Александра Маринина - Тот, кто знает. Книга вторая. Перекресток
— Ну если так… — Соседка пожевала губами и с достоинством кивнула. — Тогда ладно.
Наташа с благодарностью посмотрела на мужа и крепко сжала его руку. Какой он добрый и понимающий! Терпеть не может Бэллочку, да и к Иринке и к проблемам ее репутации относится достаточно равнодушно, но переступил через свои чувства. Иринка вскочила с дивана и, размазывая по лицу потекшую от слез тушь, кинулась к соседям с поцелуями.
— Спасибо, Бэллочка Львовна, спасибо, Вадичек! А то получится, что за столом только они, эти Мащенки, а я совсем одна. В такой день — и одна! Спасибо вам!
Регистрация была назначена на час дня, с утра пораньше Вадим повез Иринку в парикмахерскую, откуда ее должен был через два часа забрать жених. В половине первого Вадим и Бэлла Львовна, красивые и нарядные, с огромными букетами цветов, отбыли на торжественное бракосочетание.
— Это несправедливо, мам, — заявил Алеша, едва машина отца отъехала от дома. — У всех сегодня праздник, а мы что, лысые?
— Нет, мы лохматые, — весело ответила Наташа. — Есть предложения?
— Пошли в «Макдоналдс».
— Пошли, — согласилась она.
— А потом в «Баскин Роббинс»! — тут же встрял Сашка, обожавший мороженое.
— А потом в «Патио Пицца»! — сделал очередной выпад Алеша, равнодушный к сладкому, но зато обмиравший от восторга перед любыми блюдами из теста, будь то чебурек, чизбургер, пицца или спагетти.
— А потом в «Садко», где вкусные тортики! — стоял на своем Саша.
— Не лопнете? — с сомнением спросила Наташа.
— Не-а! — в один голос заявили мальчики.
Гастрономическую программу они выполнили в полном объеме, после чего, вернувшись домой, посмотрели два недавно купленных новых «ужастика». Наташа тоже сидела с детьми перед телевизором, но при этом читала книгу и одновременно думала о каких-то посторонних вещах. Завтра выборы в Государственную Думу и голосование по новой Конституции. Пойти проголосовать или не ходить? С одной стороны, надо проявить гражданскую сознательность, но с другой — так не хочется никуда идти, дома много дел, да и просто отдохнуть не мешало бы. Если уж пренебрегать домашними делами, так лучше с мужем и мальчиками пойти куда-нибудь, провести время вместе. Как там Иринка? А Бэллочка? А Вадим?
Завтра выборы, а в понедельник придут риэлторы за ответом. Наташи дома не будет, Вадима тоже, но Бэлла Львовна скажет им, что они согласны на расселение только при одном условии: большая квартира и одна из маленьких должны находиться в одном доме, в крайнем случае — в соседних, и все это вместе должно быть расположено максимум в десяти минутах ходьбы от метро и в телефонизированном микрорайоне. Вторая же маленькая квартира может находится где угодно и быть сколь угодно дешевой. Только так, и никак иначе. Другие варианты их не устроят.
Руслан
12 декабря вся страна на избирательных участках выразила свое отношение к составу будущей Государственной Думы и к новой Конституции, через несколько дней был подведен окончательный итог голосования, и уже 20 декабря Руслан Нильский получил редакционное задание: поехать в Москву и взять ряд интервью как у вновь избранных депутатов, так и у известных политических и общественных деятелей. «Вот так, мамуля, — с удовлетворением думал молодой человек, — почти год назад, в январе, я униженно просил у тебя денег на поездку в Москву для встречи с Вороновой. Ты мне отказала и запретила заниматься поисками истины. А теперь меня туда посылают в командировку, так что все равно по-моему вышло. И всегда будет выходить по-моему».
Нога все еще побаливала, особенно при перепадах давления и смене погоды, когда Руслану даже приходилось пользоваться палкой, но это его не смущало и, уж конечно, не могло служить препятствием для поездки. Он быстренько собрался, уложил самое необходимое — белье, фотоаппарат, диктофон, несколько чистых блокнотов и второй свитер на смену — и улетел в столицу.
Едва устроившись в гостинице, он нашел в записной книжке номер телефона Вороновой и позвонил. Ответила ему старуха-соседка, как же ее звали?.. как-то мудрено, ах да, вот здесь и записано, Бэлла Львовна.
— Наталья Александровна на работе, будет только поздно вечером. Ей что-нибудь передать?
— Это журналист Нильский, Руслан Нильский, из Кемерова, — представился он. — Вы меня помните, Бэлла Львовна?
— Разумеется, помню. Что вам угодно?
