Если хочешь знать… - Лариса Павловна Соболева
– Ну, здравствуй, – сказал Зарубин, улыбаясь и протягивая руку.
– Добрый день, – ответил рукопожатием Феликс.
– Какими судьбами? Хотя сам угадаю…
– Не угадаете, – улыбнулся Феликс. – Я здесь в охранниках был.
– Не понял, как это – в охранниках? Задание?
– Нет, это работа. Я ушел из следствия.
– Вот это новость, – разочарованно протянул Георгий Глебович. – Охранник… хм! Такие ребята, как ты, не должны уходить из органов. Плохо, очень плохо… Уверен, у тебя была веская причина. А здесь кого охраняешь?
– Уже не охраняю. Достали те самые – из грязи в князи.
За свои неполных пятьдесят пять Георгий Глебович много повидал, неплохо разбирался в людях, ему не составило труда распознать унылое состояние Феликса, потому и предложил:
– Слушай, а давай зайдем ко мне?
– Нет, что вы… – начал было отказываться Феликс.
– Возражения не принимаются, – повелительно поднял ладонь Георгий Глебович, так ведь он привык к беспрекословному подчинению, а после легонько подтолкнул рукой бывшего опера. – Раз ты свободен, кстати, я тоже, мы спокойно посидим. Живем в одном городе, но никогда после нашего тесного общения не пересекались, не странно ли? А много позже я понял: будь тогда вместо вас другие ребята, не такие преданные своему делу, моей семье пришлось бы очень туго… от ужаса волосы шевелятся, клянусь.
В его превосходном доме все осталось на тех же местах: мебель, мягкие диваны, большие кресла, картины, напольные вазы, камин, светильники, фигурки из дерева и прочие детали, создающие неповторимую атмосферу благополучия, уюта, покоя. Правда, раньше здесь этот же интерьер больше напоминал салон мебели и интерьерных фишек, сейчас все то же самое, но появилось нечто милое, домашнее. Может, новое впечатление создает женская кофта, небрежно брошенная на подлокотник кресла, или вязание на столике, а может, живые цветы на окнах и в вазонах на полу.
Феликс поймал себя на мысли, что по привычке анализирует обстановку и по внешним признакам пытается разгадать, какие люди проживают здесь. Иногда мелочи прямо указывают на изъяны в характере, на проблемы с психикой, но здесь он уже бывал, а потому экзерсисы ума лишние.
Тем временем вернулся в гостиную Георгий Глебович, неся поднос с рюмками и бутылкой коньяка. На столик он поставил тарелки с закусками и приборы, одновременно наливая в рюмки, оправдался:
– Не очень-то я в курсе, что в холодильнике лежит, а дома никого, что отыскал, то и… Прошу. Давай за встречу?
Дружно опрокинув напиток, оба принялись закусывать, будто не ели со вчерашнего дня. Через короткую паузу снова выпили, теперь Георгий Глебович посчитал, что можно и поговорить:
– Скажу честно, рад видеть тебя. Только добрым словом поминал вашу компанию, замечательные ребята. Согласись, в вашей сфере честность и порядочность явление редкое.
– Как и в вашей бизнесменской сфере, – беззлобно парировал Феликс, улыбаясь.
– Ну, тут я пас, спорить не стану, – вставил хозяин, смеясь. – Скорее, в нашей сфере процент перевешивает в негативную сторону, причем сильно.
– А у нас по-разному бывает, – продолжил гость. – От начальства зависит, наш не собирал вокруг себя лизоблюдов, не брал сотрудников по звонку, даже взяток не брал, его за это очень не любят, но отсюда и требования к подчиненным завышенные. Просто мы на виду, поэтому ляпы тоже видны.
– И все же, почему ты ушел?
– Год назад меня хитро подставили, посадили в изолятор временного содержания, спасибо, не в СИЗО. Убийство подстроили и улики против меня подкинули, но в уликах были мелкие неточности, и Терехов раскрутил заговор. А я не смог простить посадки. Понимаю, что нужно было мне посидеть в изоляторе, чтобы преступники радовались успеху, а все равно не смог простить, да и сейчас не простил.
– Не верю, что тебя так просто отпустили.
– Начальник и не отпускал, но не ему решать, как мне быть.
– Еще по одной? – предложил Георгий Глебович.
