Марина Серова - Сердце красавицы склонно к измене

— Разреши тебе не поверить, — с иронией произнесла я, — как так, какая-то совершенно незнакомая женщина подошла к тебе на улице и попросила подыскать киллера. Так дела не делают. Не пудри мне мозги!

— Не так было, — возразил испуганный Тычков, осторожно подбирая слова, — она, бл…, не совсем мне незнакомая. Мы как бы трахались. Ну, типа встречались почти месяц.

— И имени ты не спрашивал, — уточнила я, — оригинально! Где встречались — у нее или у тебя?

— В «Осьминоге», там на втором этаже есть комнатки для этого дела. Вот там и встречались, — ответил он, — прямо с первого раза туда пошли.

— Проститутка, что ли? — задумчиво пробормотала я. — Давай дальше.

— Не, она не проститутка, даже, наоборот, из приличных, просто со сдвигом — подошла ко мне в маске, такой золотой, с улыбкой, и говорит: я хочу тебя прямо сейчас. Я смотрю, баба по фигуре-то ничего. Со мной соски были — местные наркоманки, я их послал и с ней в нумера. Она сразу свет выключила и условия мне: свет не включать, к лицу не прикасаться, без имен, ничего не спрашивать о ней. А мне-то на это, честно говоря, положить. Ну, она как пошла…

— Подробности ваших оргий можешь пропустить, — велела я. — Как она попросила у тебя нанять ей киллера?

— Ну, мы встречались-встречались в кабинках, а я уже совсем ошизел от нее и предложил посидеть, выпить, а она вдруг согласилась. Не понимаю, как это произошло, но я выложил ей почти все о своих делах. Заколдовала она меня, что ли? И потом она спросила о киллере. Я взял ей да про Затейника ляпнул. Она тут же мне заказ для него и деньги. Что же от бабок отказываться? Заказы сейчас по пальцам можно пересчитать. Затейник тогда вообще на мели сидел и нервничал.

А когда он нервничает, я тоже начинаю нервничать. Парень-то контуженый. Замкнет что-нибудь у него в голове от выпивки и придет ко мне со своим ножом. Ну и вот, смотрю, тех, кого она заказала, вроде не авторитеты, лохи какие-то. И заказала не убить, а напугать. Например, первого велела ранить так, чтоб пуля прошла рядом с сердцем. Десять раз переспрашивала, хороший ли Затейник стрелок. Передал Затейнику, а эта баба не унялась. Приносится после первого и требует, чтоб следующего не пугали, а замочили реально. Он вроде стал докапываться, что к чему, и мог на нас выйти. Затейник только обрадовался. Ему всякие игры на хрен не нужны. Завалил того мужика, потом сегодня тетку и велел его не беспокоить, типа личные дела какие-то…

Я поняла, что личные дела наемного убийцы были связаны с моим заказом на Белаза, но промолчала, продолжая слушать рассказ Тычкова.

— …и потом эта баба звонит и требует срочно пришить охранницу того первого мужика, в которого Затейник через окно из снайперской винтовки жахнул. Она, короче, сказала, что охранница каким-то макаром вышла на нас. Просила организовать или несчастный случай, или чтоб вроде шпана напала. Мужика велела избить, но не убивать. Из-за милиции. Она и так землю носом роет. Еще один «жмурик» из банка, и у них вообще крышу снесет. Мужик тот, типа, и так наклал в штаны, и пугать его не надо, а охранница не остановится, пока все не раскопает. Я Затейнику звоню и чувствую, что-то не то. Взял своих пацанов кликнул. Приказал охранницу пришить, а мужика для верности припугнуть как следует, что с ним, типа, то же сделаем. Они должны были мне позвонить, когда управятся, но не позвонили.

— Так, значит, вы встречались с ней только в ночном клубе и перезванивались, — подытожила я, — лица ее не видел, где живет — не знаешь?

— Мы не перезванивались, она сама звонила и всегда с разных телефонов, — поправил Тычков, — я пытался ее выследить, но она такая хитрая. Из клуба смывалась непонятно как, телефоны, по которым звонила, все были ворованные. Когда пошли заказы, она вообще и в ночной клуб перестала приходить.

— Ладно, допустим, верю тебе, — бросила я, — из ее внешности ты хоть что-нибудь запомнил? Пусть она была в маске, закрывающей лицо, но остальное-то было открыто — волосы, тело, опиши.

— Волосы длинные, черные, слегка вьются, — заговорил Тычков, окунувшись в воспоминания, — короче, прикольные волосы, такие мне всегда нравились. Ноги тоже красивые. Зад прикольный — я на ощупь определил, потому что она таскала вечно такое короткое черное платье, как из перьев. Под ним фиг что разглядишь. А вот сисек вообще не было. Я в темноте попробовал руками, а там как доска — все ровное. Она тогда сразу разоралась, типа, чтоб я руки не распускал.

