Маршрут случайных пассажиров - Галина Владимировна Романова
– Хорошо, мы завтра с утра у вас будем, – пообещала она Васе Яшкину.
Она отключилась. Собралась домой. Игнатов вызвался ее сопроводить и…
И стояли они с Игнатовым в ее дворе у его машины и составляли планы на завтра. Потом что было? Потом он полез на водительское сиденье, повернул ключ в замке зажигания, и ничего не произошло. Машина даже не фыркнула.
– Что за дела? – громко возмутился капитан, вылезая из машины. Пнул переднее левое колесо. – Ты чего, красотка?
Красотка безмолвствовала почти полчаса. Чего только Игнатов не делал.
– Вызывай эвакуатор, – приказала Маша. – Ты ведь и меня подпер!
Игнатов кивнул и послушно набрал службу эвакуации транспортных средств. Но там постоянно было занято. А с неба вдруг хлынул проливной дождь. Маша с Денисом помчались к ее подъезду. Постояли. Подождали, когда ему ответят.
Ответили!
– Непогода. Все машины сейчас заняты. Очередь большая. Не раньше часа ночи. Или с утра. Утром в семь точно подъедем, – чередуя свои слова извинениями, ответил диспетчер.
Игнатову точно везло. Или мать приворотным средством ее поила, а не лечебным отваром. Подозрительно покосившись в его сторону – он выглядел непритворно расстроенным, – Маша пригласила его к себе.
– Спать будешь в гостиной, – предупредила она. – Ни на что не рассчитывай.
– Мария Валентиновна, как можно! – воскликнул он, вваливаясь в квартиру за ней следом.
Маша резко обернулась и поймала на его физиономии такую хулиганскую ухмылку, что ей тут же захотелось вернуться к его машине и провести следственный эксперимент. А на самом ли деле та не завелась? Или это происки капитана, решившего пойти во все тяжкие, лишь бы ее добиться?
Но на улице лило как из ведра. У нее волосы намокли и натекло за воротник его джемпера, пока они бежали от парковки до подъезда. И простуда, которую ее матери при поддержке Дениса удалось немного заглушить, могла снова вернуться.
– Смотри у меня! – погрозила она ему пальцем. И им же ткнула в коврик у порога. – Разувайся! У меня дома не ходят в уличной обуви.
Если уж честно, то у нее дома никто давно не ходил ни в уличной, ни в домашней обуви. Очень давно. Мать не в счет.
Маша жила очень одиноко. С тех пор как развелась с мужем, вообще никого в дом не приводила. Если и случались у нее свидания, то на стороне. И она будто к этому и привыкла, и ужилась с пустыми комнатами и тишиной, иногда гнетущей. Все вещи лежали на тех местах, где она их оставляла. Любимую чашку никто не хватал и не забывал в ней недопитый чай. И из холодильника не исчезало оставленное на утро пирожное.
И тут капитан Игнатов явился!
Вот сразу начал бесить и мешать. Принялся топать, смеяться совершенно без причины, вопросы задавать.
– А я могу вот этот кусок мяса из морозилки достать, Маша? А овощи у тебя где? А вино могу охладить?
Понятно, Денис настроился на романтический ужин. Если спросит сейчас о свечах, она его точно выгонит. Вызовет такси и… И плевать, что ему ехать на другой конец Москвы. И с учетом вечерних пробок, которые в непогоду множились как на дрожжах, доедет он туда часа через два с половиной. Поспит часа три-четыре, и надо назад собираться. Никакого сочувствия у нее это не вызывало. Его проблемы! Вот только пусть спросит про свечи!
Он не спросил. Видимо, догадался по ее раздраженному метанию из комнаты в комнату, что свечи будут лишними.
– Я не буду пить, мне не наливай, – прикрыла она бокал ладошкой.
– Почему? Хорошее вино. – Он налил себе до верха.
– Я таблетки пью. Забыл?
Маша пробовала приготовленное им мясо с овощами и заставляла себя думать, что ради такого вкусного ужина можно Игнатова и потерпеть. И вовсе не потому, что его присутствие вдруг стало казаться ей уместным, – нет. И не так скука одолевает, и тишина не давит – нет же. А уж мыслям о том, что его взгляд ей нравится, и вовсе в ее голове места не было. Поганой метлой изгнать те мысли!
