Искатель,1994 №1 - Дональд Уэстлейк
— Конечно, Васкес. А когда нам привезут смену…
— Через три месяца, Фелипе…
— Остров будет на прежнем месте!
— И мы на нем, — закончил Васкес, выпустив огромный клуб дыма из своей трубки. — Ты же понимаешь, мои мальчик, здесь мы не на борту судна, которое ветер треплет как хочет. Или если и сравнить наш остров с судном, то оно крепко сидит на хвосте у Америки и не начнет дрейфовать. Согласен, места здесь невеселые. И у здешних вод, возле мыса Горн, дурная слава. И правда, что корабли часто разбиваются у Эстадоса, и для мародеров лучше места не сыщешь. Но все это переменится, Фелипе! Никакому урагану не задуть маяк на острове! Он укажет дорогу судам. Идя на его огонь, они не напорются на скалы у мыса Сан-Хуан, или Сан-Диего, или Фаллоуз даже в самые темные ночи. Мы зажжем фонарь и станем беречь огонь. Я сорок лет болтаюсь по морям Старого и Нового Света — юнгой, новичком, матросом, боцманом. А под старость лучше не придумаешь, чем стать смотрителем маяка — и какого! Маяк на краю света!
Ночь прошла спокойно. На рассвете Васкес погасил фонарь, зажженный двенадцать часов назад.
В этот день отлив начался с шести утра, и, чтобы воспользоваться им, судно должно было сняться с якоря на рассвете. Но сборы еще не были закончены, и капитан Лафайят надеялся покинуть залив Эльгора с вечерним отливом.
В семь часов капитан и его помощник Риегаль вышли из своих кают, расположенных на корме. Матросы заканчивали драить палубу, дежурные сгоняли воду в шпигаты. Старший боцман отдавал распоряжения, готовя судно к отплытию: уже снимали чехлы с парусов, до блеска начищали трубы, решетки, медь нактоуза. Большую шлюпку подняли, оставив на воде маленькую.
Как только взошло солнце, на бизань-гафеле взвился флаг.
Через три четверти часа судовой колокол прозвонил «четыре», и дежурные матросы заступили на вахту.
После завтрака офицеры поднялись на ют, посмотрели на чисто подметенное бризом небо и приказали боцману отвезти их на берег.
Капитан хотел в последний раз осмотреть башню маяка, пристройки, жилые помещения, склады продовольствия и горючего, убедиться, что все приборы в исправности.
Вместе с помощником он сошел на берег, и оба направились к маяку.
Они беспокоились о трех смотрителях, которых оставляли в мрачном одиночестве Эстадоса.
— Это в самом деле нелегко, — сказал капитан. — Но эти ребята жизнью не избалованы, они старые моряки, и служба на маяке — почти отдых для них.
— Разумеется, — ответил Риегаль, — но одно дело — быть смотрителем маяка на берегу, куда часто заходят суда, откуда легко попасть на материк, и совсем другое — жить на этом пустынном острове, который корабли обходят стороной!
Офицеры подошли к маяку, где их ждали Васкес и его товарищи. Дверь открылась, и они, остановившись, обменялись со смотрителями приветствиями по уставу.
Перед тем как заговорить, капитан Лафайят осмотрел их, обутых в прочные сапоги и покрытых капюшоном непромокаемого плаща.
— Ночь прошла спокойно? — спросил он у старшего.
— Да, мой капитан, — ответил Васкес.
— Не заметили никакого судна?
— Нет. Поскольку небо было чистое, мы увидели бы огни на расстоянии, по крайней мере, в четыре мили…
— Лампы в порядке?
— Горели без перебоев, мой капитан.
— Мы зайдем к вам, потом осмотрим маяк…
Жилая комната смотрителей находилась в основании башни, чьи толстые стены могли выдержать любой шквал: здесь нечего было бояться ни дождя, ни холода, ни снежных бурь этой почти антарктической широты.
Дверь в глубине коридора вела внутрь башни.
— Поднимемся, — сказал капитан Лафайят.
Васкес знаком велел своим товарищам оставаться у входа в коридор, затем толкнул дверь. Офицеры последовали за ним.
На узкой винтовой лестнице с каменными ступеньками, плотно закрепленными в степе, было светло: десять бойниц освещали ее сверху донизу.
Капитан и его спутники поднялись на окружавшую фонарь галерею, с которой открывался лучший вид на остров и на море вокруг него.
Западная часть Эстадоса, как и море, была пустынна. Взгляд скользил по широкой дуге с северо-запада на юг, задерживаясь лишь на северо-востоке у возвышения мыса Сан-Хуан. У подножия башни лежал залив Эльгора, по берегу которого взад-вперед сновали матросы с «Санта-Фе». Ни паруса, ни дымка в открытом море, лишь простор океана.
Постояв на галерее около четверти часа, оба офицера спустились вместе с Васкесом и вернулись на судно.
В пять часов развели пары в котле, из трубы повалил черный дым. Море скоро застынет на одном уровне, затем начнется отлив, и «Санта-Фе» снимется с якоря.
Без четверти шесть капитан отдал приказ поднять якорь и отрегулировать машину. Лишний пар выходил через выпускную трубку.
Помощник капитана, стоя на носу, наблюдал за тем, как поднимали и закрепляли в гнезде якорь.
«Санта-Фе» стронулась с места. Смотрители маяка, стоя на берегу, не без волнения смотрели на удалявшееся судно, а офицеры и команда «Санта-Фе» с тревогой оглядывались на Васкеса и его товарищей, которых оставляли одних на этом острове, на самом краю Америки.
Маяк был открыт 9 декабря 1859 года. Не случайно: именно в период с ноября по март навигация в окрестностях Магеллании наиболее активна. Море здесь всегда суровое. Но если ничто не останавливает и не успокаивает огромные валы, катящиеся из двух океанов, то, по крайней мере, погода довольно ровная и бури быстро проходят. Паровые суда и парусники чаще решаются в это время обогнуть мыс Горн.
Впрочем, суда, проходившие через пролив Лемера или обходившие остров с юга, не могли рассеять однообразия долгих летних дней. И прежде кораблей было немного, а с тех пор, как использование паровых машин и усовершенствованные морские карты сделали менее опасным Магелланов пролив — более короткую и менее трудную дорогу, — их стало еще меньше.
Но смотрители маяка, поглощенные своей работой, обычно не слишком ощущают скуку, неотделимую от жизни на маяке. Чаще всего туда назначают бывших моряков или рыбаков. Такие люди не станут считать дни и часы: они умеют постоянно занять или развлечь себя. Тем более что дел достаточно много, ведь служба заключается не только в том, чтобы поддерживать огонь от заката и до восхода солнца. Васкес и его товарищи должны были наблюдать за входом в залив Эльгора, наведываться на мыс Сан-Хуан, следить за тем, что делается на восточном берегу острова до косы Севераль, правда, никогда не удаляясь от маяка более чем на три или четыре