Феликс не возражал и, взяв полную рюмку, смотрел, как пьет хозяин, который совсем не изменился, такой же представительный, но с улыбкой бродяги, с короткой бородкой. А какая подкупающая у него манера держаться – прост и в то же время недоступен, ко всему прочему живет в обнимку с успехом. Тянет Зарубин на средний возраст, однако выдают его волосы с густой проседью, ну и небольшой излишек веса, зато волоокие глаза провокационно сверкают энергией молодости. Феликс поднес рюмку ко рту, не успел выпить, вдруг услышав:
– У меня есть для тебя предложение.
– Какое? – спросил Вараксин.
– Я понял, тебе не нравится работа…
– Ну и что? От этого не умирают, зато зарплата больше.
– Переходи ко мне начальником безопасности. Мне край как нужен человек, которому я могу доверять, ну и чтобы разбирался в том, в чем разбираешься ты. Преимущества: хорошая зарплата, намного больше, чем сейчас у тебя, личный автомобиль и водитель, статус, работа в какой-то степени творческая, ведь у нас разные ситуации случаются, криминальные в том числе. Ну и не придется служить у тех, кто из грязи в князи скакнул. Что скажешь? Тебе надо подумать?
Неожиданное предложение застало Феликса врасплох, с одной стороны, это выход из застоя, с другой… опять чертов выбор! Георгий Глебович по-своему понял состояние бывшего опера:
– Тебя что-то держит в агентстве? Но какая радость от работы, которая не по душе? Говорят, нелюбимое дело сокращает жизнь. Или есть другие предложения?
– Дело не в этом, – уныло сказал Феликс. – Я ушел в никуда, Будаев, хозяин нашего агентства, выручил меня, взяв к себе, и теперь подводить его как-то не очень… хорошо.
– Думаю, и он поймет. Смотри, ты уже ушел, бросив пост, наверняка тебя к этому подтолкнули веские причины. Но дальше будет только хуже, человек не может долго делать то, что ему не нравится, нелюбимая работа медленно убивает. Поговори с ним, только не затягивай, ладно? Пока не объявишь своего решения, я не стану никого брать на эту должность. Ты мне очень нужен, правда.
Феликс кивнул, улыбаясь из вежливости, и опрокинул наконец рюмку в рот, а про себя в то же время думал, что не стоит радоваться предложению, хоть оно и подарок в его ситуации. Начальник службы безопасности у крупного дяди не просто работа, как может показаться несведущему завистнику, зачастую она связана с риском, опасностью. Впрочем, работа оперативника тоже опасна… была.
Даниил тупо смотрел в монитор, уже плохо соображая…
…мозги реально начали закипать. В интернете можно найти все: сплетни, компроматы, отзывы, отчеты о проведенных выходных, о крупных бизнес-проектах и членах семьи. Народ любит выкладывать свою жизнь на всеобщее обозрение, именно эта жизнь, тайная и явная, интересовала Даниила. Он хотел понять, что связывает трех человек, прокативших его, а то, что это некий сговор-заговор, не вызывало сомнений. Даниил прочел кучу статей, документов, просмотрел море роликов и фотографий, нашел несколько снимков с корпоративов или праздников, но снимки ни о чем не говорили. Ну, встретились, ну, в кругу знакомых пили, а чтобы зацепиться и разоблачить сговор, не нашлось ничего. Однако материалы не все изучены, к тому же надо правильно задавать вопросы в поисковике. Машинально он взял часы со стола, хотя время перед глазами на мониторе, да только привычка работает раньше, чем успел подумать.
– Даня… – услышал он позади себя мягкий голос жены, нет, не обернулся, не желая потерять связь между началом страницы и концом. – Даня, два часа ночи.
– И что? – промямлил он.
– Пора поспать, скоро утро. – Марина перешла к нему, наклонилась, опираясь локтем о стол и загораживая корпусом монитор. – Не надо делать кислое лицо, знаю, что мешаю, но не уйду. Смирись.
Это вторая жена, с первой не срослась семейная идиллия, слишком она принципиальная, правильная до маразма, он и сейчас, спустя четыре года, заводится, вспоминая ее, обвиняя первую жену, злясь на нее. Инициатор развода она, а супергордыня не позволила ей делить имущество – во как! Ну и дура, потому что блондинка. Ну и хорошо, просто отлично, ведь это он создал свою фирму, а она лишь кастрюлями гремела на кухне. И хватит рефлексировать на первую.
А Марина совершенство во всех смыслах. Четыре года они вместе, но всякий раз в ней появляется нечто новое, сейчас тоже будто
