Грандиозная игра - Дженнифер Линн Барнс

– Видела цитату Авраама Линкольна про побег. – Лира внимательно следила за выражением лица женщины, высматривая малейшую перемену. – А еще надписи: Томас, Томас, Томмазо, Томаш.

Учитывая почтенный возраст Одетты, у нее было маловато морщин. А еще она прекрасно умела сохранять невозмутимость.

– А что это за имена?

– Это твой отец? – От тона Грэйсона у Лиры невольно сжались зубы, а у рта недобро задергалась мышца, но она не сводила глаз с Одетты.

– У моего биологического отца было много имен. – Голос Лиры оставался безупречно спокойным, она полностью его контролировала. – Когда мама с ним познакомилась, он представился Томашем.

– Он пуэрториканец? Или с Кубы? – спросила Одетта, разглядывая Лиру.

– Не знаю, – ответила Лира. – К тому моменту, как мама мной забеременела, она успела услышать с десяток разных версий, которые он рассказывал своим бизнес-партнерам. Сегодня он говорил, что родился в Греции или в Италии, а завтра – что он из Бразилии. И постоянно пытался реализовать какой-нибудь очередной гениальный замысел. Так его мама описывала. – Лира перевела дыхание. – Не умел быть честным, плохо держал слово. Мама ушла от него, когда мне было три дня от роду.

Лира отца не помнила, если не считать того самого воспоминания.

– Получается, кто-то из присутствующих на острове оставил тебе записки с разными вариациями имени твоего отца? – уточнил Грэйсон. Каждое слово было точным и острым, как заточенный нож.

– Рохан считает, что это не твои братья и не Эйвери. – Лира наконец смогла оторвать взгляд от Одетты, но на Грэйсона смотреть не хотела.

– Уверяю тебя, это правда не мы, – сказал Грэйсон.

– А я уверяю вас обоих, что я не из тех, кто пользуется дешевыми фокусами или нагоняет драму, чтобы выиграть, – вставила Одетта и улыбнулась, как бабушка, которая собралась испечь внукам печенье. – А теперь, вместо того чтобы искать факты не в мою пользу, давайте-ка лучше поищем вместе эту неуловимую закономерность!

Одетта откинула на спину длинную, седую прядь и выложила предметы в одну линию. Лира рада была возможности отвлечься, но тут пришлось напомнить себе, что игра – это не просто какой-то там способ забыться.

В ней вся суть. Ради нее она здесь.

Лира взяла одну из монеток и стала разглядывать: 1991. Вспомнила разговор с Грэйсоном о годах чеканки. Как ни крути, а с цифрами поспокойнее. Они более предсказуемы. А у этих еще и просматривается четкая закономерность: 1991, 2002, 2020.

Девушка еще раз обвела взглядом фишки, магнитики и остальные предметы. Сделала мысленный шаг назад, отвлеклась от Большого зала и его пленников и стала думать про тексты с несколькими вариантами ответа, задачки повышенной сложности, «обратное» мышление – когда пытаешься извлечь подсказки из уже готовых ответов.

Или одного ответа – как в их случае. У них уже имеется слово «меч» – sword.

Если все три ответа действительно подчиняются единой логике, то, может быть, Грэйсон не совсем и ошибался, когда рассуждал о задании. Может, меч – это правда подсказка, просто не линейная, не такая, к каким он привык. Лира покрутила эту мысль в уме. А что, если этот ответ поможет расшифровать остальные два?

– Sword… – произнесла она вслух и достала из кучи фишек для скрэббла четыре буквы – w, o, r и d. Буквы s там не было, так что пришлось нарисовать ее пальцем.

И тут ее осенило…

Sword. Лира перенесла руку в самый конец буквенной последовательности и опять нарисовала S. Sword точно по мановению волшебной палочки превратилось в words – «Слова».

– Это анаграмма! – Грэйсон подскочил к ней. – Как даты на монетках!

– Магниты, скрэббл тоже про слова!

С такой головоломкой она точно справится. Всяко легче, чем иметь дело с Грэйсоном Хоторном.

– Наш единственный верный ответ представляет собой анаграмму слова, которое описывает два предмета из нашего набора, – продолжала Лира.

Грэйсон смел в сторону фишки и магниты и сосредоточился на оставшихся предметах.

– Тарелка, – быстро произнес он, – plate.

Разум Лиры точно молнией озарило.

– И лепесток – petal!

– И снова два предмета, английские названия которых представляют собой анаграмму, – уверенно заключил Грэйсон.

– А какое еще слово можно придумать с теми же буквами? Plate. Petal…

Одетта с впечатляющей для ее возраста скоростью устремилась к экрану. Начала набирать: p-l-e-a-t.

Pleat – складка. Экран зажегся зеленым, опять зазвонили колокольчики. Снова правильный ответ!

Лира с Грэйсоном посмотрели на оставшиеся предметы. Бархатный мешочек – pouch. Коробочка с магнитами – box. Монетки по двадцать пять центов – quarters, завернутые в бумагу – paper. Стаканчик – cup из кафе «Соник».

И снова эта молния в голове!

– Sonic, – прошептала девушка.

– Coins, – добавил Грэйсон, – монетки.

Sonic, coins, а дальше…

– Scion – потомок! – Лира выдохнула. Они с Грэйсоном сказали это слово одновременно, только его голос был отчетливым и низким, а ее – хриплым и едва слышным. Голоса слились воедино, а внутри словно бы зажегся огонь, заполняя собой мучительную пустоту.

Одетта вписала ответ. И снова зеленая вспышка на экране и колокольчики. На этот раз – целая мелодия.

Их команда нашла все три ответа. Они решили головоломку. И как ни пыталась Лира сохранять холодную голову, ей в тот миг показалось, что она стоит на горной вершине, что она недосягаема и неуязвима.

Часть стены с лабиринтом опустилась, обнажив тайник, о котором и говорила Одетта. Внутри игроков ждал какой-то предмет. Лира потянулась к нему, еще не успев осознать, что он собой представляет.

Меч! Рукоять – простая, но красивая, серебристая, с позолоченными кончиками. Лира сомкнула на ней пальцы и вытащила оружие из тайника. Это спровоцировало работу какого-то механизма – и стена начала раздвигаться. А за ней… показалась дверь.

– Ты умеешь держать меч, – подметил Грэйсон, глядя на Лиру так, будто она сумела его удивить, а Его Высочеству не то чтобы очень нравилось это чувство.

– У меня мама – писательница. И иногда у нее в книжках герои бьются не на жизнь, а на смерть. Порой приходится прорабатывать сцены сражений, – пояснила Лира.

– Вижу, вы с ней… близки, – произнес Грэйсон не то чтобы мягко, но как-то нежно и вдумчиво.

А еще через секунду, словно опомнившись, он повернулся и сделал жест – разумеется, самый что ни на есть галантный, – в сторону двери. Лира впервые обратила внимание, до чего же старомодный у него смокинг. Точно он явился из другой эры, как и сам его владелец.

– После вас, – сказал Грэйсон.

– Нет уж, – Лира сделала пробный взмах мечом, – после вас.

Глава 35

Джиджи

– «Черви» ухитрились разгадать всю головоломку, – сказал Нокс.

В его голос просочился псевдоюжный акцент,