Последний секрет на троих - Галина Владимировна Романова
– Я не помню, – быстро, очень быстро ответил он. – Сколько времени-то уже прошло!
– Месяц и семь дней, – подсказала Соня. И кивнула: – Хорошо. Не помните, кто хулиганил. А звонили Уткину зачем?
– Наверное, за помощью. Или… Или насчет рыбалки спросить. Он же в ту ночь, кажется, на рыбалке был. – Мокров перевел взгляд на майора. – Вы, кажется, вместе там были, товарищ майор.
– Были.
– Вот, наверное, хотел спросить, как клев и все такое.
– Вы с ним так хорошо знакомы? – не унималась Соня.
– Мы тут все со всеми знакомы, – его губы сложились в фальшивую улыбку. – И вас, София Николаевна, знаем тоже. Разве нет?
Соня промолчала.
– Когда на смене в ночь, чтобы не уснуть, кому только не позвонишь! И с отцом говорил, и с женой, и с Уткиным, – разговорился Мокров.
– Так было правонарушение или нет в ту ночь, я так и не поняла? – подозрительно прищурилась Соня.
– Я… – Он глубоко вдохнул и со странным смешком выдохнул: – Я не помню! Честно! Может, напарник помнит? Его спросите…
Напарник явился в кабинет Николаева прямо с огорода. Шорты до колена в свежей земле, ноги в резиновых сланцах грязные, под ногтями на руках черная каемка.
– Прошу прощения, картошку подваливал. Выходной у меня, – сделал он ударение на выходном. Присесть отказался. – Что-то еще случилось?
Соня внимательно его рассматривала. Высокий, худощавый, с хорошо развитой мускулатурой, симпатичное голубоглазое лицо, русые волосы. Она его вспомнила. Сестра часто с ним останавливалась поговорить. Если была за рулем, даже притормаживала. И отвечала на ее вопросительный взгляд:
– Хороший паренек. Порядочный. Верный. Когда их семья переехала в поселок, местные их не очень хорошо приняли. Я им помогла…
– Ничего не случилось, – очнулась Соня от воспоминаний. – При проверке всплыл номер телефона, на который вы, Сергей, позвонили почти сразу, как Кулаков Станислав миновал шлагбаум.
– Да?
– Точнее, через пять минут. Кому вы звонили?
– Да? – Он помотал головой, его голубые глаза смотрели открыто. – Не помню. Можно взглянуть?
Соня подошла к двери, у которой стоял Ломов. Протянула ему бумагу. Он долго всматривался. Достал телефон из заднего кармана шорт. Набрал. Послушал.
– Не абонент, – показал он экран Соне. – Номер не определился. Даже не знаю, что сказать. Видимо, ошибся, когда набирал.
– И когда ошиблись, проговорили с абонентом целых три минуты? – не поверила она.
– И что такого?
– О чем? О чем говорили?
– Я не помню. Времени-то прошло сколько!
– Месяц и семь дней, – повторила она с нажимом. – Не год и не два. Всего месяц и семь дней. Неужели все из памяти стерлось, Сергей? Странная у вас забывчивость с напарником. И как вас Антонина охранниками взяла работать?
Он молчал.
– Ладно, иди, Сергей, занимайся своими делами, – разрешил Николаев, игнорируя сердитый взгляд Софии. – Но если что вспомнишь, сообщи мне.
– Непременно, товарищ майор.
Ломов подарил им точно такую же фальшивую улыбку, что и его напарник, и вышел из кабинета.
– Они врут. Оба врут, – надув губы, проговорила Соня едва слышно.
Свернула лист бумаги с номерами телефонов вчетверо и убрала в сумку.
– Может, врут, а может, и нет. Ты хватаешься за соломинку, София, – назвал он все же ее полным именем. – То, что они звонили кому-то в ту ночь, может быть простым совпадением. Ломов говорит, что ошибся номером. Мокров уверяет, что хотел узнать у Уткина, как клев. В этом нет ничего подозрительного. Поверь.
– Не верю. – Она пошла к двери. – Но все равно спасибо за помощь и понимание.
– Не за что. – И когда она уже взялась за ручку, вдруг спросил: – Может, поужинаем как-нибудь?
– Может быть, и поужинаем. Всего доброго…
Дверь за ней закрылась. И Денис тут же потянулся к стационарному телефону. Набрал нужный номер.
– Привет, – поприветствовал он, как только ему ответили. – Надо срочно установить абонента по номеру телефона. Сможешь?
– Пара минут, – порадовал его собеседник.
– Мне подождать или перезвонишь?
– Диктуй и жди. Это быстро…
Глава 14
Вадим Станиславович Конев за завтраком закрылся от сына газетой. Он не читал – от еле сдерживаемого гнева буквы расползались, напоминая скопище мелких насекомых. Он готов был скомкать эту газету, слегка подрагивающую в его руках, зашвырнуть в угол и в бешенстве наорать на сына, притихшего по другую сторону стола.
Он подвел его! Его Алешка так его подвел, что…
Что Коневу все же пришлось прибегнуть к помощи Димы Новикова, капитана, находящегося у него в прямом подчинении.
– Капитан, ты еще помнишь, не забыл, куда мой Алешка отправился с друзьями на загородную вечеринку? – позвонил он ему пару дней назад прямо с совещания.
Говорить приходилось очень тихо. Хорошо, что на совещании присутствовало много народу и в этот момент одновременно говорили человек пять. Иначе вышел бы конфуз.
– Так точно, товарищ подполковник. – После словесного выговора от Конева Новиков вел себя с ним настороженно и официально.
– Надо срочно туда выехать и забрать его. Я не могу. Я на совещании. На важном совещании.
– Я помню, товарищ подполковник. Что-то случилось? – уточнил все же Дима.
И как показалось Коневу, уточнил с тайной издевкой. Но выбора у него не было. Новиков был единственным человеком, к кому он мог обратиться сейчас за помощью. И плевать на его злорадство.
– Да… Нет, не знаю. Но там что-то пошло не так. Съезди и забери его оттуда…
– Так точно, товарищ подполковник. Съезжу.
– Не козыряй, Дима, – тяжело вздохнул Конев. – Это моя личная просьба. Она не касается наших с тобой служебных отношений.
Коневу показалось, что сидевший с ним рядом коллега начал прислушиваться. И быстро свернул разговор.
Разумеется, он не стал бы при посторонних вдаваться в подробности и рассказывать Новикову о звонке Алешкиной одноклассницы.
Он даже не знал этой девочки, сообщившей ему, что Алексей вместе со взрослыми ребятами напился пива, весь облевался и уснул прямо в саду на голой земле под розовыми кустами. И Конев ни за что бы ей не поверил, но она прислала ему фотографию, подтверждающую ее слова.
«Я понял. Выезжаю. Фото удали! Если оно пойдет гулять по сети, будет плохо. Не мне. Ты меня поняла?» – ответил он ей сообщением.
«Поняла. Удалила».
Но он не склонен был ей верить. Подростки очень поверхностно понимают, что такое – дать слово. Пообещать и забыть, как это случилось с Алешкой, для них дело обычное.
Новиков Дмитрий привез его сына домой еще до возвращения Конева с расширенного заседания. Заставил его принять душ, переодеться. Забросил его выгвазданные в грязи и блевотине вещи в стиральную машинку. Напоил его горячим чаем с лимоном. И
