Проклятие стеклянного сада - Наталья Николаевна Александрова
Через некоторое время в жизни отца Мопса появилась женщина – бывшая одноклассница, с которой они встретились случайно. Чем-то он ее заинтересовал, и она решила выйти за него замуж, скорее всего, больше просто не было кандидатов. Однако женщина оказалась не нищей неудачницей, а риелтором. Не то чтобы сильно преуспевала, но всё же были у нее кое-какие связи. Она взялась за размен квартиры, и тут выяснилось, что никто из родителей не желает существовать вместе с Мопсом. И то сказать, к тому времени он жутко растолстел, совершенно обрюзг и безвылазно сидел дома за компьютером, заказывая на дом пиццу, так что пустые коробки занимали уже половину комнаты, а в комнате стоял запах, который бывает только в клетке у медведей. Другие хищники, особенно кошачьи, более чистоплотны. Кстати, родители с немалым изумлением выяснили, что деньги у их непутевого сына всё же водятся, поскольку питался он на свои да еще и отца подкармливал.
Женщина-риелтор прикинула варианты и произвела обмен, выгодный для всех, кроме Мопса. Его запихнули в дремучую коммуналку, где половина жильцов сдавала комнаты торговцам с ближнего рынка, а в остальных доживали одинокие старухи, которые тут же начали скандалить с Мопсом по поводу огромных счетов за электричество.
Тут и нашла его Милена, заставила брать заказы и зарабатывать деньги, чтобы вылезти из этой конуры. Много денег уходило на старух, чтобы не орали, и на участкового, которому старухи постоянно строчили заявления. Но потихоньку денежки копились на счете, и после долгих поисков Мопс купил квартиру, которая его устраивала в первую очередь из-за подвала.
Подвал был набит компьютерами и всевозможными электронными прибамбасами. Мопс проводил в подвале большую часть суток. Спал он мало, ел, не отрываясь от компьютера, мылся только перед выходом из дома, а выходил он чрезвычайно редко.
У самой Милены в это время дела обстояли не очень хорошо. Она окончила психологический факультет университета и искала работу. Предложили пойти в школу детским психологом, Милена попробовала и отказалась. Психолог в обычной школе был нужен не детям, а учителям. Если какой-нибудь ученик очень сильно доставал учителя на уроках, так что невозможно было успешно давать учебный материал, учитель отправлял его подальше, то есть к школьному психологу. В таких случаях полагалось ласково с паршивцем беседовать, проявлять всяческую заинтересованность к его внутреннему миру, а после сообщать родителям о его сложных подростковых проблемах. Подразумевалось, что родители в таком случае прочувствуют и еще больше будут баловать свое чадо, которое окончательно обнаглеет и еще больше станет доставать учителей на уроках.
После нескольких месяцев такой работы Милена, которая и раньше не слишком любила детей, поняла, что она их ненавидит. Сунулась еще в организацию, которая проводила тренинги в офисах различных фирм, но в кадрах деликатно намекнули, что у нее нет опыта, а в таком случае лучше взять кого попригляднее, клиенты, мол, должны смотреть на психолога с удовольствием. Милена была не то чтобы уродлива, но некрасива, причем ее непривлекательность исходила у нее от характера. При средней внешности не было у девушки ни обаяния, ни приятной улыбки, ни звучного голоса.
В общем, она наведалась еще в несколько фирм, но везде как-то не сложилось. Она не очень и расстраивалась, ей хотелось заниматься наукой. Ее интересовала поведенческая психология, настроения толпы и всё такое. Но с наукой было сложно в том смысле, что надо было на что-то жить, а за науку если кому и платят, то не таким, как Милена.
Мопс же, не выходя из дома, зарабатывал очень неплохо. Общался он только с Миленой и однажды попросил ее о помощи. Заказчик хотел переговорить с ним лично, а Мопс не любил покидать свое логово. Звать к себе – ни боже мой, никогда. Он очень буквально понимал выражение «мой дом – моя крепость».
Условились встретиться в ресторане, где не бывает много посетителей, и Милена потратила кучу времени на выбор одежды для Мопса. Главная трудность заключалась в том, чтобы уговорить его выйти в магазин. У нее не получилось, тогда она оформила заказ на дом, а постригла его сама. И привезла на встречу на своей машине.
Василий Андреевич, как представился новый заказчик, тоже был не один. Его сопровождала спутница Эльвира, которая Милене сразу не понравилась. С Мопсом заказчик договорился вот о чем: ему будут поступать солидные суммы в биткоинах, откуда – Мопса не должно интересовать, да он и не сможет разобраться, а его дело сделать так, чтобы можно было биткоины превратить в рубли, причем так, чтобы отследить это было невозможно.
Мопс обсуждал конкретные детали с Эльвирой, а Василий Андреевич поинтересовался у Милены, кто она по специальности, и очень обрадовался, когда та ответила, что психолог. Он рассказал ей про необычный эксперимент и предложил в нем участвовать.
Суть эксперимента заключалась в том, что он якобы хочет собрать женщин, которых подвергнет влиянию нескольких факторов, от медикаментов и облучения светом определенного спектра до вербального воздействия, то есть определенных слов, произносимых в строго обусловленном порядке, а она, Милена, должна будет вести наблюдение за этим экспериментом. Отбирает он для этого эксперимента исключительно женщин, потому что считает, что на них сильнее действует вербальное внушение.
И Милена, как полная дура, согласилась. Да что там – пришла в восторг, ведь это поможет ей собрать материал для диссертации или хотя бы для большой статьи в крупном научном журнале. Поведенческая психология, именно то, о чем она мечтала, да еще и денег посулил Василий Андреевич достаточно!
Знала бы она, чем закончится этот эксперимент…
– Привет! – сказал Мопс, ничуть не удивившись потрёпанному виду Милены, такие вещи он просто не замечал. – Жрать охота!
На миг в душе Милены вспыхнуло раздражение: ее чуть не убили, она в бегах и понятия не имеет, что теперь с ней будет, а этому обжоре лишь бы еда была! Если кто другой станет пропитание приносить, он про нее и не вспомнит.
Раздражение Милена тут же подавила: нет смысла. Мопса нужно
