Эльвира Барякина - Дикая Морковка

— Мы сделаем у тебя засаду! — изобрела Санька, вцепившись в ее руку. Он от нас не уйдет!

— Еще чего! — отшатнулась от нее Гагарина. — Только попробуйте! Все мужики от меня хотели лишь одного, а он нет! Не отдам вам Костика!

Она вырвала у Саньки свою драгоценную телеграмму.

— Вот зараза! — огрызнулась та, продолжая грустить и обижаться.

Постепенно собрался весь народ. Пал Палыч раздал билеты. Через час приехал поезд.

Санька ненавидела весь мир вообще и кое-кого в частности. Конечно же, Андрюшка не мог отойти от своего репертуара: ему обязательно надо было, чтобы все мучались и страдали, чтобы подозревали кого-то, чтобы типа «было весело»! Ну вот не скотина он после этого? И ничем-то его не исправишь. Обидно было ну просто до ужаса!

Некоторое время Санька наблюдала, как выпивший на радостях народ чего-то рассказывает друг другу взахлеб, как Аська, уже ничего не стесняясь, льнет к плечу Пал Палыча, как Андрюшка травит анекдоты про Поручика Ржевского и Наташу Ростову… А потом плюнула и, захватив купленную на станции пачку сигарет, отправилась в тамбур отравляться.

Дым тек по легким, колеса стучали, и за спиной была масса приключений, если считать приключениями неприятности, о которых смешно рассказывать подружкам-парикмахершам. Но все было не так, как надо, абсолютно не так! Отпуск надежд не оправдал, а от этого хотелось злиться и беситься. И совершенно в духе своего настроения Санька изо всех сил пнула расхлябанную дверь, ведущую в вагон.

— Елы-палы!!! — взвыл с другой стороны Андрюшкин голос.

Санька рванула ручку на себя. Андрюха стоял перед туалетом и изо всех сил тряс прищемленными пальцами.

— С ума сошла?! — рявкнул он зло. — Я к ней иду, а она меня — вон чего!

Санька хотела было устыдится, но потом передумала.

— Так тебе и надо! — заявила она, удаляясь обратно в тамбур. — Из-за тебя все мои нервы измотаны!

— По поводу Пал Палыча, что ли? — изумился Андрюшка, протискиваясь вслед за ней в узкую дверь.

— Нет! Из-за того, что ты проходимец и разгильдяй!

Андрюшка довольно осклабился.

— А-а, а то я уж думал, что ты на меня обиделась.

— А я и обиделась!

— На что?

— На то, что ты проворонил все! Все сокровища! Это ж не голова, а тумбочка должна быть!

— Ну и ты, согласись, проворонила. Все виноваты.

— Эх, ты! — сказала Санька уже более миролюбиво. — А еще охранник! Ладно уж, ничего не поделаешь… Хотя мне бы до смерти хотелось иметь ту подвеску с камушком. Она так мне шла. Все бы просто упали от зависти!

Андрюшка счастливо заулыбался.

— Эту, что ли? — достал он вдруг из кармана Санькину мечту.

— Ой! — только и смогла произнести она.

Санька растерянно хлопала глазами, опять отчаянно борясь с двумя взаимоисключающими желаниями: повиснуть у этого негодяя на шее и врезать ему по роже. Но тут Андрюшка разрешил все ее сомнения: выкинул у нее сигарету и, подставив губы, велел:

— На, благодари!

г. Нижний Новгород

2000 г.

ПОСЛЕСЛОВИЕ, НАПИСАННОЕ АВТОРАМИ НА ВСЯКИЙ СЛУЧАЙ

Дорогой читатель, ты наверняка не забыл свои школьные уроки литературы. Помнишь, как тебя мучили всякими снами Веры Павловны и мотивами рябины и огня в творчестве Марины Цветаевой… А хуже всего было то, что по прочтении очередного произведения у тебя складывалось одно мнение, а у твоего учителя — совершенно иное, согласованное с РОНО и с Великими Критиками Великой Русской Литературы. Страдал же от этого ученик, то есть ты. И ставили тебе «два» за то, что ты считал Катерину из «Грозы» дурой, и «три с минусом» за то, что в «Мастере и Маргарите» тебе больше всего нравился кот Бегемот.

Самое-то интересное состоит в том, что ни один писатель, создавая свою книгу, не желал никому зла. Ему и в голову не могло прийти, что когда-нибудь, лет через сто, по его произведениям будут мучаться несчастные учащиеся общеобразовательных школ. Но факт остается фактом: раз Гоголь попал в Классики, то его «Мертвые души» волей-неволей становятся настоящим издевательством для несчастной молодежи. А все из-за чего? Из-за того, что Николай Васильевич не потрудился сразу объяснить, что он хотел сказать в своих произведениях, какой тайный смысл в них заложил, как надо понимать его тему «маленького человека», «хлестаковщины» и т. д., и т. п.

