Совок 13 - Вадим Агарев
В моей голове потихоньку начало проясняться. И к уже имеющимся причинам считать свою нескладную судьбу злобной мачехой, у меня прибавилась еще одна. Цыганская…
Глава 13
Положение у областного руководства, включая все силовые структуры, сейчас хуже губернаторского. Особенно у милицейского и у прокурорского руководства. Которые сначала безответственно прошляпили «ликёрку», а дело по драмтеатру они и вовсе затоптали. Та постыдная подробность, что театральное дело было затоптано по воле обкомовской верхушки, смягчающим обстоятельством для прокуратуры никто не сочтёт. Напротив, столичные инквизиторы скорее воспримут эту частность, как обстоятельство отягчающее. Любой из посвященных в данную делюгу функционеров, это очень хорошо понимает. И теперь наш генерал вместе с областным прокурором наверняка покрываются нервной сыпью, и вздрагивают при каждом телефонном звонке. Во всяком случае, я бы на их месте в данный момент уж точно душевного равновесия не испытывал и ничего хорошего от жизни не ждал.
Думаю, что Данилин не сгущал краски, когда информировал меня про коллективную жалобу трудящихся. А так же про нездоровый резонанс по этому поводу и про участие в нём СМИ. Даже, если этот резонанс пока еще не выплеснулся на газетные страницы. В этом времени к печатным изданиям априори относятся с преогромным уважением. Как говорится, утром в газете — вечером в куплете. Если озлобившиеся тётки организованно обратились в обком и в прессу, то это уже не просто шило, это огромный ёж-мутант! Которого утаивать в милицейском мешке, а, тем более, в прокурорском кармане, абсолютно бессмысленно. Еще и за укрывательство прилетит!
Но вся эта острая гонорея, капающая дурно пахнущими выделениями из отдельных местных товарищей, к их глубочайшему сожалению обострилась еще шибче. Беда их усугубилась резко и тысячекратно. Потому как совпала с гастролями московских прозекторов из самых кровожадных организаций союзного центра. Включая, страшно сказать, КПК ЦК КПСС. Эта организация поопасней внутреннего гестапо войск СС будет…
Теперь, если в сложившихся реалиях прокурор и милицейское следствие прекратят это дело, то неизбежно попадут в нетленный документ. В зубодробительную для них справку варягов. И в самом скором времени крепко получат на орехи из Москвы. От ЦК и от своих профильных министров. По самое первое число и по самому высокому тарифу. И то же самое произойдёт, если адвокаты цыган развалят уголовное дело, и освободят предприимчивых ромал из узилища. Но в этом пиковом случае, размер клистира, который вставят милицейским и прокурорским, будет уже в двойном или в тройном размере. Потому как и без того уже кипит народный разум возмущенный. Прямо, как в незабвенной песне «Интернационал». Получается, что и в шапке дурак и не в шапке тоже дурак. Н-да…
— Ты чего нахохлился? — как мне показалось, обеспокоился моей задумчивостью начальник, — Ты это, Корнеев, ты только не вздумай на больничный уйти! Имей в виду, это не моя просьба, это тебе из области настоятельно просили передать! Вместе с материалом. Нашему руководству очень важно, чтобы именно ты это дело к своему производству принял! Мне прямо так и сказали! Дословно сказали!
Шерсть на всех моих местах, где ей только положено быть, начала вставать дыбом. От досады и от вскипающего пролетарского раздражения. Потому что именно эта здравая и спасительная мысль только что мелькнула в моём разуме. Не вступая в глупую конфронтацию с руководством УВД можно было бы уже сегодня вынести постановление о принятии дела к производству. А в пятницу, получив на грудь железку с красной эмалью, внезапно заболеть всё той же чесоткой. Всё, как в прошлый раз. Марина, и я в этом уверен, в помощи мне не откажет. И хрен, кто потом сумеет доказать, что лейтенант Корнеев симулянт. И, что он не подцепил эту постыдную заразу где-нибудь в СИЗО или в ИВС. В которых регулярно бывает по долгу своей нелёгкой и опасной службы.
— А, что, товарищ майор, областные товарищи решили меня в заложники взять? — наконец-то наступило в моей голове запоздалое просветление, — Неужели они и впрямь думают, что москвичи какого-то лейтенанта пожалеют? Даже, если это он дела по театру и по «ликёрке» поднял? — презрительно хмыкнул я, удивляясь наивности вовсе не Данилина, а начальника СУ областного УВД. — Вы же не первый год служите и понимаете, что москвичам чужды сантименты и сострадание! И что жалеть они в сложившейся ситуации не станут никого! Прожуют меня и выплюнут вместе с форменными пуговицами! У них такая же палочная система! И в Москве от них ждут реальных результатов!
Я удивлённо вперился всем зрительным аппаратом в своего прямого следственного начальника. Искренне недоумевая, как дослужившись до майора и до такой немалой должности, он может не понимать очевидных вещей.
— Но попытаться-то можно? — с бессовестным спокойствием встретил мой взгляд Данилин, — Тебя же в пятницу торжественно награждать будут. И само собой, что кто-то из руководства комиссии будет присутствовать. А у цыган только во вторник срок содержания в СИЗО истекает. Может, ты до того времени что-нибудь еще придумаешь? — холодные, как у рептилии, глаза Алексея Константиновича не выражали никакого сочувствия к подчинённому. Ко мне, то есть. Лишь голый прагматизм.
— Мне Краснов так и сказал, — он смял в кулаке пустую пачку «Стюардессы» и, кинув её куда-то вниз себе под ноги, выдвинул ящик стола, — Этот твой Корнеев, говорит, не исключено, что как-нибудь еще вывернется! Короче, верит в тебя наше руководство, лейтенант! Цени!
После этих слов мне очень захотелось встретиться с неведомым мне Красновым. Где-нибудь в тёмном и укромном месте. В дремучем лесу, например. Желательно без свидетелей. И непременно, чтобы он там был крепко привязан к дереву…
— И ты всё же ознакомься с материалами! — выудив из ящика новую сигаретную пачку, цинично посоветовал мне мой отец-командир, — Изучи их внимательно! Глядишь, может, и вправду, что-нибудь придумаешь.
В его насквозь формальный оптимизм, с которым он не поленился подбодрить меня, я не поверил. Поскольку лично сам Данилин при любом исходе останется за скобками данной ситуации. Да, по башке получат все. Начиная с меня убогого, и заканчивая начальником областного следственного Управления. Разумеется, включая всех причастных кировчан. А вот Алексей Константинович никаких потерь не понесёт. И не получив даже общественного порицания, останется невозмутимо курить в сторонке. Потому что никакого касательства он к этой цыганской истории не имеет. Даже