— Я привез статью, которую написал о Наталье Александровне, думал, может, ей интересно прочесть. Все говорят, статья хорошая.
— В каком издании? В вашем местном?
— В «Огоньке», — с гордостью сообщил Руслан.
— Ах, в «Огоньке», — протянула соседка. — Но ведь это было почти год назад. Да-да, мы ее читали. Вам нет нужды беспокоиться, у нас есть эта статья.
— Наталья Александровна ее читала?
— Ну я же вам сказала. Конечно, читала.
— И как ей, понравилось?
— Очень. Она, помнится, сказала, что вы весьма способный юноша и она не ожидала, что у вчерашнего фотографа может оказаться такое бойкое перо и такой приличный стиль.
Бойкое перо и приличный стиль! И всего-то? Неужели она ничего не сказала о сути написанного, о том, насколько правильно Руслан ее понял, насколько глубоко сумел проникнуть в то, что было скрыто за словами и образами, соединенными в киноленту?
— Если это возможно, я хотел бы получить автограф Натальи Александровны на экземпляре журнала. Все-таки это мой первый серьезный материал, и похвала самой Вороновой для меня очень много значит.
— Я передам Наталье Александровне вашу просьбу. Позвоните завтра, я вам отвечу.
Ну непробиваемая старуха! Она что, всю жизнь работала секретаршей при большом начальнике?
Не добившись от Бэллы Львовны ничего конкретного, он приступил к другим звонкам в поисках нужных телефонов и нужных людей. Блокнот стал быстро заполняться цифрами, именами, датами и названиями мест, куда ему нужно будет подъехать. На следующий день он снова позвонил в квартиру Вороновой, и, к его удивлению, ответила она сама.
— Я сегодня дома до пяти часов, — сообщила Наталья Александровна. — Если хотите, можете подъехать, адрес вы знаете.
Обрадованный, Руслан схватил январский номер «Огонька» и помчался в переулок Каменной Слободы, как с недавнего времени стал именоваться переулок Воеводина. В первый момент ему показалось, что он попал не в ту квартиру, во всяком случае прихожая выглядела совсем не так, как два года назад, теперь она была похожа на просторный холл большой богатой квартиры, где принимают посетителей, усаживая их в мягкие красивые кресла и предлагая выпить кофе за небольшим изящным столиком, а не на полутемное обшарпанное помещение, на стенах которого висят вперемежку разнокалиберные пальто, куртки и плащи, а допотопный черный телефонный аппарат соседствует с не менее допотопным жестяным корытом. Да и длинный коридор, по которому нужно было идти, стал светлым и нарядным. Но если квартира преобразилась в лучшую сторону, то сама Наталья Александровна, открывшая Руслану дверь, выглядела значительно хуже, чем два года назад. Носогубные складки залегли глубже, углы губ опустились еще ниже, но больше всего его поразила обильная седина, разбавившая темно-рыжие волосы до какого-то пегого цвета. На телеэкране он никаких изменений не заметил, но там ведь гримеры работают, они и из старой мартышки могут сделать юную кошечку.
Воронова встретила его приветливо, пригласила в комнату, предложила чай или кофе, поставила на стол коробку конфет и вазочку с печеньем. Такого приема, памятуя их прошлое общение, Руслан не ожидал и очень воодушевился. Значит, Воронова по достоинству оценила его материал и хочет, чтобы он снова написал о ней, иначе зачем угощать чаем малознакомого человека, явившегося за автографом.
— Как поживает Ирина? — будто невзначай спросил Руслан, тщательно маскируя свой интерес к отношениям двух соседок. Интерес этот за два года не угас, правда рядом с расследованием обстоятельств убийства как-то отошел на второй план. — Учится в институте или бросила?
— Почему она должна бросать учебу? Учится на третьем курсе, даже сыграла маленький эпизод в телефильме.
— Замуж второй раз не вышла?
— Вышла. Как раз недавно, две недели назад.
— Неужели? За кого, если не секрет?
— Совершенно не секрет, но я не понимаю, почему вас это интересует.
— Журналистское любопытство, — рассмеялся Руслан. — Всегда интересно отслеживать судьбу человека, тем более находящегося рядом с известной публичной персоной.
Воронова внезапно сделалась серьезной и положила пальцы на руку Руслана. Он вдруг обратил внимание на то, что руки у нее широкие, сильные, с короткими пальцами без маникюра и с покрасневшей воспаленной кожей, какая бывает, когда долго возишься в воде с плохими моющими средствами, например, при стирке, мытье большого количества посуды или полов и при этом не пользуешься перчатками. Неужели Воронова сама стирает и моет? Он почему-то был уверен, что у таких людей, как Наталья Воронова, непременно должна быть домработница.
