Убийство на Острове-тюрьме - Чень Ши

Интуиция или память о чем-то в прошлом?

Мне все равно.

Сегодня понедельник. После ужина у нас проходит групповое занятие, что-то вроде творческой мастерской. Все пациенты из моего блока «С» принимают в нем участие. Такие занятия проводятся дважды в неделю. Пациенты могут выбрать, чем они будут заниматься: например, вырезать куклу из дерева, складывать динозаврика из бумаги или плести корзину из ротанга. Говорят, что творчество можно считать частью лечения, и за это выступает доктор У. Он считает, что ручной труд укрепляет функции головного мозга, особенно внимание, а также способности к организации и планированию. Это должно положительно сказываться на здоровье больных.

Во время занятия я держу при себе кучу макулатуры и притворяюсь, будто бы что-то из нее складываю. Пока никто не обращает на меня внимания, я пробираюсь поближе к сидящему неподалеку Дон Кихоту. Он снял свои тяжелые доспехи и теперь сидит в поношенной футболке почти как самый обычный человек. Он сосредоточенно подкладывает вату в коробку из картона. Похоже, мастерит домик для своего любимца. Санчо сидит рядышком и довольно воркует, наблюдая за своим хозяином.

– Он выглядит очень умным, – говорю я Дон Кихоту, указывая на Санчо.

– Конечно, это же самый умный голубь в мире! – гордо отвечает Дон Кихот. – Разве ты не помнишь? Он же еще играл с тобой! К тому же ты очень нравишься Санчо.

У меня нет ни единого воспоминания об этом.

Пока Дон Кихот говорит, он в доказательство правдивости своих слов достает из соседней коробки стеклянный шарик и бросает его на пол. Шарик начинает быстро катиться по полу, и его замечает Санчо. Птица вскакивает с насиженного места и принимается, хлопая крыльями, гоняться за стекляшкой. Я даже вскрикиваю от удивления, а Дон Кихот счастливо улыбается. Он смотрит на Санчо так, будто это не голубь, а его пятилетний сын.

Шарик ударяется об угол и перестает катиться. Санчо зажимает его в лапках и быстро летит назад. Я боялась, что он примет его за еду, но мои опасения были напрасны. Санчо возвращает шарик Дон Кихоту, на мгновение подняв на него взгляд.

– Ты тренировал его? – спрашиваю я.

– Разумеется, но Санчо и сам по себе очень умный! – говорит Дон Кихот, широко улыбаясь. – Он – звезда психиатрической больницы.

– Ты воспитывал его с детства?

– Нет, я же уже много раз тебе рассказывал. Однажды он залетел в мою палату через окно и не захотел улетать.

– Как давно он здесь?

– Около года, наверное. – Дон Кихот поднимает голову и на миг задумывается.

– А как долго я здесь? – стараясь говорить непринужденно, спрашиваю я его.

– Ты недавно сюда приехала, – небрежно отвечает Дон Кихот.

У меня колотится сердце.

– Когда именно?

На его лице проступает удивление.

– Ох, Алиса, ты же потеряла память! Поэтому-то и спрашиваешь у меня все, что забыла. Около месяца назад тебя поместили в твою палату.

– Всего месяц?

– А ты думаешь, сколько? Ты всего лишь новичок, ха-ха.

Дон Кихот не прекращает своих манипуляций, и домик для Санчо уже почти готов. Сомневаюсь, что голуби должны жить в коробках, но его это, похоже, мало волнует.

– Но не бойся, – Дон Кихот смотрит на меня с улыбкой. – Я защищу тебя.

Я гляжу на него и чувствую, как у меня теплеет на душе. Хоть его мысли оторваны от реальности, он не плохой человек – это я могу понять по его чистому взгляду. Возможно, как и сказала Е Пин, очень много людей здесь – несправедливо обвиненные. Дон Кихот не убивал свою мать, его упекли сюда. Но зачем? И кто же виноват в этом?

Бог знает.

Пообщавшись с ним, я прошу охранника проводить меня до туалета. В этот период времени я вела себя нормально и сейчас надеюсь, что обитатели больницы не будут так настороженны по отношению ко мне. Если буду паинькой, то смогу поучаствовать в уборке здания. Не важно, будь это кабинет доктора У или доктора Чжуана, мне необходимо обыскать их оба.

Сейчас для меня важнее всего понять свое положение, а также причину, по которой я здесь. Хоть я и потеряла память, с мышлением у меня проблем нет. Мне надо отыскать людей, запрятавших меня сюда, а потом найти способ сбежать.

