Ларс Кеплер - Призраки не лгут
— Что вы говорите? — мягко переспросила Элин.
— А?
— Вы что-то шептали.
— Я не верю, что Викки убила мою Элисабет.
— Не верите…
— Я много лет работал с трудными девочками, которые нуждаются в помощи, и я… Здесь что-то не так.
— Но…
— Когда я работал куратором, мне встречались по-настоящему сумрачные девочки, которые… которые носили убийство в себе, которые…
— Но не Викки?
— Нет.
Элин широко улыбнулась, чувствуя, как глаза наливаются слезами, но снова взяла себя в руки.
— Вам нужно объяснить это полиции, — сказала она.
— Я уже объяснял. Полицейские знают, что Викки, по моему суждению, не склонна к насилию. Разумеется, я могу ошибаться. — И Даниель крепко потер глаза.
— Вы можете помочь мне?
— Вы сказали, Викки жила у вас шесть лет?
— Нет, ей было шесть лет, когда она жила у меня.
— Чего вы хотите от меня?
— Даниель, я должна найти ее… Вы много раз говорили с ней, вы наверняка знаете каких-нибудь ее приятелей, мальчиков… да кого угодно.
— Да, может быть… Мы время от времени говорим о групповой динамике, и… Не могу собраться с мыслями, простите.
— Попытайтесь.
— Я ведь видел ее почти каждый день, и у нас было… не могу сказать точно, но, может быть, двадцать пять бесед с глазу на глаз… Викки, она… с ней опасность в том, что она довольно часто сбегает, я хочу сказать — в мыслях… И я бы беспокоился о том, что она могла просто бросить малыша посреди дороги…
— Где она прячется? Она любила какую-нибудь семью, где жила?
Глава 87
Дверь палаты открылась, и вошла санитарка — она принесла лекарство, которое Даниелю следовало принять вечером. Женщина резко остановилась, выпрямившись, словно увидела нечто неприличное, и повернулась к Элин.
— Это что такое? — поинтересовалась она. — Вам разрешили остаться здесь на пять минут.
— Я помню, — ответила Элин. — Но мне очень важно…
— Уже почти половина седьмого, — перебила санитарка.
— Простите. — Элин быстро повернулась к Даниелю. — Где мне начинать искать…
— Вон отсюда, живо! — рявкнула санитарка.
— Прошу вас, — мягко начала Элин, умоляюще сложив руки. — Мне и правда необходимо поговорить с…
— Вы что, оглохли? Я сказала — уходите отсюда…
Санитарка выругалась и выскочила из палаты. Элин схватила Даниеля за руку:
— Викки должна была упоминать о каких-то местах, друзьях.
— Да, это понятно, но я ничего не могу вспомнить, мне так трудно…
— Ну пожалуйста, попробуйте…
— Я знаю, что от меня никакого толку, мне надо что-то вспомнить, но…
Даниель ожесточенно почесал лоб.
— А другие девочки? Они ведь должны знать что-нибудь о Викки?
— Да, должны… Может быть, Каролина…
В палату вошел мужчина в белом, за ним маячила санитарка.
— Должен просить вас пройти со мной, — объявил мужчина.
— Дайте мне одну минуту, — попросила Элин.
— Нет, вы уйдете сейчас же.
— Ну пожалуйста. — Элин посмотрела ему в глаза. — Речь идет о моей дочери…
— Пойдемте, — сказал мужчина уже дружелюбнее.
Элин опустилась на колени перед ними обоими; ее губы дрожали от сдерживаемых рыданий.
— Дайте мне пару минут…
— Мы силой вытащим вас отсюда, если…
— С меня хватит, — громко сказал Даниель и поднял Элин с пола.
Санитарка запротестовала:
— Ей нельзя находиться в отделении после…
— Да замолчите, — перебил ее Даниель и повел Элин из палаты. — Поговорим внизу, в фойе или на парковке.
Они вышли в коридор; за спиной раздавались шаги, но Элин и Даниель все-таки двинулись вперед.
— Я собираюсь поехать в Бригиттагорден, поговорить с девочками, — сказала Элин.
— Там никого нет, их временно переселили.
— Куда?
Даниель открыл стеклянную дверь, пропуская Элин вперед.
— В старый рыбацкий поселок к северу от Худиксвалля.
Элин нажала кнопку лифта и спросила:
— Меня пустят, если я туда приеду?
— Нет. Но пустят, если я поеду с вами, — сказал Даниель. Двери лифта открылись.
Глава 88
Элин и Даниель молча сидели рядом в BMV Элин. Когда они проезжали по шоссе Е 4, Элин позвонила Йоне.
— Простите, что беспокою. — Ее голос дрожал от отчаяния, она не смогла этого скрыть.
