Кольцо блаженной Августины - Марина Владимировна Болдова
Калашин пробежал глазами по присланному тексту. Дарья Юрьевна Городец была единственной дочерью одного из совладельцев строительного холдинга «Уралвест». Городец находился в розыске с две тысячи шестого года, когда на него и компаньона были заведены уголовные дела по хищению средств дольщиков. Подозревали его еще и в убийстве партнера – тело того было найдено на даче любовницы уже после исчезновения Городца. Дарье на тот момент исполнилось шестнадцать, родственников, выразивших желание взять девочку под опеку, не нашлось (мать умерла давно). Дарья попала в челябинский детский дом, где провела почти два года. Юрий Петрович Городец был признан пропавшим без вести по заявлению дочери в две тысячи семнадцатом, тогда же она поселилась в съемной квартире, где был впоследствии убит Дашевский.
Городец жив, можно не сомневаться. Фамилия, понятно другая. Найденные в квартире отпечатки принадлежат четверым – Дарье Городец, Льву Дашевскому, риелтору и участковому Куценко.
Калашин взял второй лист. Это была фотография мужчины лет тридцати. Да, он не мог похвастаться хорошей памятью на лица, но этого человека узнал сразу – на снимке был, вне сомнений, Юрий – друг его, Калашина, сестры Ольги.
* * *
Ольга, держась одной рукой за щеку, второй набирала номер брата. В клинике она отключила телефон, подключить сразу, как вышла, забыла, а на экране высветилось аж восемь сообщений о звонках. Она испугалась, подумав сразу о плохом – такой уж паникершей была с детства, однажды напуганная звонком из травмпункта: Игоря со сломанной рукой увезли туда с тренировки. Родители были в командировке, бабушка ушла на рынок, Ольга поехала к брату в больницу на другой конец города на автобусе, собрав по списку, который ей продиктовали, вещи для госпитализации – зубную щетку, тапки, кружку и суповую ложку. Она прихватила еще чистые носки и полотенце, сложила все в пластиковый пакет, написала записку бабушке. Ей было семь лет, и это был ее первый самостоятельный поступок. Позже она собой гордилась, но это состояние первоначального панического страха от звонка осталось на всю жизнь.
– Игорь, говори сразу, что случилось, – еле выговорила она – язык был малоподвижен из-за не полностью отошедшего наркоза.
Ольга слушала его, отвечала на вопросы, а мысли были лишь об одном – уходя, она оставила Юрия дома. Кроме того, у него имелись ключи от квартиры. Конечно, ничего особенно ценного у нее не было – к золоту она была равнодушна, предпочитая иметь хорошую бижутерию, кухонная техника не новая, ноутбук тоже не последней модели. И почему она думает о нем как о воре… Он же, наверное… убийца?!
– Я поняла, буду ждать твоего звонка. Скорее всего, Юрий уже собрал вещи и ушел. В таком случае дверь закрыта на нижний замок, от верхнего у него ключа нет, последний я отдала тебе.
Ольга отключилась от разговора с Игорем, но чувство, что забыла сказать ему что-то важное, не проходило. И еще она поняла, что не очень удивилась тому, что Юрий – беглый преступник.
…Его нельзя было назвать жадным, но даже продукты Юрий покупал с «красной» ценой. Срок их годности был на грани. Она оправдывала это тем, что зарплата охранника невелика, хотя она даже не знала, сколько он получает. Но однажды он потратил весь аванс на дорогое пиво и закуски. Она узнала об этом случайно, чек доставки из известного пивного ресторана, упаковки от еды, пустые бутылки Юрий сложил в отдельный мусорный пакет, затолкав его в секцию шкафа в прихожей, куда Ольга убирала несезонную обувь. Что ее тогда заставило открыть дверцу?! Она до сих пор помнит то чувство гадливой досады, что испытала в тот момент. Обсуждать с Юрием эту тему не собиралась, оставив пакет на месте. Но через два дня, уже под вечер, все вскрылось само собой. Она попросила его сходить за продуктами, а Юрий в ответ резко и грубо отказал – нет денег. «Что, весь аванс на пиво ушел?» – неожиданно для себя задала она вопрос, доставая свой кошелек. Когда повернулась к Юрию, тот смотрел на нее с ненавистью. «Не пытайся меня попрекать деньгами, я не всегда был водилой или охранником! Такую мелочь, как этот аванс, тратил за десять минут», – процедил он сквозь зубы и вышел из кухни.
«А кем же ты был, Юрий?» – задумалась Ольга.
Тогда впервые ею овладело беспокойство. Она вдруг осознала, что в ее квартире живет мужчина, о прошлом которого она ничего не знает.
«Теперь знаешь. Полегчало?» – с горькой иронией подумала Ольга, выходя из кабинета.
Глава 33
После того, как криминалисты уехали, опечатав двери кабинета Даны и черного хода, Иосиф еще долго сидел в холле, пытаясь осознать, что вся эта детективная история – не на бумаге, а в реальности. Он ругал себя последними словами – как сам не догадался зайти в кабинет к Дане? Сидел у себя в кресле и страдал, что та пропала, его не предупредив. И думать не думал, что случилась беда. Или гнал от себя такие мысли? Себе уж можно признаться?
Да, трусоват с детства. И летать боится панически, и плавать. А особенный страх испытывает сделать что-то не так – вдруг люди осудят? От матери часто слышал: «Не будь как отец, не мямли, стань мужчиной». На отца смотрел с жалостью, вплоть до смерти того. И очень растерялся, когда матушка, похоронив мужа, вдруг сникла сама. Года одна не прожила! А ему всегда казалось – помеха ей в жизни тот, но никак не поддержка.
Мать же и приучила его, Иосифа, молчать больше и слушать. И он молчал. По ее настоянию окончил мехмат, а любимой астрономией занимался тайком – боялся материнского гнева. Контроль над ним был жестким – она давно уже задумала эмигрировать из страны, готовила к этой мысли и сына. Профессия нужна была престижная, а в ее глазах это было лишь занятие наукой.
Они бы и уехали втроем, если бы Иосиф не познакомился случайно с Самуилом. А чуть позже и с его женой…
…Иосиф даже предположить не мог, что его рациональный мозг вдруг даст такой сбой! Отказываясь принимать факт, что влюбился, он первое время нагружал себя работой – мать нарадоваться не могла, читая в научных журналах его