Все матери ненавидят меня - Сара Харман
– А как насчет смотрителя? – выдает Карл Теодор. – Парня из Румынии. Мистер Папа… сози, кажется? Я лично всегда его… Ну, в общем, у них другая культура. Другие ценности.
Хоуп краснеет под стать моей любимой помаде от «МАК» и бьет мужа по руке сумочкой-багетом.
– Сядь сейчас же! – шипит она.
Карл Теодор беспомощно пожимает плечами.
– А что, нельзя так говорить?
Томпсон умело ставит точку.
– Спасибо, сэр, – благодарит он, хлопнув в ладони. – Уверяю вас, всех сотрудников допросят в надлежащее время. Предлагаю дать слово мамам.
Фарзана, сидящая в первом ряду, поднимает два пальца, будто просит официанта принести счет. Она встает и представляется «доктором Кхан». Хоуп раздраженно вздыхает.
– Один вопрос, – кожа Фарзаны сияет, словно она всюду носит с собой кольцевую лампу. – Вы правда нашли его резиновые сапоги?
Томпсон напрягается. Если он думал, что с матерями будет проще, то явно ошибся.
– Простите, а где вы это услышали? – интересуется констебль, переминаясь с ноги на ногу.
Фарзана заправляет за ухо прядь зеркально блестящих волос, демонстрируя бриллиант размером с шарик жвачки.
– Мой школьный друг работает заместителем редактора в «Таймс». Так это правда?
У Томпсона встревоженный вид.
– Ну, я… – Он умолкает, поправляя на носу очки. – Могу подтвердить: да, мы нашли несколько предметов, предположительно принадлежащих мальчику. Однако на данный момент нельзя сказать ничего определенного.
Воцаряется мрачное молчание. Фарзана садится, необъяснимым образом сохраняя элегантный вид на складном стуле, и сразу начинает строчить сообщение.
Дженни вновь поднимает руку, но тут вскакивает Хоуп, явно желая загладить вину за слова Карла Теодора.
– До-обрый день, – тянет она на австралийский манер, от которого так и не избавилась. – Хоуп Грубер из родительского комитета. У меня трое сыновей в Сент-Анджелесе, поэтому школа нам как дом родной, – она искоса поглядывает на мисс Айви. – Я что хотела узнать: как мы можем помочь следствию в столь непростое время?
Констебль Томпсон явно вздыхает с облегчением. Вот такие вопросы ему по душе.
– Большое спасибо, миссис Грубер. Ценю ваше участие. Боюсь, особенности зоны поиска не позволяют нам допустить добровольцев на территорию. Но мы сегодня вечером устраиваем бдение у ворот школы. Можете выразить свою поддержку там.
Хоуп сияет, а Томпсон опускает взгляд на часы и бормочет про время. Выдыхаю с облегчением. Собрание почти кончилось, а имя Дилана ни разу не прозвучало.
Зато Дженни не закончила. Она тянет руку к самому потолку и неистово ею размахивает. Томпсон не обращает внимания, и Дженни сама берет слово.
– Дженни Чхве, – представляется она, и ее голос потрескивает от напряжения. Все оборачиваются, вытягивают шеи. – Мой вопрос обращен к мисс Айви. Мне любопытно, почему автобус прибыл в школу без Алфи? Как это возможно, чисто технически? Вы не посчитали детей?
Мисс Айви стоит с кислой миной, а по рядам пробегает ропот, точно акулий плавник рассекает водную гладь.
Томпсон хмурится.
– Я сам отвечу, Никола. Напомните, как вас зовут?
– Дженни. Дженни Чхве.
– Мисс Чхве, надеюсь, вы понимаете: мы собрались не для того, чтобы искать виноватых.
Ничуть не смутившись, Дженни продолжает:
– Спрошу по-другому. Нашим детям по-прежнему грозит опасность?
Томпсон встревоженно косится на мисс Айви.
– Мисс Чхве, есть основания полагать, что случай, кхм, был единичный.
