Четыре крыла - Татьяна Юрьевна Степанова
– Мерзавец поднял руку на мою сестру! – проблеял козлиный фальцет, и из кустов сирени появился Леонид Дрынов. У Макара сложилось впечатление – он давно уже стоял за кустами, подслушивая их беседу за самоваром.
– Леня, помолчи, – бросила ему Анна. – Тебе налить чаю?
«Зовите меня просто Ильич», отдуваясь, фланировал вокруг стола, подбираясь к блюду с пирогами и ватрушками.
– А девушка? – спросил Макар. – С ними ведь тогда была еще девушка.
– Какая девушка? – Анна резко обернулась к нему. Лицо ее застыло.
– Двадцати лет, с длинной косой. Александра ее имя. Она, по нашим сведениям, тоже могла находиться тогда в клубе вместе с Русланом и вашим Адонисом, – подхватил Клавдий. Его поразила реакция Дрыновой.
Анна протянула руку и вцепилась в алую подтяжку брата, запустившего пухлые пальцы в блюдо с выпечкой. Она дернула с силой лямку подтяжки и отпустила. Лямка хлопнула по груди Дрынова, причинив тому боль, он аж вскрикнул.
– Полный клуб навели шлюх! – воскликнула Анна. – Я не приглядывалась к разным шмарам. Леня! Не нервируй меня!
– Аннушка, покушать бы мне. – Ее брат алчно созерцал накрытый к чаю стол.
– Ты на строгой диете! Я тебе сама сварю кашу на воде, – оборвала его Анна. – У вас все? – спросила она Клавдия и Макара. – Тогда вынуждена с вами попрощаться, у меня на сегодня еще куча дел запланирована.
В машине, покидая Шишкино Лесничество, Клавдий пытался представить себе актрису рекламы и хозяйку кастинг-агентства, даже дома щеголявшую в дорогущих шмотках, у плиты в роли кухарки. Впрочем, легендарная булгаковская Аннущка ведь что-то кашеварила. Иначе зачем бы ей потребовалось ее знаменитое постное масло?!
Глава 23
Сигнал
– Трудно мне представить эту прожженную тетку в роли терпилы измен Адониса и побоев от Руслана, – заметил Клавдий. – Нервы у нее крепче Василисиных, но и ее перекосило, когда она про его нокаут вещала.
– Они нас обе разводят. Мы в паутине женской лжи, Клава, – констатировал Макар.
Из Шишкина Лесничества они направились в Скоробогатово к участковому. Клавдий заявил: Бальзаминов с нетерпением ждет новостей про вторую «бабенку» Адониса. Участковый объявил его авто в розыск, ему по силам сделать запрос и о камерах на трассе Москва–Шишкино Лесничество: вдруг и на них промелькнет «бумер»-миллениал ветреного красавца? Погода менялась на глазах. На горизонте с юга надвигалась гигантская черная туча, закрывавшая уже полнеба. Все предвещало мощную грозу.
И внезапно раздался сигнал телефона Клавдия, громкий и мелодичный.
– Это не мейл, Макар, посмотри, – Клавдий Мамонтов вел внедорожник одной рукой.
Макар забинтованными руками потянулся к его мобильному, укрепленному на панели.
– Уведомление о геолокации, Клава.
– Что?! Какого номера?
– Я не разберусь, подожди. А в чем проблема-то? – Макар сражался с телефоном друга, отличным от собственного.
– Я ночью забил в геолокацию все их три номера, пока ты играл Шуберта! – воскликнул Клавдий, ему никак не удавалось притормозить на обочине из-за ограждения. – Чей телефон из трех включился?
– Сейчас… номер… Клава, это ее номер! Александры! Севрюги!
– Местоположение? В Шишкином Лесничестве? Мы еще недалеко отъехали, – Клавдий вспомнил изменившееся выражение лица Анны Дрыновой, едва лишь речь зашла про «девушку».
– Нет, погоди… И не Сочи! – удивленно произнес Макар. – Клава, здесь круг, локатор… какая-то деревня Вертушкино, – Макар лихорадочно двигал картинку на экране. – И Скоробогатово!
– Севрюга в поселке?! – Клавдий нашел просвет в ограждении трассы, невзирая на угрозу штрафа, остановился.
Вдвоем они внимательно рассматривали карту на мобильном. На зеленом фоне пульсировал красный значок.
– Через два месяца ее телефон… работает! Включился! – Макар сильно волновался. – Клава, она жива! Вдруг ее кто-то похитил? Тот же Локи. Или Паук? Или ее мать с любовником, они могли запереть ее где-то в подвале, заставляя переписать на них половину коттеджа! Или Руслан… Наш Хвост ее сам украл и спрятал, а сейчас они вместе…
– Или кто-то из них убил Севрюгу и забрал себе ее мобильный, – произнес Клавдий и снова дал газ.
