Неупокоенные - Альбина Равилевна Нурисламова
Почти всю дорогу Данила проспал, проснулся от объявления водителя: приехали, готовимся на выход. Встречал мальчика дядя Боря, муж тети Наташи. Он был дальнобойщиком, уезжал сегодня вечером в рейс.
– Одни с тетей остаетесь, ты за главного, дружище! – Дядя Боря говорил с Данилой так, будто тому семь лет. Может, просто не знал, как надо: детей у них с тетей Наташей не было. – Ты слушайся тетку, лады? И все будет пучком.
Данила вымученно улыбнулся. Этот «пучок» дядя Боря вставлял в речь где надо и где не надо. Но в целом был хороший, добрый, веселый.
В трехкомнатной квартире дяди и тети Даниле выделили комнату, которая при ином раскладе должна была стать детской, да только не стала. Данила, бросив сумку на кровать, подошел к окну. Этаж пятый – последний, самый верхний. Данила с мамой жили на втором, было непривычно видеть мир с такой верхотуры. Внизу раскинулся двор – лавки, горки, качели.
В комнату зашла тетя Наташа.
– Душ примешь с дороги?
Вроде и спросила, но ясно, что это утверждение.
– Ага, сейчас.
– Я плов приготовила. Пирожки с луком и яйцом испекла.
Готовила она отлично, даже лучше мамы, если честно.
Зазвонил городской телефон, и Данила, еще не зная, кто это, был уверен: мама. Хочет узнать, как он добрался, все ли в порядке. Они поговорили немного, и Данила почувствовал, что скучает. Как будто его в пионерский лагерь отправили (он эти лагеря терпеть не мог, не ездил никогда). Мальчик одернул себя. Глупости! Что он – ребенок, скучать и плакать? И все же было немного грустно.
История, которую и спустя много лет, став взрослым, Данила не мог забыть (как не мог и найти логичного, четкого объяснения случившемуся), началась на второй день после приезда.
Утром Данила отправился на пляж. Друзей у него здесь не было, так что отправился один. Накупался, позагорал, книжку почитал, а потом небо стало хмуриться, и Данила собрался домой, вспомнив, что вчера в прогнозе погоды по телевизору обещали дождик во второй половине дня.
Шел разморенный, слегка уставший и голодный (после купания зверский аппетит просыпается), завернул во двор и увидел удивительную картину.
Во дворе были дети – много детей разных возрастов. Три девочки крутились на карусели, еще двое ребят качались на качелях. Малыши сидели в песочнице, куличики лепили. А в углу детской площадки четверо ребят травили девчонку лет шести.
Слово «травили» пришло на ум, потому что никак иначе обозначить происходящее Данила не мог. Мальчишки не били ее, не пинали. Они стояли кружком и говорили гадости, тыкали в бедняжку палкой, словно перед ними была бешеная собака.
– Пошла отсюда!
– Тебе кто разрешал приходить?
– Она заразная!
– Ага, вшивая или еще чё!
Двое мальчишек были примерно того же возраста, что и Данила, двое – помладше, лет десяти или одиннадцати. Девочка в синем платье и сандалиях на босу ногу не плакала, не отвечала обидчикам, не пыталась убежать. Просто стояла и смотрела на них немигающим взглядом.
Никто не вмешивался, не заступался за девочку, не велел хулиганам перестать обижать ребенка, хотя взрослые во дворе были. Дядька в панаме ковырялся во внутренностях машины, бабушки сидели на лавочке, молодые мамаши катили коляски.
Данила замедлил шаг и остановился. Он редко конфликтовал и дрался, но пройти мимо, бросить девочку в беде не мог.
– Эй вы! – громко сказал, подходя ближе. – Чего к ней привязались?
Мальчишки обернулись.
– Ты еще кто такой?
– Не твое дело. Отпустите ее.
Данила думал, его сейчас побьют, приготовился бить в ответ. Это, конечно, не метод, так говорила мама, но бывают случаи, когда иначе нельзя.
– Ты не из наших. Шел бы отсюда, – сказал один из ребят, а самый младший вдруг выступил вперед и плюнул в девочку.
Этого стерпеть было нельзя, Данила кинулся на мальчишек. Однако драка прекратилась, не успев толком начаться. Мужик, который чинил машину, заругался, пригрозил милицию вызвать. А потом раздался зычный голос тети Наташи, которая стояла на балконе:
– А ну отошли от него! Сергей! Я сейчас твою маму позову! И брата забери!
– Олень, – зло бросил Даниле один из мальчишек.
– А ты, тварь, чтоб не смела сюда соваться!
Минута – и все четверо ушли с площадки.
– Данила! Быстро домой!
– Иду, – прокричал он в ответ и повернулся к девочке, которая стояла на том же месте.
– Ты где живешь? – спросил мальчик. – Давай-ка я тебя домой отведу.
Она вскинула голову, посмотрела в упор. Глаза у нее оказались очень темные, почти черные, а волосы были светлые, легкие и тонкие, как пух.
– Плевать на них. Я их не боюсь. – Верхняя губа девочки задралась, лицо исказилось, стало похожим на оскал. Зубы у нее были острые, мелкие, как у хорька, желтоватые, словно она их не чистила. – Пускай они меня боятся.
Прозвучало по-взрослому, слишком твердо и уверенно для обиженной и напуганной дошкольницы. Да и испуганной девочка не выглядела.
– Я Данила. А тебя как звать?
– Мария.
– Привет, Маша.
– Не Маша я никакая, – огрызнулась девочка. – Сказано – Мария!
Данила извинился. Поколебавшись, подошел ближе, протянул руку.
– Приятно познакомиться, Мария. Я тебя все-таки провожу, а то вдруг они вернутся.
Девочка снова внимательно поглядела на него и, точно решив для себя что-то, протянула руку в ответ. Вдалеке заворчал гром, брызнули первые капли дождя.
– Пошли скорее, а то нас нашлепает.
Люди поспешно забегали в подъезды, родители уводили детей с детской площадки. Данила и Мария шли неторопливо, ему пришлось подстраиваться под ее уверенный, неспешный шаг. Жила она, как выяснилось, в первом подъезде того же дома, что и Данила. Дом был длинный, подъездов много, шли довольно долго. Попадавшиеся навстречу люди вели себя необычно: одни косились, бросали взгляды украдкой, а другие старательно отводили глаза.
– Мама дома? Есть вообще кто-то взрослый?
– Не твоя забота, – грубо ответила Мария.
Доведя девочку до подъезда, Данила остановился, думая, стоит ли проводить ее до двери квартиры. Мария грубо вырвала руку и, не попрощавшись, пошла прочь.
– Пока тогда, – сказал Данила.
Мария обернулась и усмехнулась.
– Увидимся.
И нырнула в подъезд. Данила побежал к себе: дождь усилился.
Тетя Наташа поджидала у двери квартиры. Караулила, насупив брови и сложив руки на груди.
– Ты что творишь? Куда подевался? Я за тебя перед твоей матерью головой отвечаю! А ты не успел приехать – уже в драку ввязался?
– Да они же…
– Знаю! – перебила она. Голос ее смягчился. – Ты
