Четыре крыла - Татьяна Юрьевна Степанова
– Когда вы виделись с Игорем Виноградовым в последний раз? – задал вопрос Клавдий.
– Месяца два назад. Вы же сказали, что знаете про вечеринку в «Малом», – ответила Василиса. – С чего вы взяли, что он пропал без вести?
– Его никто не видел с тех пор, – повторил Макар.
– Он меня бросил и вернулся к другой женщине. У нее его и ищите. Они наверняка милуются в уединении. Им не до кого, – ответила Василиса, с одного бокала ее, алкоголичку со стажем, уже повело.
– Вы имеете в виду Анну Дрынову. Актрису рекламы. Свою бывшую приятельницу, – уточнил Клавдий. – По прозвищу…
– Аня-Мордоворот снова захапала Адониса себе, – улыбнулась ему Василиса. – Лишь узнала про мой залет от него. И сразу же попыталась вернуть его, отнять у меня, уколоть в сердце. Но если же он и правда пропал, то… Возможно, она его и прикончила. Зарезала и закопала у себя под елкой. Лишь бы он мне не достался.
Макар поразился: Василиса вещала не просто о любовнике, но об отце своего ребенка. А в тоне ее сквозило поразительное равнодушие. Ни беспокойства, ни скорби, ни тревоги, ни ужаса она не проявляла – вообще ничего. Словно Адонис – неодушевленный предмет.
– Адонис – бог, и сам того не знает… – словно подслушав мысли Макара, процитировала Василиса громко. – Анька-Мордоворот еще и поэтесса у нас, она написала о нем стишки, читала их мне лично, когда мы еще с ней…
– Окончательно не разругались? – спросил Клавдий. – Откуда он вообще появился в вашей с ней жизни? Нам сообщили – вы дружили с Дрыновой прежде много лет.
– Анька в стишках написала еще: «своих богов люди всегда приносили в жертву». Вдруг и она пожертвовала Адонисом? Вы поищите его у нее – живого или мертвого. А насчет его появления в нашей с ней жизни… Случай? Или судьба? Мне полтора года назад понадобились свежие лица для сайта, мужские модели, для рекламы одежды моего бутика. Я по старой памяти обратилась к Аньке. У нее ведь рекламное модельное агентство на паях с братом. Он после «Газпрома» ищет способы заработать, а она до седых волос мечтала о большой карьере в кино, но есть-пить-то надо. Кстати, когда явитесь к ней со своими дурацкими вопросами, помните, Аня-Мордоворот мнит себя звездой экрана, почти Гретой Гарбо! – Василиса хрипло захихикала. – Макар, золотце, наши бокалы опять пусты! Мне тоже бурбон! Детектив, не глядите на меня такими мохнатыми глазами… Прямо пригвоздили меня к позорному столбу… Насчет нашего общения с Анечкой… Она где-то откопала Игоря. Или он сам откликнулся на объявление о кастинге в ее агентство? Он болтался без дела. Она предложила ему через свое агентство работу моделью у меня в бутике, но одновременно сама в него втрескалась. Ей пятьдесят один год! Она снималась в рекламе, но даже актеры-мужики – тупые и неразборчивые, даже они… актеришки ее избегали. Потому что она… ну, просто сущая Аня-Мордоворот! Страшная баба. И всегда была уродиной! – Василиса залпом осушила бокал, наполненный Макаром. – Повтори! И пейте со мной – вы, оба! Помните, у златокудрого самоубийцы? «Пей со мной, паршивая сука! Или в морду хошь?»[37] Мы бухаем и болтаем, а если не бухаем – катитесь! Пошли вон!
– Василиса… Вася, дорогуша, мы пьем. – Макар на ее глазах осушил бокал. И Клавдий последовал его примеру. Позарез ведь нужна информация. И они тоже приносили жертвы.
– Адонис работал у вас в бутике моделью, но состоял в отношениях с Анной Дрыновой, – Клавдий пытался пробиться сквозь ее уже почти бессвязный пьяный бред. – А чем он сам занимался? Кроме рекламы одежды? Чем еще зарабатывал на жизнь?
– Крутился. Хотел открыть свой бизнес. Торговать. Но ему вечно не хватало денег. У меня он не занимал никогда, я ж ему жалованье платила в бутике. Он просил у Аньки… Но когда он ее бросил ради меня, она его начала полоскать прилюдно – ты, мужик-шлюха, с бабами лишь за деньги А он просто озверел от ее оскорблений, – Василиса пила уже коньяк. – Он даже пытался к отцу обратиться, взять у него в долг, но тот его тоже вроде послал. У них ведь семейная трагедия…
– Мы в курсе, – оборвал ее Клавдий Мамонтов. – Выходит, Игорь поддерживал близкие отношения с вами обеими?