Понятно, что если бы каждый Великий Писатель разъяснял свои книги, то тогда филологам нечего было бы изучать и не по чему было бы кропать свои кандидатские и докторские диссертации. Но ведь филологов мало, а в школе учатся все…

Конечно, с нашей стороны совершенно нескромно думать, что «Рыбу в чайнике» и «Дикую морковку» когда-либо будут изучать на уроках литературы… (Не дай Бог! Тьфу-тьфу-тьфу, чтоб не сглазить!) Но ведь никто из Классиков тоже на это не надеялся, просто сочинял себе и сочинял… Поэтому мы НА ВСЯКИЙ СЛУЧАЙ решили облегчить жизнь будущим поколениям школьников и написать ответы на основные вопросы по своему творчеству, чтобы уж потом не было никаких кривотолков и ложных исканий.

ПРИЛОЖЕНИЕ К ПОСЛЕСЛОВИЮ

Здесь приводятся наши размышления по поводу основных вопросов, которые обычно задают учителя и экзаменаторы по литературе. Напомни им, что если наше мнение не совпадает с их, то правы мы, а не они. В конце концов это наша книжка.

1. Какова основная идея повестей Э. Барякиной и А. Капрановой «Рыба в чайнике» и «Дикая Морковка» (далее по тексту — «Произведения»)?

Мы писали просто жизнерадостную «жвачку для мозгов», так что никакой основной идеи у нас на самом деле нет. Можно, конечно, ее выдумать, если уж так надо… Вот, например, попробуй притянуть за уши идею «Упорство и труд все перетрут» (это в «Рыбе в чайнике»)… Ну а с «Дикой Морковкой» даже при очень тщательном напряжении мозгов ничего не выйдет. Смысл всего вышеизложенного том, что человеку свойственно развлекаться, а посему мы и сами повеселились, пока писали, и (вроде бы) другим дали. Так что скажи своим преподавателям, что авторы

* не желали никого и ничего воспеть;

* не стремились зашифровать в Произведениях какой-либо тайный смысл;

* ничего не хотели сказать своими Произведениями, кроме того, что там написано.

2. Какие социальные язвы были обличены в Произведениях?

Отвечая на данный вопрос, мы сами задумались: а и правда, какие язвы? Перечитали все заново, порылись и нашли. Оказывается, действительно кой-чего разоблачили.

Вот, например, мы очень неплохо обратили общественное внимание на состояние культуры в современном нам обществе. Это же просто кошмар! Почему никто не помогает молодым талантам?! Мы считаем, что это положение вещей надо срочно исправлять.

А еще мы сказали решительное «нет» пьянству. Это, между прочим, тоже разоблачение социальной язвы и скрытое назидание в сатирической форме.

Мы вообще не одобряем добровольного отравления организма — даже сигаретами. Но вот эту социальную язву мы почему-то не осудили. Мало того, наши главные герои не только курят и выпивают, но и вообще черте чем занимаются. Но ты не подумай, что мы против здорового образа жизни. Просто о совсем уж правильных людях писать как-то скучно, а уж читать, наверное, тем более.

Еще одна язва из «Дикой Морковки» хоть и высосана из пальца, но все-таки имеет место быть. А иначе даже неудобно перед читателем — за целую повесть не обличили ни одного порока! В общем, это недостаточное финансирование высшей школы. Это же форменное безобразие — не выделять средств на археологические экспедиции! Сие мы, пожалуй, тоже обличаем.

3. Тема «маленького человека»

Изготавливая наши Произведения, мы стремились во всем брать пример с Классиков. А раз у них есть «маленькие люди», то и у нас они быть должны. Как же без этого? «Маленькие люди» в наших Произведениях представлены детьми: Степкой в «Рыбе в чайнике» и Данилкой в «Дикой Морковке». Дети у нас вышли непослушные и бессовестные, зато инициативные и веселые. А такие «маленькие человечки» нам нравятся в сто раз больше, чем зачуханные Акакии Акакиевичи.

4. Тема детей и родителей

Эта тема у нас раскрывается как-то обыкновенно. Мы, конечно, признаем, что нам далеко до американских фильмов, в которых дети и родители долго-предолго воюют, а потом встречаются и, взаимно покаявшись, кидаются друг к другу в объятья с радостными криками: «Папа!» — «Пиннокио!» Нет, у нас все просто: дети — цветы жизни, когда спят зубами к стенке. А родители пусть не возмущаются, коль скоро сами развели у себя под боком цветник. В конечно счете, их никто не заставлял, сам знаешь, чем заниматься… Но мы все равно любим и уважаем касту родителей. Ибо они очень нужные в хозяйстве, родные и любимые.