Что дальше, миссис Норидж? - Елена Ивановна Михалкова
Флора страдальчески потерла лоб.
– Аннабелла Ингрэм, – шепотом сказала она. – Ей только исполнилось семнадцать. Ранним утром в среду меня разбудил стук в дверь…
– Во сколько точно это было? – перебила Эмма.
– Около половины шестого. В коридоре стояла экономка, а с ней – одна из учениц, испуганная и расстроенная. Рейчел сообщила, что видела, как ее соседка Аннабелла сбежала из пансиона. Она перекинула саквояж через стену в той части, где сад примыкает к ограде, и сама перелезла, пользуясь старой яблоней как лестницей. Мы немедленно отправились к миссис Биллингтон – это хозяйка пансиона. Тут же была поднята тревога. Рейчел ясно указала направление: Аннабелла ушла в сторону церкви – это около трех миль по дороге на север. Все указывало на то, что она намерена с кем-то обвенчаться. Однако поиски оказались тщетны. Церковь была закрыта, и мы нигде не обнаружили и следа мисс Ингрэм. Ее видели позже: она ждала поезд на станции в соседнем городке, Харвисе. Ни у кого нет сомнений в причинах ее побега.
– Юноша? – полуутвердительно спросила гувернантка.
Флора тяжело вздохнула.
– На прошлое рождественское представление одна из попечительниц – во всех отношениях высоконравственная особа! – привела с собой племянника, молодого офицера. Он казался совершенно очарованным Аннабеллой. Не так давно этот офицер снова нанес визит своей достопочтенной тетушке. По всей видимости, все это время они с Аннабеллой тайно переписывались. Биллингтон устроила форменный допрос всем горничным. Ни одна не призналась, что передавала записочки. Однако офицеру как-то удалось уговорить Аннабеллу бежать. И вот она исчезла!
Флора невольно повысила голос. Служанка обеспокоенно выглянула из кухни на шум, но гувернантка взмахом руки отправила ее обратно.
– Тише, дитя мое, тише.
– Биллингтон в отчаянии! – громко зашептала Флора. – Она только и говорит о том, какой урон это нанесет нашему заведению.
– А что достопочтенная тетушка?
– Мы поставили ее в известность, но старуха ослеплена родственной любовью. Она наотрез отказывается признать, что ее племянник мог соблазнить молодую девицу. Биллингтон написала письмо в его полк, однако боится, что ответ будет неутешительным. Офицер бросит Аннабеллу на каком-нибудь постоялом дворе… Она будет обесчещена, опозорена…
У Флоры задрожал голос.
– Или они поженятся, – заметила миссис Норидж. – Не нужно думать о худшем раньше, чем оно произошло. Родственники сбежавшей знают, что она исчезла?
– У нее есть лишь дядя, который оплачивает обучение. Однако он в Индии, и бог знает что может случиться за то время, пока письмо идет до него. Подобные слухи невозможно долго держать взаперти. Девушки уже обсуждают между собой побег Аннабеллы.
– Она не оставила записки?
– Нет, ничего, – развела руками Флора. – Взяла только самое необходимое. Ох, бедная дурочка! Разве можно безоглядно доверять мужчине!
Миссис Норидж допила чай и придвинула к себе мед.
– Вы не просто так рассказали мне легенду о змеиной шкуре, не правда ли? Как она связана с мисс Ингрэм?
Флора опасливо огляделась, будто в пустой столовой их мог кто-то подслушать.
– На следующую ночь после побега Аннабеллы наш сторож Донован, делая обход, заметил отблески огня в окнах гостиной. В «Фезервике» все давно спали. Донован вошел и обнаружил, что кто-то разжег камин. Пламя только что погасло. Угли были еще горячими. Произошедшее сочли бы дерзкой выходкой кого-нибудь из горничных, если бы не змеиная шкурка. Она лежала прямо перед камином.
– Полагаю, угли все же не превратились в изумруды?
Флора пропустила вопрос мимо ушей.
– К каминной решетке была прислонена сучковатая палка, похожая на посох, – добавила она. – Донован расспросил жителей деревни. Один из них вспомнил, что за два часа до полуночи видел бородатого старика, который перелезал через ограду пансиона. Этот человек, свидетель, возвращался из паба, но заблудился и свернул не туда. Утром мы обыскали весь пансион. Никого… Старик исчез, от него не осталось ни следа.
Флора замолчала.
– Обыкновенный бродяга, – пожала плечами миссис Норидж. – Но скажите же мне, дорогая, в чем может заключаться моя помощь? Змеиная шкура и палка были подброшены кем-то из девушек, знавших легенду. Шутница намекает, что Аннабеллу Ингрэм утащила фея. А старик переночевал в сарае и давно ушел своей дорогой.
Флора подалась к ней и умоляюще взяла ее за руки:
– Меня мучает эта злая шутка. Прошу вас, найдите девушку, которая сделала это. Недобрый поступок! Я перебираю их имена и на каждую смотрю с подозрением. Это меня тяготит! Верните меня в мой утраченный рай, миссис Норидж, где все вокруг были добры и великодушны.
– Вы слишком переживаете из-за неумной шалости.
– Я хочу вырвать из сердца ту змею, которую пригрел «Фезервик»!
– Флора, я – чужой человек здесь… Как я могу кого-то расспрашивать?
– Я представлю вас Биллингтон, она что-нибудь придумает, – решительно заявила молодая женщина. – Только согласитесь, умоляю!
«Бедная Флора, – мысленно сказала Эмма. – Сколько неприятных открытий ей предстоит совершить».
– Что ж, я попробую, – скрывая вздох, сказала она.
2
Кабинет миссис Биллингтон был обставлен с чрезвычайной пышностью. Тисненые золотые обои, два гобелена с изображением королевской охоты и мебель в стиле рококо призваны были без слов сообщить родителям и опекунам юных девиц, что их чада переданы в подходящие руки.
Сама Вирджиния Биллингтон восседала на высоком кресле, подобно царице на троне. Мясистый нос, полные изогнутые губы, брови, сомкнутые на переносице, посверкивающий монокль – неудивительно, что облик хозяйки пансиона наводил страх не только на младших учениц. В сочетании с низким властным голосом он внушал почтение каждому, кто оказывался в «Фезервике».
Следуя любезному взмаху руки, миссис Норидж села. Флора скованно опустилась на краешек стула.
– Добро пожаловать, – звучно сказала хозяйка пансиона. – Надеюсь, вас хорошо приняли?
– Благодарю вас, все прекрасно.
– К сожалению, мы не имели возможности отправить за вами кэб. Он сломался в самый неподходящий момент.
Миссис Норидж не сомневалась, что отправлять за ней кэб никто не собирался. Но она оценила великодушие Биллингтон, которая давала понять, что считает бывшую гувернантку Флоры Стейси достойной кэба.
– Поездка не доставила мне ни малейших неудобств, – заверила она.
Тут вступила Флора. В пылких выражениях она попросила начальницу позволить ввести гостью в курс дела, умолчав, что гостья уже обо всем осведомлена. Эмма несколько досадовала на двусмысленное положение, в котором она оказалась.
Однако Биллингтон, к ее удивлению, не стала противиться.
– Я слышала о вас, миссис Норидж. Вы знакомы с леди Седжвик, если не ошибаюсь?
– Я обучала ее детей пять лет тому назад.
– Леди Седжвик – член нашего попечительского совета. Я доверяю ее рекомендациям. Она отзывалась о вас очень тепло.
Невысказанным осталось, что рекомендациям Флоры хозяйка пансиона доверяет значительно меньше. Эмма это