– Он бросил Аньку и ушел ко мне. А она в ярости наняла бандитов, и те подкараулили его у клуба, собирались убить. Но он спасся. Он мне позвонил потом сам. И мы договорились встретиться в клубе, – Василиса хмурилась. – Я позвала его к себе, но он отказался. Объявил: мол, пришли контейнеры с товаром из Турции, мне их надо получить, оформить бумаги, расплатиться, мы с товарищем этим займемся, он мне поможет перевезти товар. А увидимся в клубе.
– Виноградов упоминал про товарища, помощника в делах. Он назвал его имя? – насторожился Клавдий.
– Сказал: «Мой Хвостик мне поможет».
Клавдий и Макар переглянулись: они наконец-то узнали, чем занимались Адонис и Руслан в выходной день Карасева после битвы с хулиганами у ворот клуба. Оказывается, Руслан помогал своему новообретенному приятелю разруливать «турецкий бизнес» – получать партию обуви.
– Мы встретились потом на party в клубе, – продолжила Василиса, прихлебывая коньяк. Макар не успевал наполнять бокалы, и она хищно доливала из бутылки себе сама. – Мы танцевали, хотели уехать ко мне. Но Анька… она явилась туда специально помешать нам воссоединиться. Она оскорбила и ударила меня и Адониса. А ее купленный наймит из клуба тоже начал меня бить и швырнул на пол.
Макар сначала не понял, кого Василиса имеет в виду? Но затем до него дошло – «наймитом» бывшей подруги она называет Руслана Карасева!
– Василиса, вы тогда в горячке просто все неправильно поняли. Тот паренек – Руслан, именно его мы и разыскиваем, – начал объяснять Макар, – он не имел никакого отношения к Дрыновой, он работал в клубе. Руслан пришел на помощь Адонису, когда на того напали четверо с битами, и спас его от расправы. Во время драки в клубе он тоже прибежал выручать Игоря… Адониса вашего. Он его пытался спасти от Дрыновой, ее брата и вас.
– Зачем было защищать от меня отца моего будущего ребенка? Что ты несешь, Макар?! Включи мозги! Он, тот юнец, Анькин наймит, повалил меня на пол! – повысила голос пьяная Василиса. – Подонок! Сволочь! Я бы его на куски разорвала! Бил меня – беременную! А этот… тоже мразь… он просто пялился и не заступился за меня! Не убил его на месте!
– Мразь… Вы сейчас Адониса своего имеете в виду? Отца вашего будущего ребенка? – тихо спросил Клавдий.
Василиса поперхнулась. Ожгла его взглядом.
– Не лови меня на словах, дрянь, – прошипела она. – А то и тебе вырву язык.
– Василиса… ну, что вы, в самом деле, – Макар вмешался сразу, пытаясь ее утихомирить, налил всем полные бокалы бурбона. – Выпейте. Вы вся дрожите. Успокойтесь. Мы вам не причиним зла. Наоборот, если у полиции возникнут подозрения на ваш счет, мы их снимем. Он постарается, – Макар кивнул на Клавдия. – Не злитесь на него.
– Адонис – бог, и сам того не знает! – выкрикнула Василиса, уже совершенно обезумевшая от алкоголя. – Я знаю, я… И она – Анька… Но он – мой! Как хочу, так его и зову! И мразью, и богом… Он мне вдул! И я сохранила его семя в себе! А ты, – она ткнула пальцем в Клавдия, – пялишься на меня, детектив? Тоже хочешь меня поиметь?
Она поднялась с дивана и резким жестом сдернула через голову шелковую черную блузу. Голая до пояса, с упругой роскошной грудью, покатыми плечами, лебединой шеей, пьяная, с растрепавшимися черными волосами, она все равно была изумительно хороша. Даже в свои сорок пять.
– Устроим оргию, а? Втроем? Порезвимся? Ты занимался сексом с беременной бабой? – обратилась она к Клавдию. – Макар имел богатый опыт, его Меланья постоянно от него залетала… Одно чадо даже мертвым у вас родилось, да, Макар? Из-за твоей вечной пьянки. А другое недоразвитое…
Клавдий Мамонтов с размаху отвесил ей звонкую пощечину.
Она схватилась за скулу, но сразу
