Маршрут случайных пассажиров - Галина Владимировна Романова
Подумав о предстоящих печальных хлопотах, Валера едва не захныкал. Меньше всего ему хотелось теперь этим заниматься. Он даже не представлял, с чего начинать. И если честно, страшился увидеть Фаину неживой. Наверняка от него потребуется какое-то опознание. А сама мысль о том, что придется войти в это страшное здание, доводила его до истерики.
Да блин!..
Самолет приземлился, последовали непродолжительные аплодисменты, к которым Валера не присоединился. Просто задумался. Получив багаж, он быстро спустился на подземную парковку, сел в машину, выехал за территорию, и тут на телефон пришло сообщение. Он ехал в плотном потоке транспорта и не стал читать. Тем более что номер был ему незнаком. А потом благополучно забыл о сообщении.
Заехал в супермаркет за продуктами, зная, что холодильник пуст. Рассеянно накидал всего, почти не понимая, что со всем этим станет делать. Готовить он не любил категорически. Доехал до дома, когда уже стемнело. В пустую квартиру он боялся заходить, словно призрак Фаины мог его встретить на пороге.
Конечно, Фаина его встретить не могла, и призрак ее тоже. Предрассудки все это. Его встретила Ирина. Ждала его на лестничной клетке. Вышла навстречу неожиданно, перепугав его. Он только из лифта, а она навстречу.
– Привет, – улыбнулась она неуверенно. – Я знала, что ты сегодня прилетаешь. Рейс задержали, да? Я узнавала. Волновалась.
– Привет. – Он обошел ее сторонкой, двинувшись к своей квартире. – Давно ждешь?
– Полчаса.
– А зачем?
Валера встал на пороге, распахнув дверь. Приглашать Ирину внутрь ему страшно не хотелось. Предрассудки или не предрассудки, но Фаина еще в морге. И тапочки ее у порога. Кощунственно это как-то.
– Я соскучилась, Валера, – тихим голосом заявила Ирина. – Мы как-то не так с тобой поговорили в прошлый раз. Нехорошо. И я хотела бы это обсудить и…
– Ириша, – остановил он ее жестом, встав в дверном проеме и не давая ей возможности войти. – Фаины нет всего лишь несколько дней. Я не могу сейчас ничего обсуждать. Пойми меня правильно. Это… Это, в конце концов, неприлично.
И вот тут она разозлилась. Впервые он видел ее такой – зло прищуренной, раскрасневшейся, произносящей не те слова, как обычно.
– Зашибись, Валерик! – вырвалось у нее. – Я тут, как овца, трусь в твоем подъезде. Бабка какая-то уже трижды выглядывала, рассматривала меня.
Валера тут же подумал, что она и сейчас наверняка их рассматривает в дверной глазок. Соседка Фаины была тем еще дотошным экспонатом.
– Это не бабка, это Нина Николаевна. – Валера на всякий случай приветливо улыбнулся дверному глазку соседки. – Она просто очень бдительная.
– А мне плевать! – повысила голос Ирина, сделавшись ему еще более неприятной. – Ты что, нашел себе кого-то на отдыхе? Нашел мне замену?
А вот этого ей говорить и вовсе не следовало. Он в принципе не терпел ревности, тем более беспричинной. И если Фаина его просто раздражала, когда ревновала, все же у нее были на то причины. А вот Ирина…
– Ты ни черта не имеешь права задавать мне подобные вопросы, – сузив глаза до щелочек, прошипел Валера, чуть выступив на лестничную клетку.
Чемодан он уже успел закатить в квартиру, сумку и пакеты с продуктами аккуратно пристроил рядом. И руки у него сейчас были свободны. И он, дотянувшись до ее плеч, схватился за них и с силой тряхнул девушку.
– У меня умерла жена, тебе это понятно! – произнес он громко и почти по слогам.
Это и для Ирины, и для Нины Николаевны в том числе.
– Моя законная жена сейчас в морге. А ты… – Он слегка оттолкнул ее и сунул руки в карманы брюк. – Являешься сюда и устраиваешь истерики. Убирайся!
– Что-о?!
Ее лицо исказила судорога такой лютой злобы, что он на мгновение испытал неприятное ощущение боязни.
– Я сказал, убирайся, – повторил Валера тише и спокойнее. – Мы чужие друг другу люди. Так, по сути было. Так и будет.
