Бессонница - Сара Пинборо
Уиллу приходится напомнить мне дорогу в свой класс – очередной укол совести для вечно отсутствующей карьеристки, и вот зрелище маленьких стульчиков и парт заставляет мое сердце сжаться. Иногда мне кажется, что Уилл слишком быстро растет, но это место напоминает мне лишь о том, что мой сын – все еще маленький и хрупкий человечек.
Учительница, мисс Рассел, выглядит так, будто сама только недавно встала со школьной скамьи. Подняв взгляд от своих записей, она расплывается в улыбке.
– Миссис Эверелл. Доброе утро.
– Муж сообщил мне о вчерашнем инциденте, – говорю я. – Я очень обеспокоена.
– Не переживайте. Это был несчастный случай. Такое случается. – Мисс Рассел переводит взгляд на Уилла. – Почему бы тебе не повесить свою курточку? А потом можешь помочь мне с разбором цветов, если хочешь.
Нагнувшись, я целую Уилла в щеку прежде, чем он успевает убежать, и сын нехотя обнимает меня в ответ.
– Он сказал, что Бен Симпсон тряс его. У нас раньше уже случались проблемы с Беном. – Явное преувеличение, но меня этот факт не волнует. – Они уже ссорились в субботу.
– В самом деле? – Учительница выглядит сконфуженно. – Бен может набедокурить, но вообще-то он не из числа хулиганов.
– Может быть, вы не замечаете этого, потому что находитесь здесь, пока они играют снаружи?
– Дети всегда находятся под присмотром, и…
– Я бы хотела, чтобы сегодня Уилл оставался в классе на переменах и во время обеденного перерыва, пока вы не разберетесь, в чем тут дело. Он просто сам не свой. Хотя я и не жду, чтобы вы знали детей так же хорошо, как их родители, не заметить этого вы просто не могли.
– Он действительно как-то притих, – подтверждает мисс Рассел. Она очень высокая. Даже стоя на шпильках, мне приходится задирать голову, чтобы смотреть ей в глаза. – Само собой, я во всем разберусь. Пожалуйста, не переживайте, миссис Эверелл. Уверена, это было…
– Прошу вас разобраться во всем и принять меры к тому, чтобы это не повторилось. – Я маленькая, но грозная. – Не хотелось бы писать жалобу.
– Разумеется.
Мисс Рассел обескуражена, а я, уже развернувшись, чтобы уходить, чувствую угрызения совести. Склочная, избалованная, претенциозная мамаша-карьеристка, вот какое впечатление я произвожу. Точно так же я повела себя с несчастной Кэролайн, которая привезла мне кошелек. Никогда в жизни я не могла бы подумать, что стану такой.
– Прошу прощения за резкость, – уже мягче говорю я. – У меня аврал на работе, а это просто вишенка на торте. А еще у меня эти дни.
И несколько этих ночей.
Мисс Рассел улыбается, радуясь перемирию:
– Прекрасно понимаю вас.
Должно быть, выгляжу сконфуженно теперь я, потому что учительница, кивком указывая на мой тонкий свитерок, тихонько сообщает:
– Мне кажется, это изнанка.
Глядя на лейбл, торчащий из бокового шва, я с трудом выдавливаю из себя смешок.
– О, благодарю вас.
Очередное воспоминание нашептывает о себе в моей голове, которая полнится его затхлым и сырым дыханием. Мы с Фиби спускаемся по лестнице в тот последний день, в руке у меня зажата открытка на сороковой день рождения матери. Мой взгляд скользит по телу – школьный джемпер одет наизнанку.
Еще разок наскоро чмокнув вернувшегося Уилла, я устремляюсь в коридор, чтобы там переодеть свитер как следует. Что-то со мной сегодня не так. Дело не только в усталости. Числа. И не в одном Уилле. Разбитые молочные бутылки. Тут что-то другое. Сука. Порезанная шина. Я устала, и терпение мое лопнуло, но дело все равно не в этом. Наизнанку. Меня охватывает тихий ужас. Она в больнице. Мой день рождения приближается. Фиби была права. Я боюсь. Я не хочу быть как она. Не хочу совершать то, что она совершила. Не хочу сойти с ума, как она. Не хочу, чтобы во мне была дурная кровь.
Миновав спортивную площадку, я направляюсь к машине, как вдруг у себя за спиной слышу знакомый голос:
– Поторопись, Мэтью, не копайся. Не то я опоздаю на йогу. И бога ради, заправь свою рубашку, Бен.
Метнувшись за дерево, я наблюдаю за тем, как Мишель суетливо затаскивает двоих мальчишек в школу, а затем, взглянув на часы, прямо по бордюру спешит обратно к своей машине. Я остаюсь в своем укрытии еще на пару мгновений. Мэтью побежал прямиком в школу, а вот Бен медлит, шатаясь между двумя входами в здание, которые сто лет назад отделили мальчиков от девочек.
– Прошу прощения, – обращаюсь я к доброжелательной женщине у ворот. – Я оставила ключи от машины в школе.
Она не оборачивается, чтобы удостовериться, что я вернулась в здание. Что не может не радовать. Потому что идти туда я как раз и не собираюсь.
17
Вздрогнув, я просыпаюсь, не имея ни малейшего понятия, ни где я, ни даже кто я. Яркий свет. Жесткое сиденье. Мерцающий экран компьютера. Вот дерьмо. Я молниеносно выпрямляюсь. Работа. Я нахожусь на рабочем месте. А когда? Какой сегодня день? Который час? Это мне снится? Не дав мне времени собрать мысли в кучу – клиент на двенадцать тридцать отменился, так что я решила воспользоваться образовавшимся окном, чтобы разобраться со счетами, как я теперь понимаю, – и отлепить пересохший язык от нёба, сквозь туман моего недопонимания доносится голос:
– Эмма? – Энгус Бакли, старший партнер, мой босс, стоит в дверях моего кабинета, и вид у него озадаченный. – С тобой все хорошо?
– Да. Да, прошу прощения. Все нормально. Просто задумалась.
– А мне показалось, ты спишь.
Его короткий смешок сигнализирует о том, что Энгус вовсе не уверен в обратном.
– Мне нужно было размять шею. Пыталась купировать головную боль. Чем могу быть полезна? – Невзирая на то, что я до сих пор не вышла из этого отвратительного, зыбкого состояния между сном и явью, я ослепительно улыбаюсь.
– Паркер Стоквелл. Хочет подкинуть нам еще работенку в коммерческой сфере. Предлагает встретиться за ужином в четверг. Нам троим. Он заказал столик в Элдерфлауэр Гарден.
– Нужно поговорить с Робертом… – Я замечаю, как мрачнеет босс. – Но я уверена, что проблем не возникнет, – бодро заканчиваю я.
– Отлично.
Чудесно. Вечер в обществе Паркера Стоквелла. Едва за Бакли закрывается дверь, я снова откидываюсь на спинку кресла, прекрасно сознавая, что Стоквелл – наименьшая
