстоит объяснить, и если вам есть что добавить, то говорите сейчас, – строго сказал Мастерс. – Вы охотились за драгоценностями. Мистер Гай Бриксгем тоже…
– А разве они у меня? Нет! Он меня опередил, вот и все. Вынул драгоценности из стула и положил в серебряную шкатулку…
– Откуда вы это знаете?
– Мой друг Карстерс рассказал.
Старший инспектор отвернулся от него.
– Мистер Карстерс, ваша светлость, я думаю, вы можете немного нам помочь. Будьте добры, разыщите мисс Изабель и мисс Джудит и скажите, что я хотел бы видеть их здесь. Полагаю, они знают о случившемся?
– Иначе говоря, убирайтесь, – задумчиво произнес Карстерс и почесал голову. – Простите, инспектор. Да, Джуди знает, бедняжка. А вот Изабель, по-моему, еще не проснулась. Идем, Алан.
Подождав, пока за ними закроется дверь, Мастерс обратился к Г. М.:
– Не стану отрицать, вы умно разобрались и со стулом, и с драгоценностями, и с прочим. Но понимаете ли вы, в каком мы сейчас положении? Мы почти не продвинулись в главном. Ставка на отравленную ловушку не сработала. А теперь у нас нет и той версии, по которой Гай совершил убийство через окно с помощью… вы сами все знаете… – Он осекся, посмотрев на Равеля. – И с чем мы теперь остались? Ни с чем.
Г. М. убрал со стола стул и снова сел.
– Вы так думаете? – Он не спеша окинул комнату взглядом. – Ох, не знаю. По-моему, мы неплохо продвинулись вперед. Подключайтесь, док. Что нам известно?
– Если Гай вынул драгоценности из стула и спрятал их в шкатулке, – сказал Терлейн, – то получается, что это он тайком проникал в комнату по ночам…
Г. М. нетерпеливо махнул рукой.
– Конечно он! В этом никто и не сомневался. Он один-единственный реальный кандидат. Но это еще не доказывает, что именно он убил Бендера. Кто-то тайком приходит во Вдовью комнату и полирует мебель. И что? Для этого вовсе не нужно
