Избранник - Ксения Комал
– Завязывай с этим, – недовольно буркнул молодой человек. – Я, конечно, понимаю, что будь на моём месте кто-то из сельчан, он бы сейчас уже валялся бездыханным, а Марго радостно отплясывала бы рядом в ожидании очередного клиента, но на меня твои штучки не действуют, так что давай обойдёмся без них.
– Не удержалась, – пожала плечами колдунья. Никакого раскаяния заметно не было.
– Я сегодня дождусь ответа?
– Я уже ответила, – спокойно напомнила девушка, явно наслаждаясь его реакцией. – И вообще, должна заметить, ты что-то слишком часто интересуешься моей личной жизнью.
– А что я могу сделать, если она непосредственно связана со всеми окрестными жмурами? – Сообразив, что Варвара просто издевается, он навесил на лицо очень безразличное выражение и равнодушно продолжил: – По-моему, самое время намекнуть твоему Ерохину, что пора объявлять отца в розыск.
– Доказательств нет, – посерьёзнела ведьма. – То, что ты можешь предложить – мягко говоря, косвенно. Искать его своими силами, конечно, бесполезно, так что придётся ещё покопаться в этой истории и найти более весомые улики. Боюсь, домашние бесы в суде не прокатят.
Молодой человек усмехнулся и с удивлением отметил, что против кандидатуры священника Варвара уже не слишком возражает. Наконец сложила два и два? Или внезапно вспомнила нечто важное? Он спрыгнул на землю, размял затёкшие руки, поправил бинт на пострадавшей ладони и уже приготовился лезть обратно, но вдруг нос к носу столкнулся с прекрасной колдуньей.
– Как насчёт небольшой прогулки? – вкрадчиво предложила Варвара. Даниил несколько раз моргнул, недоверчиво покосился на забор и так и не сумел произнести ни слова. – Я говорю, может, в церковь спустимся? Будь я беглым сумасшедшим священником, время от времени её навещала бы. Днём мне там лучше не мелькать, хоть сейчас полюбуюсь… Подай голос, я начинаю беспокоиться.
– Я тоже, – отмер молодой человек. – Знаешь, я немало поездил по стране, даже в некоторых аномальных зонах был, но ты – самое аномальное, что мне доводилось видеть.
– Польщена, – ехидно кивнула ведьма, и по тону было ясно, что ей действительно приятно. – Я тут подумала о твоём Илье… Если это и правда не суицид, чем он занимался в той роще? То есть понятно, что убили его там, где и повстречали – не тащиться же с трупом по открытой местности. Значит, и ему, и преступнику одновременно что-то понадобилось недалеко от моего дома. А вариантов-то не так уж много…
– Кладбище, церковь и ты, – тихо сказал Даниил. – Причём на мой взгляд, последнее интереснее всего.
– Что это с тобой? Прям комплимент за комплиментом.
Он украдкой улыбнулся и придержал девушку за локоть, помогая спуститься: несмотря на ясное безоблачное небо, тропинку совсем не было видно, и приходилось идти на ощупь. Ведьма отлично ориентировалась, явно не в первый раз проделывая этот путь, а Даниил постоянно сбивался с курса, спотыкался о камни и путался в высокой, уже ставшей мокрой траве, с этой стороны холма произраставшей в невероятных количествах.
– Как ни прискорбно признавать, но скорее всего, Илья наблюдал именно за тобой.
– Подглядывал, ты хотел сказать?
– Не хотел. Поэтому выразился по-другому. В общем, думаю, он случайно заметил отца Фёдора, который занимался чем-то, что священнослужителю никак не положено.
– Или наоборот. Отец Фёдор засёк Илью и решил, что тот наблюдает не за мной, а за ним. Не понимаю только, как у него хватило сил повесить здорового парня. Ведь получается, что Илья даже не сопротивлялся, иначе на его теле остались бы следы.
– Может, и остались, – вздохнул Даниил. – Менты в таких случаях особо не заморачиваются.
Он непроизвольно замедлил шаг и принялся разглядывать церковь, неясной тенью выделявшуюся на фоне неба. Тёмный силуэт почти нависал над ними, вызывая в душе суеверные страхи и воспоминания о совершённых некогда прегрешениях; купол матово поблёскивал, оконные проёмы казались пустыми чёрными дырами, а тяжёлая дверь была полуприкрыта, словно приглашая незадачливых посетителей зайти внутрь и уже никогда не выйти.
Ведьма неуверенно замерла перед входом и вопросительно посмотрела на молодого человека.