– Ты!.. – Она затрясла указательным пальцем у него перед лицом. – Ты бросаешь меня?!
– А я тебя еще и не подбирал, – ответил он с ухмылкой. – У нас с тобой был просто секс без обязательств.
– Ты пожалеешь! Ты очень пожалеешь, сволочь!
Валера, не узнавая, рассматривал девушку, с которой мечтал создать семью. Думал об общих детях, собаке, рыжем коте. Какой же он дурак! Он даже не спросил у нее, а нужно ли ей все это. Мечтал в одиночку. Предавал тем самым Фаину. Еще и этим предавал, не считая физической измены.
Ирина повернулась, чтобы уйти. И тогда он громко, в основном для Нины Николаевны, сказал Ирине в спину:
– Хочу, чтобы ты знала, Ирина. Я любил свою жену. Всегда ее любил. И сейчас люблю.
И спазм, совершенно неподдельный, означающий сильное горе, сжал ему горло и выдавил слезы. Валера закрыл глаза ладонью, громко всхлипнул – снова для соседки. Попятился и через мгновение захлопнул за собой дверь квартиры. Поймав свое отражение в большом зеркале прихожей, он ужаснулся. Бледный, покрасневшие глаза, губы дрожат. Руки с растопыренными пальцами, на которые он уставился, трясутся.
Играл ли он горе? Скорее нет, чем да. Ему было больно, страшно, досадно, что все пошло именно так. И в этом фальши никакой не было. Может, слегка переиграл для соседки, которая точно наблюдала за ними через дверной глазок. И только.
Телефон в кармане штанов просигналил еще одним полученным сообщением.
«прочти предыдущее сообщение», – было написано с маленькой буквы. И снова СМС пришло с незнакомого ему номера.
Валера открыл то, что пришло раньше. Это были три фотографии. Он даже не сразу понял, что это, где это, кто это. А когда пролистал снова и снова и всмотрелся, то окаменел.
Вот теперь он точно погиб! И он даже знал, кого за это благодарить!
Глава 18
Вчера вечером она оставила Дениса Игнатова у себя! Господи, она поверить не могла в то, что какой-то посторонний мужчина у нее остался! Нет, ничего между ними не было. Он уснул в соседней комнате. Там она ему постелила. Но сам факт!..
– Это уже становится зловещей традицией, – подозрительно глянула она на раскрытый капот его машины накануне вечером.
Они доехали с работы до ее дома на двух машинах. Там Маша поставила свою на обычное место. Игнатов встал возле ее переднего бампера. Так он никому не мешал. Никому, кроме нее. Обсудили ситуацию минувшего дня. Составили примерный план на завтра.
С утра должны были вместе ехать в больницу, где предположительно работала мать Сергея Ложкина. Ее личность еще предстояло установить. Необходимость туда поехать возникла еще и по причине сигнала от Василия Яшкина. Тот позвонил ближе к шести вечера и заговорщическим тоном произнес:
– У меня есть важная информация, товарищ майор!
– Что за информация?
– Дело касается нашей старшей медсестры Аглаи Степановны Антиповой.
– Что с ней не так?
– Все так, но… Оказалось, что она была в отделении гинекологии в ночь убийства Анны Листовой, которая по паспорту Вострикова Вера.
– И что с того, что была? Она сотрудник больницы и… – Маша прервала себя на минуту, потом озадаченно проговорила: – Погодите, Василий, но ее же не сняла видеокамера. На записях никого, кроме вас, медсестры и некоторых пациентов, которые проходили по коридору.
– Вот именно! Я об этом и говорю! Тут такое! – заполошно воскликнул он. – Но это не телефонный разговор. Приезжайте завтра. Как раз завтра работаем с утра все мы: я, Аглая и Анна.
– А Анна у нас кто?
– Это же медсестра, дежурившая в гинекологии в ночь убийства, вы что! – сразу обиделся Василий. – Именно она – Анна – дежурила в ночь убийства Листовой. И она кое-что вспомнила. Тоже очень важное…
Будто Маша должна помнить всех фигурантов! Их могло быть до сотни. Когда глянешь в бумаги, прочтешь протокол, то и вспомнишь. А на слух – нет, иногда бывало сложно. Особенно в этом запутанном деле! Куда ни шагни – либо труп, либо пострадавший.
К