Они помчались на предельной скорости. Следили за красным значком на экране, боясь, что он исчезнет. Но маячок геолокации вел их. К счастью, на дороге не случилось пробок. Небо на горизонте наливалось черным. Сильно парило.
Они влетели в Скоробогатово, но… красный маячок внезапно сдвинулся в сторону. Макар включил на своем мобильном «локатор», вбил в контакты номер Александры Севрюниной. С двух телефонов они пытались определить точную геопозицию ее мобильного. Но круг локатора расширялся. Они миновали автосервис Локи, затем макаронную фабрику и хлебозавод, карта вела их мимо кондоминиума, в котором проживала мать Александры. Скоробогатово осталось позади. Асфальтовая дорога тоже закончилась – лишь пыльный проселок вился в картофельные поля, заросшие высокой зеленой ботвой. На окраине поля темнел лес. От поселка они отъехали всего на два километра, а пейзаж внезапно стал пустынным, привольным, почти диким – поля, холмы, перелески…
Красный маркер на экране Клавдия снова сдвинулся. На локаторе в телефоне Макара пульсировали круги, то расширяясь, то сужаясь. Они никак не могли засечь точную геопозицию. В стороне от проселка внезапно возникли руины – серые бетонные строения с провалившимися крышами. То ли старинная колхозная материально-техническая станция, то ли развалины свинофермы. Красный маркер пульсировал. Круг на локаторе сузился.
Клавдий остановился. Они выскочили из машины.
Заброшенные бараки. Черные провалы оконных проемов. Полынь… Вокруг – простор картофельных полей, открытое пространство. Далекий лес.
– Искать надо здесь, – заявил Клавдий.
– Да! Могли остаться подвалы, подземелья! – Макар ринулся к ближайшему бараку.
Через обвалившуюся кирпичную стену они оба сиганули в оконный проем – внутри мусор, хлам, вонь, граффити, трава, проросшая сквозь бетон, и… ржавые железные двери. Одни распахнутые настежь, другие закрытые. Ангары или стойла для скота?
– Александра! Саша! – крикнул Макар.
– Алина! Севрюга! – Клавдий звал Севрюнину по всем ее многочисленным именам.
– Клава, посмотри на локатор. Ее телефон здесь! – Макар потрясал своим мобильным, в котором круг поиска сошелся наконец-то в одной точке. – Ее убийцы тут нет. Есть либо труп, либо она сама – живая! Где-то за чертовыми дверями – прикованная к стене цепью или связанная. Она смогла наконец-то подать сигнал о помощи! Александра! Саша! Мы здесь! Мы тебя найдем! Ответь! Подай голос!
– Если у нее только не кляп во рту или пластырь на губах, – Клавдий ринулся к одной из закрытых дверей – распахнул.
Пусто. Потрескавшиеся стены. Мусор на полу.
Они бросились через весь барак к другой закрытой ржавой двери. Клавдий дернул ее на себя – она не поддалась. За дверью им померещился шум.
– Она внутри! – взволнованно произнес Макар.
Вместе разом они шарахнули ногами по двери. Затем Клавдий со всей силы ударил сам, и ржавая дверь сначала со скрипом прогнулась внутрь, соскочив с петель, а затем наклонилась.
Грохот, шум…
Они били по двери, расширяя проем, пытаясь заглянуть в темноту.
– Саша! – снова окликнул Севрюнину Макар.
Железная громадина под своей тяжестью рухнула на пол. В полумраке взглядам друзей предстало помещение без окон, заваленное смрадным хламом. С гниющих гор мусора с шумом и писком разбегались от света полчища крыс. Но кроме них внутри никого не оказалось.
– Значит, ее держат на цепи в другом бараке. Локатор же показывает – ее телефон именно здесь! – выдохнул Клавдий. – Айда! Обыщем все!
Они пулей вылетели наружу. Свет дневной начал меркнуть, черная туча уже висела над самым лесом. Вокруг бараков клубилась душная мгла.
– Паук… Журов… Помнишь, Локи нам выдал про дружка – Паук ее тайно желал, вожделел к ней, – прохрипел Макар, вытирая с лица капли пота ладонью в грязных бинтах. – Насмотрелся на их свидания и похитил ее, притащил сюда. Он – Паук, а ее он словно муху… Юный маньяк! У него и рожа психопата!
И словно в подтверждение его слов они увидели в бурьяне возле другого барака… самокат.
– Паук! Журов! Отпусти ее! – заорал Клавдий Мамонтов, ему уже в горячке мерещилось невесть что. – Отдай ее нам подобру-поздорову! Не то ноги тебе вырву! Это не понты! Ты меня помнишь!
Эхо подхватило
