Эпидемия D - Джереми Бейтс
Она всегда приходила ко мне на дни рождения и обычно дарила самые лучшие подарки, потому что ее родители были богатые. Я тоже ходил к ней на дни рождения. Последний раз меня пригласили, когда я учился в третьем классе. А потом мы выросли из детской дружбы, и за последние четыре года я с ней ни разу не разговаривал. Видел ее, когда она еще училась в нашей школе, но мы притворялись, что не знакомы. К старшеклассникам не принято лезть с разговорами… да и к младшим, если на то пошло, тоже.
– Бен? – сказала Салли. – Это ты?
Попался! Ясно, что, если не отвечу, Хомяк бросится наутек и мне придется бежать за ним. Это будет какой-то детский сад, и я понял: не хочу, чтобы Салли думала обо мне как о каком-то несмышленыше.
Я встал с колен и сказал:
– Салли? Привет. Это мой друг, Хомяк.
Мы оба поднялись на ноги. Каштановые волосы Салли раньше были прямыми, но теперь стали волнистыми и походили на волосы девушки, которая сняла лифчик в «Конфеты или смерть». Я всегда считал, что у нее красивые карие глаза – так оно и было. Ее модная футболка чуть открывала плечо, обнажая лямки купальника под леопарда. Футболка была такая длинная, что казалось, на Салли нет шортов, виднелась только небольшая красная полоска.
– Это еще что за явление? – спросил Хомяк.
– Я тебя знаю, – сказала ему Салли. – Видела в школе.
– Знаешь меня, значит, да? – произнес Хомяк хвастливо и слегка выпятил грудь.
– Что вы тут делаете?
– Смыться хотим, – сказал он ей.
– Папа перенес мою спальню в гараж, – объяснил я, – так что теперь с этим просто.
– И куда вы собрались?
– На пляж, – сказал я.
– А тебе можно на пляж ночью?
Я прямо услышал, как Хомяк закатывает глаза.
– Мы без спроса, – сказал он. – Никто не знает, что нас нет. Можем слетать на Луну, вернуться, и никто не узнает.
– Дело за малым – за космическим кораблем, – пошутила Салли.
– Скоростным, чтобы за одну ночь сгонять до Луны и обратно, – добавил я.
Она улыбнулась, и я тоже. Иногда подыгрывать Хомяку было забавно, особенно если рядом – привлекательная девушка. Хомяк наш «обмен любезностями» оценил и сказал:
– Вы что, братцы, хотите размяться или как?
– Хотим, – подтвердила Салли. – Будешь смотреть?
Я потерял дар речи. Я знал, что она шутит, но все равно жутко смутился.
Но Хомяк, конечно, такие приколы обожал и спросил:
– Прямо здесь, на травке?
– Конечно, здесь, под звездами.
– А если родители услышат?
– Они в отъезде. Думаешь, стала бы я здесь курить, будь они дома?
Мой взгляд упал на ее руку. Между большим и указательным пальцами была зажата сигарета – незажженная, поэтому я ее и не заметил.
– Ты правда готова перепихнуться с Беном?
– Хомяк! – воскликнул я, понимая, что краснею, но ничего не мог с собой поделать. – Завязывай, хватит.
– Не боись, чувак. Просто хочу знать, может, потом она и мне даст подключиться.
– Господи, – сказала Салли, едва сдерживая улыбку. – Ну ты и кадр.
– Еще какой.
Теперь она рассмеялась.
– Забавные вы, ребята. – Меня обрадовало, что она использовала множественное число, хотя я почти ничего не сказал, и уж точно ничего забавного. – И что вы собрались делать на пляже?
Задавая этот вопрос, она смотрела на меня.
– Просто погулять, наверное, – ответил я. – Может, поглядим, не выбросило ли на берег крабов.
– Меня с собой возьмете?
– Хочешь с нами? – спросил Хомяк.
– Почему нет?
– Ты старше нас.
– Всего на год.
Она снова смотрела на меня.
– Пойдем, конечно, – сказал я, пожав плечами, типа, подумаешь, великое дело. – Хочешь с нами пойти – милости просим. Возражений нет.
Глава 17. Танцовщица
Мы показали ей, где забраться на дерево, чтобы перелезть через забор. Когда мы оказались на другой стороне, она сказала:
– Парни, похоже, вы наш участок знаете лучше чем я.
Хомяк сказал:
– Мы тут лазим, только когда на ночь остаемся.
– Можете лазить, когда хотите.
– Никогда не думала для своего безумного пуделя поводок завести?
– Златы? Она тебя гоняла? Это она просто играет.
– Почему Злата? – спросил я. – Она черная.
– Родители купили ее мне, когда умерла моя золотая рыбка. Ту звали Злата, вот я и решила назвать собаку так же.
– Как оригинально, – заметил Хомяк.
– Заткнись, Хомяк, – оборвал его я. – Тоже мне, оригинал нашелся.
– Я бы придумал для собаки имя получше, чем гребаная Злата.
– Какое?
– Полночь.
– Очень оригинально, – сказала Салли.
– Джабба?
– Не люблю «Звездные войны».
– Сарделька?
– Может, назовем Сарделькой тебя? – предложил я.
Так мы препирались, пока не свернули направо на Сивью-стрит. В большинстве домов, мимо которых мы проходили, горел свет, и мне стало не по себе. Что подумают жильцы, если выглянут в окно и увидят, что мы с Хомяком в десять вечера идем на пляж с девушкой? По этой улице мы ходили на пляж днем, и хотя по именам местных жителей не знали, но многих знали в лицо, равно как и они нас. Возможно, кто-то из них знает наших родителей. И даже номера их телефонов – и звонит им прямо сейчас.
Но хороших вариантов у нас не было. По соседним улицам на пляж не попасть. Можно выбраться на Барс-авеню в районе шестой лунки поля для гольфа «Сисайд Линкс», но когда в прошлый раз мы с Хомяком попробовали такой маршрут, за нами на тележке погнался какой-то гольфист и чуть нас не поймал. Так что выбора не было – Сивью-стрит.
По дороге Хомяк приставал к Салли с расспросами, а она ему отвечала. Меня удивило, что она так запросто с нами гуляет.
Не желая выпадать из разговора, я спросил:
– Как тебе в старшей школе?
– Пока вроде все нормально, – ответила она.
– Лучше, чем в средней?
– Пожалуй. Только больше на дом задают.
– Ты правда собираешься выкурить эту сигарету? – спросил Хомяк. – Или просто будешь держать для понта?
– Покурю, но не прямо на улице.
– Еще одна найдется?
– Ты же не куришь, – сказал я ему, поняв, что он выпендривается.
– Когда-то все бывает в первый
