Призраки затонувшего города - Елена Владиславовна Асатурова
Заметив мое недоумение и не давая вставить слово, Круглов воодушевленно продолжал:
– Вы видели оригинал. У вас острый глаз, значит, помните его особенности. Наконец, у вас талант не только художника, но и реставратора – как прекрасно вы восстановили витражи в прошлом году! Не отказывайтесь! Я дам вам самые лучшие рекомендации и буду везде рекламировать как лучшего дизайнера. От клиентов отбоя не будет, гарантирую!
Откровенная лесть, но приятная. А с витражами Олег наступил мне на любимую мозоль. Все-таки именно творчество привлекало меня больше, чем дизайн-проекты. Соблазн согласиться был велик, тем более что приближал меня (а значит, и Савельева) к разгадке истории с картиной. Я еще немного посопротивлялась для виду, однако Круглов не сдавался.
– Хорошо, я согласна. Но есть один нюанс: у меня нет ни фотопортрета, ни каких-то набросков. А по памяти воспроизвести его невозможно.
– Я уже все продумал и решил! – Олег передал мне миниатюрную флешку. – Здесь фотографии, сделанные для журнала. Профессионального качества, высокого разрешения. На них даже эти видны… трещинки.
– Кракелюры, следы воздействия изменений влажности и температуры окружающей среды, – поправила я, убирая флешку в карман комбинезона. – Вы хорошо подготовились. Были уверены, что не смогу отказаться? Что ж, я изучу фото, составлю список необходимых материалов, представлю вам смету. Нужно учесть, что придется покупать дорогие краски, грунт, подрамник, холст. Могут понадобиться текстурные гели, а также специальный художественный лак. И мне нужно съездить в Рыбнинск, взять кое-что из мастерской.
– Я оплачу все расходы. И, конечно, вашу работу. Только давайте начнем ее, не откладывая. Идите, заказывайте все необходимое. Через пару часов я смогу отвезти вас домой, у меня как раз есть дела в городе. К вечеру мы вернемся обратно.
– А как же недоделки в усадьбе? – я показала на рабочую папку. – Мы договаривались завершить все до конца июля.
– Не беспокойтесь, это терпит. Ваш домик арендован до конца августа. Дайте какое-то задание оставшимся рабочим, чтобы не били баклуши, и занимайтесь портретом.
– Ирина не будет возражать? – Хозяйка так и не появилась, что было довольно странным.
– Это я улажу. Она с утра пошла в отель. Почему-то решила, что мы должны принять участие в похоронах этой девушки, Даши. Так что ей сейчас не до ремонта.
Поговорив с рабочими и дав им задание на ближайшие пару дней, я вернулась домой, чтобы заняться изучением снимков картины. Спасибо фотографу, он действительно профессионал. Первые же кадры, максимально увеличенные, подтвердили мои смелые догадки. Недаром говорят, что дьявол кроется в деталях. Будет чем удивить Савельева!
А пока отправлю-ка я заказ на нужные материалы в компанию, с которой давно сотрудничаю. У них и срочная доставка есть, можно будет до конца дня все получить в городе.
С улицы послышался сигнал автомобиля – это Круглов уже заехал за мной. Побежала!
Соня
Рыбнинск
Июнь 2018 года
Соня не любила вспоминать свое детство, которое пришлось на годы войны. Образы родителей давно стерлись из памяти, слишком мала она была, потеряв их во время первых вражеских налетов на Ленинград. Даже фотокарточек семейных не осталось. Потом была эвакуация, снова бомбежки, приютившая девочку тетя Лиза, которую она вскоре стала называть мамой. Вот ее Соня и сейчас представляла как наяву. Но старалась этого не делать, чтобы не испытывать боль предательства. А как еще назвать человека, который, приручив тебя, словно котенка, выбрасывает за ненадобностью на улицу? Ну хорошо, пусть не на улицу, но еще неизвестно, где лучше – там или в детском доме.
Первые месяцы Соня ждала – если не возвращения мамы Лизы, так хоть весточки от нее. Но ни одного письма не пришло. Повзрослев, она нередко задумывалась над причинами поступка Елизаветы. Боялась ли та, что не сможет любить Соню так же, как свою новорожденную дочь? Но ей этого и не надо было, достаточно просто обычного тепла и внимания. Опасалась трудностей? Но вместе им было бы легче с ними справиться, ведь Соня могла бы всегда присмотреть за малышкой, помогала бы во всем. Или дело было в том мужчине, который появился в их доме на одну ночь? Вернулся ли он к Елизавете после войны? А может, это сама Соня виновата, не так себя вела, была плохой дочкой?
Пролив море слез и не найдя правильных ответов, она раз и навсегда решила – своих детей, если они появятся, будет любить, несмотря ни на что, и никогда их не бросит.
И все-таки Соне повезло. Ей попадались на пути хорошие люди – воспитатели, подруги, учителя. На Урале, куда их вывезли из-под Ярославля, было много эвакуированных из родного Ленинграда, в том числе педагогов, которые привнесли в среду серого рабочего города частички культуры Северной столицы. Даже край тротуара здесь называли по-ленинградски – поребрик.
После окончания школы она пошла работать. Устроилась на одну из многочисленных строек. Выраставшие повсюду строительные леса были приметой тех лет. Город разрастался, застраивался, хорошел. Соня выучилась на крановщицу, ей нравилось с высоты смотреть, как на месте старых деревянных бараков растут новые дома, магазины, по обе стороны реки Исети появляются набережные, скверы. Здесь же она познакомилась с Глебом – высоким синеглазым брюнетом, бригадиром каменщиков. Почему такой красавец обратил внимание на считавшую себя невзрачной Соню, которую иначе как пигалицей не называли, для нее осталось загадкой. Они сыграли свадьбу в мае 1960 года, когда вся страна обсуждала американского шпиона Пауэрса, чей самолет был сбит под Свердловском. А через два года родилась дочка, которую счастливый папаша назвал довольно редким именем – Маргарита, в честь цветов, которые любил дарить молодой жене. Девочка, к радости Сони, статью и лицом пошла в Глеба и выросла красоткой. Жаль, отцу не довелось вдоволь этому нарадоваться: спустя десять лет он скоропостижно скончался от перитонита. И Соня посвятила свою жизнь дочке, а потом и внукам. Замуж она больше не вышла, хотя кандидаты были. Но такой уж уродилась – однолюбкой…
Жизнь ее не баловала, но даже сейчас, когда все больше гнуло к земле, она не жаловалась. У нее есть внуки – ради них надо жить дальше. Сейчас, как никогда, ей требуются силы.
Соня вытерла вдруг заслезившиеся глаза, посмотрела в окно. Спасибо дочери подруги, что взяла ее, старуху, к себе на работу. Обязанности легкие, считай, вообще никакие, она скорее здесь для антуража, как оригинальный реквизит. Ну и некоторую деликатную миссию выполняет –