– Хотелось бы узнать, какие меры вы предпринимаете… – не успокаивается Дженни.
– Боюсь, время вышло. Надеюсь многих увидеть на сегодняшнем бдении. Берегите себя. Сохраняйте бдительность. И помните, никакой прессы.
Дженни качает головой; ее глаза пылают гневом. Она тычет меня пальцем в плечо.
– Пойдем отсюда. Просто цирк!
Дженни выхватывает у парковщика ключи и громко хлопает дверцей машины. Потом пристегивает ремень и поворачивается ко мне, красная от гнева.
– Они что-то скрывают! Антикризисный пиар, помощник по связям с общественностью… Дело нечисто.
Прикусываю губу и смотрю в окно. Начинается дождь. Родители высыпают на подъездную дорожку и торопятся к машинам.
– Зачем нас сюда притащили, если все равно ничего толком не сказали? И зачем директрисе дворецкий? – Дженни достает из бардачка вейп. – Больше всего не выношу вранья.
Вот она, возможность. Смотрю на пылающую праведным гневом Дженни и делаю последнюю попытку спасти сына.
– Может, попробуем разобраться в исчезновении Алфи? – протягиваю я, не показывая отчаяния. – Похоже, тут действительно нечисто. А лондонская полиция безнадежна, как ты сказала. Разве Алфи не заслуживает настоящего расследования? – Не дождавшись ответа, добавляю: – На его месте могли быть наши сыновья.
Дженни задумчиво смотрит в окно.
– Знаешь, – говорит она, не глядя на меня, – если я берусь за дело, то довожу его до конца. Прилагаю все силы. И побеждаю.
– Да-да, я такая же. Люблю побеждать.
Видно, не слишком убедительно.
– Уверена? Поиск пропавших – дело сложное, а мы начнем с нуля.
– Значит, согласна? – мое сердце бешено стучит.
Дженни пронизывает меня взглядом темных глаз.
– А твоя работа? Сможешь отпроситься?
– Работа? Я не… – Передумав, исправляюсь: – Да, конечно. Отпрошусь.
– Неделя, – решает Дженни. – И под арест лучше не попадать.
16
Марлоу, графство Бакингемшир
Суббота, 15:28
Мы едем по автостраде обратно в Лондон.
Дождь стих, меж двумя облаками появилась неяркая радуга. Я отчаянно хочу, чтобы она послужила мне добрым знаком, но после сокрушительного разочарования вчерашнего дня тешить себя надеждой – невыносимо.
– Начнем с опросов, – Дженни бросает взгляд в зеркало заднего вида. – Поговорим с самыми близкими ему людьми. Друзьями. Учителями. У тебя есть список класса? Мне его так и не дали.
Шумно сглатываю. Пакет с рюкзаком Алфи стоит у моих ног и прямо излучает неодобрение.
– М-м-м, я поищу.
– И с мисс Шульц надо поговорить. Странно, что она не пришла.
– Да. Интересно почему?
Дженни перестраивается в другой ряд.
– Насчет резиновых сапог неожиданно, согласись?
– Почему?
– Ну, Алфи вряд ли сам снял обувь. Когда хотят сбежать, так не делают. Ты сказала, он из богатой семьи?
– «Ребрышки от Рисби». В мире замороженной еды они все равно что Кеннеди.
Дженни кивает, словно подтвердились ее худшие опасения.
– Есть такой вид взятия в заложники… – она понижает голос, хотя мы в салоне одни. – Сущий кошмар для страховой компании. Сначала похищают близкого. А потом заставляют тебя совершить преступление, пока похищенный у них в заложниках.
– Не поняла. А почему самим не совершить преступление?
– Кое к каким вещам у человека со стороны доступа нет.
– Например?
– Ну, не знаю… К кодам от баллистических ракет.
– Думаешь, Алфи похитили ради кодов от баллистических ракет?
– Нет, конечно. Это я к примеру сказала. Но после сегодняшнего цирка