Еда… Вкусная еда – не более…
– Я все вымою, иди отдыхай, – вскочил Денис с места, стоило Маше подняться и протянуть руки к пустым тарелкам на столе.
Она ушла к себе в спальню и даже улеглась в кровать. Но сон, потревоженный громыханием посуды из кухни, смылся куда-то. А ему на смену откуда ни возьмись в голове заворочались всякие разные фантазии. Запретные! И Маше пришлось заставить себя думать о чем угодно, только не о навязчивом капитане, моющем сейчас посуду на ее кухне в ее переднике.
Уснула она не сразу. Спала скверно. Какие только картинки не мерещились во сне. Когда дело дошло до Игнатова в одних трусах, она проснулась с глухим криком. Резко села на кровати, осмотрелась. Игнатова, слава богу, не было рядом.
Подавляя кряхтение, с которым она иногда сползала с кровати, Маша встала, накинула на пижаму толстый халат и пошла в ванную. На часах было шесть десять. Из гостиной, где расположился на ночлег на ее диване Денис, не доносилось ни звука. Спит. Ну и пусть спит.
Маша тщательно заперлась в ванной, пару раз на всякий случай проверив защелку. Та часто заедала. Долго стояла под душем, размышляя: хочет ли она обнаружить сейчас Игнатова готовящим ей завтрак. После долгих мысленных споров сама с собой решила, что Игнатов со сковородкой сырников в руках – это пошло и стереотипно. К тому же Маша всегда завтракала сытно и обстоятельно. И непременно из красивой посуды. Игнатов об этом не знал. И его присутствие…
Его не было в кухне. Из гостиной по-прежнему не доносилось ни звука. А часы уже показывали без четверти семь. Скоро прибудет эвакуатор, а Денис спит. Она постучала в дверь раз, другой. Без ответа. Маша толкнула дверь и вошла.
«Прости, будить не стал. Эвакуатор прибыл в полвторого».
Записку такого содержания Маша обнаружила на горке постельного белья, которое она сама лично вчера положила в углу дивана для Игнатова. Он к нему даже не прикоснулся. И что же, до полвторого сидел и ждал звонка от диспетчерской службы эвакуаторов? Вранье! Дождался, когда она уснет, и уехал. Разочаровался ее пуританскими манерами: вина не пьет, спит отдельно?
– Придурок, – рассмеялась Маша. – Какой же ты придурок, Игнатов…
Она не стала его ставить в известность, позвонила подполковнику Галкину и доложила обстановку.
– Едешь в больницу, стало быть?
– Так точно, товарищ подполковник.
– Ты погоди козырять-то, Маша. Лучше проясни для меня ситуацию. Вы же там всех опросили, от санитарки до главврача. Чего время терять? Поехала бы с Игнатовым на задержание.
– На какое задержание? – насторожилась она мгновенно. – Я что-то пропустила?
– Да немного ты пропустила, майор. Игнатов поехал на задержание подельников нашего покойного бомжа.
– Он не бомж, товарищ подполковник.
Маша закусила губу, она тряслась от бешенства. Игнатов мало того, что соврал ей про поломку машины, так еще и уехал на задержание не доложив.
– Я знаю, кто он, майор, – повысил голос Галкин. – И личность его уже установлена. Это Носов Илья Петрович, всю свою жизнь занимавшийся грабежами и сбытом краденого, но так ни разу и не попавшийся. Потому и в базе его данных не обнаружено. И ты это, Маш… – подполковник тяжело вздохнул. – Не бесись там, и на Игнатова не спускай всех собак. Я его лично выдернул по дороге на работу. Форс-мажор.
– А можно подробности, товарищ подполковник?
Она все равно бесилась, и еще как! Игнатов обязан был позвонить, по дороге на службу его дернули или уже из кабинета. Обязан был! А он из ее квартиры смылся, не притронувшись к постели. Уехал на задержание не позвонив.
А она, дура, сны про него смотрела. Непристойные! Где он в одних трусах!
– В банном комплексе. – Подполковник назвал адрес. – Случилась драка из-за девушек сомнительного поведения. Не поделили братки красоток. Администратор вызвала хозяина, тот – участкового. Участковый попытался