— Пожалуйста, звоните, когда сочтете нужным, — приветливо ответил комиссар.
— Со мной рядом сидит Даниель, и он сомневается, что те ужасные преступления совершила Викки, — быстро объяснила Элин.
— Все улики указывают на нее, и все…
— Но это противоречит словам Даниеля, а он говорит, что Викки не способна на насилие, — взволнованно перебила Элин.
— У нее мог случиться приступ ярости.
— Вы ее не знаете! — почти выкрикнула Элин.
Йона несколько секунд молчал, потом спокойно сказал:
— Спросите у Даниеля про зипрексу.
— Зипрексу?
Даниель взглянул на нее.
— Спросите его, как действуют эти таблетки, — предложил Йона и отключился.
Элин какое-то время гнала машину вдоль берега и дальше, в глубь необъятных лесов.
— Так как действуют эти таблетки? — тихо спросила она.
— При передозировке — повышенная агрессивность. — Даниель не стал уклоняться от ответа.
— Викки принимала это лекарство?
Он кивнул. Элин ничего не сказала.
— Это хорошие таблетки, — начал было Даниель, но снова замолчал.
Свет фар падал на стволы на краю опушки, тени набегали одна на другую, в глубине же леса была темнота.
— Вы заметили? Вы сказали: Викки — моя дочь.
— Да, знаю. Там, в больнице. Просто стало так…
— Но она ведь и была вашей дочерью. Какое-то время.
— Да, была. — Элин не отрывала взгляда от дороги.
Они проезжали огромное озеро Армшён, чугунно блестевшее в темноте, когда Даниель глубоко вздохнул:
— Я думал как раз о том, что Викки говорила в самом начале… забыл. — Даниель задумался. — А, вот… она говорила о своих чилийских друзьях, у которых есть дом…
Он замолчал, глядя в боковое окно и вытирая слезы.
— Мы с Элисабет собирались в Чили, когда землетрясение…
Он тяжело вздохнул и какое-то время сидел тихо, положив руки на колени.
— Вы рассказывали о Викки, — напомнила Элин.
— Да, верно… А что именно я говорил?
— Что у нее были чилийские приятели.
— Да…
— И что у них где-то дом.
— Я так сказал?
— Да.
— Вот черт, — промямлил он, — что это со мной? Вообще… глупо это все. Надо было мне остаться в больнице.
Элин слабо улыбнулась ему:
— Я рада, что вы этого не сделали.
Глава 89
Грунтовая дорога петляла по темному лесу, где таились осевшие набок сараи и домики, стилизованные под народные. Наконец открылась местность с красными деревянными домами и спокойным морем — словно подернутая перламутром вечность. Здесь еще торчал майский шест, с побуревшими березовыми листьями и засохшими цветами. Неподалеку располагался большой деревянный дом с красивой, обращенной к морю стеклянной верандой. В доме некогда помещался деревенский магазин, но уже несколько лет здание принадлежало частной медицинской компании «Урре».
Машина мягко вкатила в ворота. Когда Элин отстегивала ремень безопасности, Даниель серьезно сказал:
— Будьте готовы вот к чему… Все эти девочки… У них жизнь складывалась тяжело. — Он поправил очки. — Они будут испытывать вас на прочность, провоцировать.
— Я понимаю, — отозвалась Элин. — Сама была подростком.
— Эти девочки совсем другие, говорю вам. С ними очень нелегко… даже мне. Иногда они настоящие черти.
— И как отвечать на их провокации? — Элин посмотрела ему в глаза.
— Лучше всего быть честной и понятной…
— Запомню, — пообещала Элин и открыла дверцу машины.
— Постойте, я должен… пока мы не вошли в дом… Здесь есть охранник, и думаю, лучше будет, если он приглядит за вашими переговорами.
Элин коротко улыбнулась:
— А это не слишком?
— Не знаю, может быть… не надо бояться, но я… Если честно, мне кажется, вам не стоит даже ненадолго оставаться наедине с двумя девочками.
— С какими?
Даниель чуть поколебался и ответил:
— С Альмирой и с девочкой, которую зовут Туула.
— Они настолько опасны?
Даниель поднял руку:
— Я просто хочу, чтобы, когда вы станете говорить с ними, рядом был охранник.
— Ладно.
— Не волнуйтесь, — успокаивающе улыбнулся Даниель. — Характер у них не сахар, но они все равно ужасно милые.
Оба вылезли из машины. Воздух все еще был прохладным и приносил с собой запах моря.
— Кто-нибудь из девочек должен знать, с кем дружила Викки, — сказала Элин.
— Не факт, что они захотят рассказывать о ее друзьях.