В коридоре очень тихо. Для пресечения попыток побега на окнах по обе его стороны установлены стальные решетки. Туалет находится в конце коридора. Я делаю несколько шагов вперед и замечаю знакомую фигуру у дверей уборной. Я задерживаю на ней взгляд: это Сы Хунъянь. Нет, лучше пусть будет Невеста.

– Разве ты не сбежала? Зачем снова вернулась? – злобно шипит в мою сторону Невеста, глядя на меня в упор.

– Прости, отойди, пожалуйста.

Подойдя к ней вплотную, я чувствую запах дешевых духов.

– А если не отойду? – Невеста смотрит на меня с ледяной улыбкой. – Обоссышься тогда, сука?

– Проваливай.

От ее запаха у меня кружится голова.

– Я знала, что тебе не захочется уходить. Все-таки тут столько мужчин. Куда бы ты ни пошла, нигде не будет так же здорово, как здесь, правда? Честно говоря, я больше всего ненавижу таких женщин, как ты. Вы притворяетесь святошами, а на самом деле – грязные шлюхи! Думаешь, я не догадываюсь, что у тебя на уме? Ты одержима этим глупым мальчишкой, Дон Кихотом? Ха-ха-ха, не переживай! Мне не интересен этот придурок! Но запомни раз и навсегда: заместитель начальника охраны Се – мой! Даже думать о нем забудь!

– Ты закончила? – громко говорю я.

– Что? Хочешь напугать меня? – Невеста выставляет вперед свою пышную грудь и делает шаг в мою сторону. – Спроси кого хочешь: во всей «Наньмин» никто не смеет так со мной разговаривать. Не побоюсь тебе сказать: у меня роман с директором больницы, так что я могу убить тебя где угодно и когда угодно!

Потеряв всякое терпение, я отталкиваю ее в сторону. Невеста отшатывается на несколько шагов и едва не падает на пол. Но я же совсем не приложила силы; неужели она такая слабая? Ее лицо багровеет, и она начинает дрожать всем телом. Внезапно она с ревом бросается на меня, растопырив руки. Я делаю шаг назад и поворачиваюсь, готовясь нанести ей удар ногой в область солнечного сплетения. Могу поклясться, все произошло в считаные мгновения. Я не продумывала эту комбинацию, это была естественная реакция тела.

Когда я пробиваю ей в живот с ноги, не ожидаю, что удар выйдет такой силы! Ступня буквально впечатывается в корпус! До меня доносится ее крик, она отлетает к стенке и бьется головой о плитку, на лбу у нее появляется кровоточащая рана. Невеста в шоке плюхается на пол и после короткой паузы начинает рыдать во весь голос. Ее вопли привлекают охранников, которые валят меня на пол и спрашивают, что произошло. Проводя рукой по взлохмаченным волосам, Невеста плаксиво жалуется на то, как я над ней измывалась.

– Алиса, мы знаем, на что ты способна! Но не надо в такое время устраивать беспорядки! – говорит мне охранник средних лет.

Он поворачивается к своим людям:

– В карцер ее!

Двое охранников тащат меня в указанном направлении, и я не сопротивляюсь. Через плечо охранника я вижу ухмыляющуюся Невесту. До меня с ужасом доходит: она подставила меня. Намеренно врезалась в стену.

В коридоре начинается галдеж. Больные один за другим выскакивают из комнаты, чтобы поглядеть, что случилось. Я замечаю, как на меня полными тревоги глазами смотрит Дон Кихот. Рядом с ним стоит Е Пин, с ненавистью зыркая на Невесту. Я улыбаюсь им и качаю головой, надеясь, что они не будут вмешиваться ради меня. Невеста продолжает сидеть на полу и что-то говорить, но я совершенно не понимаю что. Я просто вижу, как открывается и закрывается ее рот, словно у умирающей золотой рыбки.

– Мать вашу, что вы тут устроили?! – раздается сзади грубый голос.

Это голос Се Ли.

– Замначальника Се, эта женщина напала на другую пациентку, и Эс-один-ноль-два-три была ранена. Мы планируем поместить ее в карцер на несколько дней.

S1023 – номер Невесты.

– Какой еще карцер? Эс-один-ноль-два-три наверняка сама неосторожно упала. Ладно, все в порядке, возвращайтесь в комнату и предоставьте это мне.