Когда он это говорил, я вспоминала свой визит в банк. Тыртышная рассказывала о начальнице департамента по связям с общественностью — она на работе только связями и занимается, причем беспорядочными. Я видела ее фотографию и ее саму — живьем. По описанию подходит. Она щеголяла по офису в открытом платье. Было заметно, что грудь у нее меньше первого размера. К тому же гоняла чаи с секретаршей, значит, была возможность проскользнуть в кабинет шефа… Тут меня сразила другая догадка: зачем ей проскальзывать, если она спала с Портняжным? Клиент говорил, что у нее с шефом особо доверительные отношения и зарплата больше, чем у всех. Если, как говорила Тыртышная, дамочка не занималась своими делами надлежащим образом, то ценил ее Портняжный за что-то другое. Все в один голос утверждали, что она не претендовала на кресло председателя правления, но кто мог знать это наверняка! Вдруг она считала себя непризнанным гением и тщательно скрывала свои желания.

Я почувствовала, что у меня даже лицо под маской горит от возбуждения. Вся картина складывалась воедино. Похоже, я вычислила ее. Однако торопиться не следует. Нужны железные доказательства, а заполучить их можно, лишь поймав заказчицу с поличным. После неудачного покушения на меня она, конечно, должна позвонить Тычкову.

— Тебе повезло, гнида, — обратилась я к бандиту ледяным тоном, — убивать тебя не стану. Но за это ты мне должен оказать услугу.

— Все, что угодно! — с жаром пообещал Тычков, едва не рыдая от счастья.

— Когда эта тетка позвонит тебе снова, назначь ей встречу, — велела я, — если начнет отказываться, то пригрози, что ты проследил за ней и знаешь, кто она такая. Если откажется встретиться, то ты якобы идешь и докладываешь все куда следует. Понял? Ты должен убедительно блефовать. Не проколись. Созваниваться с тобой будем по твоему старому телефону. Ты все понял? Сделаешь точно?

— Да, да! — с готовностью закивал Тычков.

— И у тебя не возникнет желания просто сбежать и кинуть меня? — с веселой издевкой спросила я.

— Не-е-е, — протянул Тычков, будто сама мысль об обмане доставляла ему немыслимые страдания. Просто сама непорочность.

— Честно-честно? — переспросила я.

— Да, честно, я за базар отвечаю, — глядя мне прямо в глаза, ответил Тычков.

Я посмотрела на сумки, стоящие перед диваном:

— Что в них?

— Ничего, — быстро ответил бандит.

— Сидеть! — Удерживая его под прицелом револьвера, я подняла сумки, поставила на стол и перетряхнула их содержимое. Нашлось много чего интересного: тридцать тысяч долларов в стодолларовых купюрах; несколько комплектов документов на разные фамилии с мордой бандита на фотографии; бланки, оттиски печатей, два австрийских пистолета «глок» последней модификации, которые не улавливают металлодетекторы, и пакет белого порошка килограмма на два.

— Ты что, на пикник собрался? — с притворным недоумением пробормотала я, рассматривая пакет с порошком. — Мука, верно?

— Не трогай, это не мое, я должен передать пакет заказчикам, — с мукой в глазах попросил вспотевший Тычков, — они уже заплатили. Это конкретный косяк. Если я не передам, меня пришьют и я не смогу выполнить твое поручение. Прошу как человека!

— Не пришьют, — пообещала я, складывая вещи обратно в сумку, — подержу это пока у себя. Без денег и документов ты вряд ли куда сбежишь. Завтра, максимум послезавтра позвонит тетка, ты меня с ней сведешь и получишь назад сумку. В отличие от некоторых, я свое слово держу. Тебе же советую валить отсюда, потому что скоро появятся менты. Их наведут твои парни. Я их убивать специально не стала, только покоцала. Они, наверное, уже раскололись после легкой прессовки. Доходит? — Сделав паузу, посмотрела на несчастную физиономию Тычкова и добавила: — Сдай мне ее, Кью, или тебе не жить! Ведь эта баба сама попытается тебя грохнуть, узнав, что тебя спалили. Ей свидетели не нужны.

Сказала и стала медленно отступать к балконной двери. Тычков молчал, потом вдруг воскликнул:

— Подожди! Ты это, не думай, что порошок сможешь сама толкнуть. Это «Белый китаец».

— Леметил пентанил, — подсказала я ему научное название, — да, едреная отрава.

— Я, типа, латыни не обучен, — буркнул он, — но знаю каналы и людей, которые дадут за него нормальную цену и не кинут. Ты сама сунешься и, сто пудов, влетишь. Его еще надо правильно разбодяжить, или все наркоши в городе от передоза загнутся. Знаешь, какой кипеш поднимется.