Порванные нити - Марина Серова
– У меня рабочий визит, – пояснила я, – на планирование не было времени. Первый этаж меня вполне устроит.
– Я вам тогда сейчас сбитень организую, как презент от заведения, – не унимался юноша, явно проникшись духом гостеприимства, – даже не думайте отказываться! Он у нас на травах, вкуууусный! – Если это не искренний порыв, то парень точно гений маркетинга. – Я вам говорю, мертвого поднимет! Правда, если у вас нет аллергии. Но у вас же нет?
«Все равно что ребенка обидеть», – подумала я, глядя на совершенно умильную моську юного администратора.
– Нет. Тащите свой сбитень, – сдалась я, впрочем, предвкушая прекрасное угощение.
Что и говорить, даже небольшая вылазка в соседний город всегда благотворно влияла на мой аппетит.
Чуть позже у меня в номере оказался поднос, на котором уютно разместилась ваза с сушками, сдобным печеньем и кувшин, накрытый деревянной крышкой, с горячим сбитнем.
– Меня Олег зовут, – просто сказал молодой человек, – я не представился сразу.
– Скажите, Олег, а вы местный?
– Нет. Вообще-то я из Питера. Здесь подрабатываю.
– Весьма необычно. – Я решила поддержать разговор. – А почему вы решили приехать сюда? В Петербурге туристическая отрасль тоже развита весьма неплохо.
– Согласен, но здесь спокойнее, – признался парень.
– И не так сыро? – поддела я.
– Эй, я же коренной петербуржец, – встал в шутливую позу Олег, – сырости мы не замечаем.
Еще пара ничем не примечательных фраз, и я наконец смогла отдохнуть. Мой номер был небольшим, кроме кровати, там был еще и стол с маленьким электрическим чайником. Пара тапочек от заведения и тонкий вафельный халат довершали картину.
Сбитень был великолепен. Уж не знаю, чьи волшебные руки готовили этот напиток богов, но если мне придется задержаться в Плесе, то я знала, чем буду заканчивать день – овсяным отваром с полевыми травами и медом.
Следующий день настал для меня восхитительно поздно. Видимо, дорога так меня утомила, что я, решив как следует выспаться, сама не заметила, как отключила побудку. Проспав, таким образом, завтрак, я решила перехватить что-нибудь в городе.
Мне необходимо было поговорить со старожилами. На почтовом бланке, что так опрометчиво дала мне увидеть Клавдия Михайловна, значился только номер почтового отделения. И я пока не представляла, откуда мне следует начать поиски.
Переезд всегда сродни маленькому Армагеддону, а такое бегство, как у Анны, как раз тянуло на конец света. Что могли сделать две женщины в чужом городе? Что сделала бы я? Похожий вопрос часто печатался в детских книжках и звучал примерно так: «Что бы вы сделали, если бы оказались на необитаемом острове?»
Как ни странно, в обеих ситуациях можно рассчитывать только на себя. И пусть в городе не нужно строить плот и искать Пятницу, презренным вопросом денег и пропитания все же заняться придется. Анна была искусствоведом. Сомневаюсь, что работа библиотекаря удовлетворяла молодую девушку, поэтому весьма вероятно ей было бы попытать силы в своей специальности.
Я прошла вдоль реки, по улице Луначарского, прямо до музея Левитана. Невысокое здание с мансардой и уютным садиком кипело жизнью.
Я прошла внутрь, как услышала:
– Простите, пожалуйста, у нас технический перерыв через десять минут, поэтому новых посетителей пока не пускаем. Вам придется подождать два часа, – прощебетала невысокая женщина в хлопковой шали и холщовых брюках.
– Так долго? – удивилась я.
– Понимаете, здание маленькое, а поток туристов большой. Предотвращаем усталость материала, так сказать. Будем рады вам после перерыва.
– Вообще-то я не на экскурсию. Мне нужен кто-нибудь из дирекции или сотрудников, которые работали здесь с девяносто пятого года. Я веду расследование, – зачем-то прибавила я в конце.
– Ну, – засомневалась женщина, – я, к примеру, работаю здесь примерно с тех пор. А пойдемте, я вас сейчас со всеми познакомлю! – вдруг пришла ей в голову идея. – Черт его знает, что вам тут надо, а так хотя бы не мне одной отдуваться! – Широко улыбаясь, она подала мне бахилы.
Мы прошли мимо нескольких комнат с экспозицией и вошли в служебные помещения. Две смежные комнаты с широкими столами вдоль стен и полками с документацией.
– Коллеги! – торжественно позвала моя провожатая. – Эта милая девушка ведет расследование. Требуется коллективная помощь и посильное участие.
Первым к нам подошел высокий пожилой мужчина. Сухопарый, с аккуратно постриженной седой бородой и характерным пришепетыванием, какое бывает у людей в возрасте:
– В самом деле? Надеюсь, я окажусь полезен. Евгений Альбертович Сыбизов, – представился он, галантно протянув руку, – старший научный сотрудник и местный старожил.
– Татьяна Иванова, частный детектив. – Я пожала руку.
– Серьезно?! – с восхищением в голосе выпалила моя помощница. – Ну, тогда я тоже представлюсь. Людмила Васильевна Мещерякова. А это, – она указала на двух женщин, что упаковывали офорты в футляры для транспортировки. – Наталья Александровна и Елена Сергеевна, наши хранительницы.
– Какого рода расследование вы ведете? – спросил Евгений Альбертович.
– Я ищу женщину, которая предположительно могла работать здесь или хотя бы искать работу в музее. Возможно, вы можете знать ее по каким-то другим обстоятельствам. Женщину зовут Анна Минц. Девичья фамилия Лебедева. Фамилия, как вы понимаете, могла измениться. Вот несколько ее фото. Может быть, вам знакома она? – Я поспешила достать из сумки конверт с фотографиями.
– Ой! – охнула Людмила Васильевна. – Женя, ты посмотри, это ж наша Анюта!
– И точно! – согласился мужчина.
– Вы ее знаете? – удивилась Елена Сергеевна, по возрасту которой легко можно было понять, что в девяностые ее родители еще и не думали обзаводиться потомством.
– Ну да, – подтвердила Наталья Александровна, – они с мамой как раз со мной на одной улице жили.
– Прямо на одной? – опешила я, не веря в собственный успех.
– Что вы удивляетесь?! – заливисто засмеялась Людмила Васильевна. – У нас тут у многих дедушки еще Левитану дорогу показывали!
Глава 19
Прохлада опустилась на город вечером. Небо заволокло тучами, но легкая морось не смогла напугать ждущих своей очереди экскурсантов. Я все так же сидела в служебном помещении. Людмила Васильевна организовала чай, выставив на стол подстаканники и вазочку с рафинадом. Евгений Альбертович восседал на стуле, закинув ногу на ногу, и предавался воспоминаниям:
– Она, по-моему, пришла вообще с улицы. Ни на что не рассчитывала особо. Мы тогда и сами почти на птичьих правах были. Это сейчас госфинансирование, спонсорство, меценаты, – он обвел рукой пространство, словно показывая масштаб изменений, – тогда мы и без зарплаты сидели по полгода. Сами и уборщики, и плотники были. Но она зацепилась.
– Ее Нина Никифоровна к себе в архив взяла, – напомнила Наталья