– Ты что, правда раньше здесь не бывала?
– В сознательном возрасте – точно нет.
– И всерьёз боишься, что на тебя сейчас падут все кары небесные?
– Одна ведь уже свалилась, – ядовито буркнула колдунья. – А я ещё даже порога церкви не переступила.
– Вдруг это не кара, а дар свыше? – Он подмигнул, что было непросто заметить в темноте, и первым двинулся к двери. Заходить внутрь никакого желания, понятное дело, не было, но позориться перед девчонкой хотелось ещё меньше.
Варвара поспешно догнала его, придержала за футболку и встревоженно зашептала:
– А что, если отец Фёдор сейчас там?
Даниил на пару секунд замешкался, оценивая вероятность неблагополучного исхода, с удовольствием покосился на испуганную ведьму и решительно дёрнул дверную ручку.
– Если он там, сильно об этом пожалеет.
– Такие, как ты, влипают в неприятности только потому, что слишком много выпендриваются.
– А такие, как ты – потому, что игнорируют здравый смысл, не могут подумать головой, вовремя остановиться, перестать играть в дурацкие игры…
– Да помолчи ты, – резко шикнула девушка. – Слушай.
Он настороженно притих и вскоре начал различать негромкие размеренные звуки, явно издаваемые живым существом.
– Может, ветер? – всё-таки предположил молодой человек. – Ты постой у двери, а я проверю. Только постарайся не отчебучить что-нибудь, как в прошлый раз.
– Постараюсь, – злобно прошипела Варвара. – Поэтому пойду с тобой. Возражения не принимаются.
Подумав, что она вполне может оказаться полезной, а в случае чего всегда успеет сбежать, Даниил коротко кивнул и медленно двинулся в глубь помещения. Звук не становился ни громче, ни тише, он разносился где-то под сводами и опускался со всех сторон. Специфическая акустика, наверняка созданная для других целей, сейчас очень мешала и путала карты, лишая шанса подкрасться к преступному священнику незаметно. О том, чем именно Фёдор может заниматься в церкви ночью, молодой человек старался не думать и усиленно гнал от себя мысли о козлиной голове – любимом сувенире одного из предыдущих отцов. Ведьма тихо шагала позади, выдавая своё присутствие только невесомым шелестом длинной юбки и напряжённым сопением, от которого уже давно должны были разбежаться все окрестные убийцы. Даниил почти физически ощущал её страх, но несмотря на это, то и дело представлял, как за ближайшей дверью участники чёрной мессы увлечённо проводят богопротивные обряды, а колдунья радостно направляет к ним очередную добровольно явившуюся жертву. Схема была бы вполне занятная.
– Фонарик или зажигалку, конечно, не взял? – едва слышно попеняла Варвара.
– Со светом мы сейчас были бы отличной мишенью, – прошептал он.
Кромешная темнота, в которой невозможно было разглядеть даже собственных рук, очень нервировала, ставя его в непривычно-зависимое положение, но одновременно служила неплохим щитом. Какая-то видимость имелась только под куполом, где сквозь крошечные окна проникал тусклый свет звёзд, да напротив двери, куда опускалась широкая лунная дорожка. Серебристое сияние еле заметно отражалось в массивных окладах двух ближайших икон, наполняя их мистической глубиной и смыслом.
– Красиво, да? – заворожённо вздохнула девушка.
– Обалдеть просто. Опять же, радует, что романтичность, столь свойственная твоей противоречивой натуре, настигает нас в самые увлекательные моменты жизни.
– Иди ты к чёрту, – разозлилась ведьма.
– А я давно прошу тебя нас познакомить. Причём заметь, предложение посетить этот оазис веры и смирения исходило именно от тебя. Можно сказать, мне за несколько дней удалось то, на что тётя Клава безрезультатно потратила годы.
– Похвастаться перед ней не забудь, – угрюмо посоветовала Варвара, а в следующую секунду тихо вскрикнула.
Из-под купола беззвучно рухнуло что-то большое; сначала молодому человеку показалось, что это сами стены, но через мгновение неопознанный предмет что-то глухо прошипел и стремительно растворился в темноте.
Ведьма намертво вцепилась в его пострадавшую ладонь, однако ни боли, ни её холодных пальцев он не почувствовал. Шок от увиденного парализовал даже мыслительный процесс, и какое-то время Даниил пребывал в полной прострации. Когда способность говорить снова к нему вернулась, он с ужасом посмотрел на девушку и хриплым полуобморочным голосом выдавил:
