Опасная игра бабули. Руководство по раскрытию собственного убийства - Кристен Перрин
– А что, если она и вправду… – тихо произносит Крейн.
– Что? Виновна? Нет. Вряд ли Фрэнсис убила Эмили. В той комнате была схема с фотографией Эмили в центре. Думаю, Фрэнсис пыталась расследовать исчезновение подруги. – Моя вера в невиновность Фрэнсис слегка колеблется, когда я вспоминаю, что вообще-то даже никогда с ней не встречалась. Поэтому я смотрю на детектива и спрашиваю: – Она была похожа на человека, которого мучают угрызения совести?
– Честно говоря, что-то ее точно мучило.
В тревоге кручу на пальце свое ожерелье. Благодаря дневнику я прикипела к Фрэнсис. Признаюсь честно, она мне нравится. Но я очень хорошо понимаю, что совершенно не знаю ее.
И все же предпринимаю еще одну попытку выступить в защиту тети.
– Но разве она могла убить свою подругу? В семнадцать лет? – Я держу зеленый блокнот между мной и Крейном. – Я прочитала эти страницы, и Фрэнсис не показалась мне убийцей. Она чувствительна, умна и…
– Наверное, в вашей семье две писательницы, раз ей так легко удалось вас завоевать.
– Было две, – печально поправляю я. – В семье было две писательницы.
Крейн медленно и понимающе кивает. Он кладет руку мне на плечо и на секунду сжимает его. Он понимает, почему я так опечалена из-за смерти родственницы, которую никогда не знала по-настоящему. Женщины, так описавшей свои приключения в юности, что мне больше всего на свете хочется прибежать к ней и расспросить обо всем. Мне хотелось бы дружить с Фрэнсис из этого дневника. И я жажду узнать, чем закончится история.
Не только история со страниц дневника. А вся ее история.
– Наверное, хорошо, что один из нас детектив, – говорю я и чувствую, как уголок губ растягивается в улыбке. – Должен же кто-то относиться ко всему этому непредвзято.
– Я никогда не говорил, что отношусь к этому непредвзято. – Крейн отряхивает джинсы. – Но мне надоело играть роль адвоката дьявола. Я по-прежнему считаю, что ее убили из-за секрета, который она обнаружила.
Детектив протягивает мне руку, помогая встать.
– Фрэнсис поставила нас в сложное положение, – продолжает он. – Больше всего я боюсь, что кто-то был готов пойти на убийство, чтобы Фрэнсис никому не рассказала о том, что обнаружила. А теперь, когда вы с Саксоном стали в этом копаться, то заняли место Фрэнсис.
– То есть стали мишенью.
– Именно так.
– И что же нам делать?
– Пока все это не закончится, я буду приглядывать за домом. Полиция будет присутствовать здесь в любом случае, потому что совершено преступление и снова открыто старое дело.
– Так вы останетесь здесь?
– Наверное, придется поменяться на несколько смен с коллегами, но я буду здесь столько, сколько смогу.
Я киваю.
– Это одновременно обнадеживает и пугает.
Он обезоруживающе смеется, застав меня врасплох. А потом его лицо снова мрачнеет, и я уверена – Крейн собирается сказать то, что мне не понравится.
– Боюсь, мне нужен этот дневник, Энни.
Чувствую, как из легких выходит весь воздух, и машинально сжимаю дневник покрепче.
– З-зачем? – запинаюсь я. – Это всего лишь подростковые сплетни, сомневаюсь, что там…
Меня останавливает его суровый взгляд.
– Я сделаю копию и верну вам, как только смогу, – заверяет он.
Видя мое расстройство, детектив добавляет:
– Подумайте вот о чем: скопировать дневник куда проще, чем разбирать весь архив. Если сначала я получу дневник, то смогу узнать, какие папки мне нужны, и мне не придется забирать их все.
– Но я его еще не дочитала! Дайте мне… хотя бы час. Полчаса?
Я изо всех сил пытаюсь не препятствовать расследованию, но мало что могу сделать.
– Простите, Энни, он нужен мне сейчас.
– Я могла не рассказывать вам о нем! – выкрикиваю я.
Это уже просто нечестно.
Крейн протягивает руку за дневником, и я съеживаюсь как ребенок, которого заставили отдать украденные конфеты.
– Убийство Эмили Спарроу, – произношу я, хватаясь за отчаянную идею. – А что, если мы поможем друг другу, а все заслуги в расследовании припишем вам? А мне припишем заслуги в расследовании убийства Фрэнсис.
Он скрещивает руки на груди.
– Предлагаете мне раскрыть дело Эмили, чтобы отвлечь начальство от недавнего убийства, которое я обязан расследовать? Какой милый способ оттянуть время, чтобы вы успели поймать убийцу и получили наследство.
– Фантастика, я так рада, что вы посмотрели на это моими глазами.
– Нет, нет и еще раз нет.
– В смысле, вы не можете посмотреть на происходящее моими глазами? Или не хотите работать вместе?
Детектив раздраженно надувает щеки и многозначительно смотрит на меня.
– И то и другое. Ну ладно, я же пошел на компромисс. Я скопирую дневник и верну вам оригинал, чего вообще-то делать не обязан. – Он пристально смотрит на меня. – Или мне пойти официальным путем?
– Хорошо, – вздыхаю я, не пытаясь избавиться от печали в голосе, и невольно сжимаюсь, когда отдаю дневник.
– Спасибо.
Я поворачиваюсь к дому.
– А пока что мне надо заняться и другими секретами, – напоминаю я.
Детектив морщится:
– И мне снова придется вытаскивать вас из беды?
– Сама справлюсь, – фыркаю я. – Как справлялась Фрэнсис.
Но тут наступает мой черед поморщиться, потому что Фрэнсис конечно же не справилась, попав в беду. В самую серьезную беду.
Глава 23
Кто-то побывал в моей комнате. И не особо пытался это скрыть. Я оставила на кровати смятое одеяло и скомканную в шар подушку. Но когда я вхожу в комнату, у меня сводит живот. Кровать аккуратно заправлена.
Я немного лучше начинаю понимать паранойю тети Фрэнсис, ведь стоит начать думать об убийстве, и потенциальные убийцы чудятся повсюду. Любые мелочи несут в себе угрозу. Выдыхаю, потому что, скорее всего, это просто горничная, с которой я еще не встречалась. Но потом я задумываюсь, а не Бет ли это. Или кто-то еще, чье будущее зависит от расследования убийства тети Фрэнсис.
Подхожу к кровати и осторожно провожу рукой по кипенно-белой хлопковой наволочке. Потом поднимаю подушку и обнаруживаю пожелтевший от времени листок бумаги с напечатанным на машинке текстом.
Решила, что можешь встать у меня на пути, мелкая тварь? Ты так привыкла получать все, что пожелаешь, с твоим-то милым личиком. Если ты не остановишься, я изуродую это личико. Я положу твои кости в ящик и отошлю его тем, кого ты любишь.
Я заберу у тебя все, что ты ценишь, а потом приду за тобой.
Меня окатывает волной ужаса, и я проверяю все вокруг. Под кроватью только мой рюкзак и дорожная
