Гора Мертвецов - Мила Бачурова
Когда Вероника оказалась в кабинете Быстрицкого, подумала, что если бы её целью было посещение музея, то дальше этого кабинета могла бы не ходить. Огромное помещение было полностью уставлено и увешано экспонатами.
Чучелами животных, глиняными черепками, истершимися монетами, национальными костюмами, проржавевшими ножами, домоткаными коврами, костяными дудками и чёрт знает, чем ещё. Вход в кабинет охраняли два манекена в грозно надвинутых на лбы меховых шапках. Длинные одежды из дублёной кожи, тёплые унты. У пояса одного – охотничий нож, у другого за плечами – лук и колчан со стрелами. Узкие глаза манекенов как будто следили за каждым Вероникиным шагом.
Сам Быстрицкий, впрочем, вид имел вполне современный. Деловой костюм, галстук, монитор на столе. Часть стены занимал экран, в углу Вероника увидела проектор и стопку раскладных стульев.
– У меня часто бывают посетители, – проследив за её взглядом, пояснил Быстрицкий. – Я читаю лекции, демонстрирую разные интересные материалы.
Вероника приняла от Быстрицкого обязательную чашку с чаем и сразу взяла быка за рога.
– Скажите, пожалуйста. Я правильно понимаю, что о трагедии на горе Мертвецов вы знаете больше всех?
Быстрицкий улыбнулся.
– Смею надеяться. Хотя далеко не все с вами согласятся. Экспертов по истории похода, знаете ли, с каждым годом всё больше. Вы заглядывали на наш форум?
– Да. Конечно. – Вероника вспомнила форум и содрогнулась.
Допотопный интерфейс, миллион веток, тьма комментов. Едва ли не по каждой чёрно-белой фотографии лыковцев, по каждому документу из материалов следствия – отдельное обсуждение. Сам чёрт ногу сломит, где у всего этого начало и конец, без бутылки не разберёшься. Как Тиша ухитряется копаться там и не свихнуться, знает только он. В такие моменты Вероника до смерти радовалась, что она – всего лишь руки-ноги.
– Тогда вы, вероятно, видели, сколько вокруг знатоков. Хотя многих из них в восемьдесят восьмом ещё даже в проекте не было.
– Видела, конечно. И поняла, что доверять могу только вам. – Лесть в таких делах никогда не была лишней. Сработал приём и с Быстрицким, он заулыбался приветливее. – Вы ведь занимаетесь историей похода с самого начала?
– Разумеется. Я не смог бы остаться в стороне, даже если бы захотел. В те годы я был руководителем турклуба. Говоря современным языком, это я санкционировал поход, ребята ушли с моего разрешения. То есть, в случившейся трагедии немало моей вины. Я мог не отпустить ребят. Мог заставить Олега изменить маршрут… Но не сделал ни того, ни другого. Я так же, как они, мечтал покорить гору Мертвецов. – Быстрицкий вздохнул. И вновь Вероника подумала, что эти слова он произносит не в первый раз. Но менее горько дядьке с годами не становится. – В восемьдесят восьмом я был под следствием официально, как должностное лицо. Но и сам, как человек, принимал в этой истории живое участие. И во время расследования, и потом, когда дело было закрыто за отсутствием состава преступления.
– Значит, вы наверняка должны знать. Скажите, пожалуйста – свидетели того, как погибли Евгений Морозов и Геннадий Сердюков, были?
– Были. – Вопросу Быстрицкий не удивился. За столько лет привык, наверное, к любым вопросам. – Это случилось вечером. На улицах темно, но ещё достаточно людно. Женя Морозов бежал по мосту. Старый автомобильный мост, сейчас его уже нет – разобрали. А прежде я и сам там ходил, по боковой дорожке. Других пешеходов рядом не оказалось, а несколько автовладельцев видели, как Женя упал. Все они рассказывали одно и то же: сначала парень бежал. Нёсся, как сумасшедший, пальто нараспашку. А потом вдруг перегнулся через перила и бросился вниз. Так, будто его сдёрнули.
– Сдёрнули? – растерянно повторила Вероника.
– Именно. Автовладельцы остановились, кто-то помчался вызывать скорую, кто-то спустился на лёд. Но было уже поздно. Женя погиб на месте.
– А второй парень? Геннадий Сердюков?
– Геннадия сбил самосвал. Водителя допрашивали, конечно, следствие вели по всем правилам. Но водитель клялся, что ничего не мог сделать. Парень выскочил слишком неожиданно. На перекрёстке стояли другие машины, пропускали поток. Все автовладельцы подтверждают слова водителя. Генка летел, как ненормальный, перед проезжей частью не притормозил ни на секунду. Первая же машина – тот самый самосвал – его и сбила.
– То есть, получается, что они оба бежали? И Морозов, и Сердюков?
– Даже не бежали. Дословно, повторяя слова свидетелей: неслись, как сумасшедшие. Так, будто их кто-то звал – а они не могли противиться зову. Спешили как можно скорее оказаться рядом с тем, кто зовёт.
Быстрицкий посмотрел на Веронику. Так же серьёзно и строго, как два часа назад смотрела Шарова.
– И вы тоже полагаете, что их звали духи?
Быстрицкий приподнял брови:
– «Тоже»?
– Перед тем, как прийти к вам, я разговаривала с Татьяной Васильевной Шаровой.
– Ах, вот оно что. – Быстрицкий грустно усмехнулся. – Да. Мы знакомы с юности, Таня целиком на моей стороне. Хотя вы, разумеется, не первая и уж точно не последняя из тех, у кого мои слова вызывают саркастическое недоумение. Я сам когда-то был человеком, рациональным до мозга костей. Но чем глубже погружался в эту историю, тем отчётливее понимал: гибель ребят не случайна. И рассудочные суждения, попытки доказать, что всё это – несчастные случаи, есть лишь нежелание человеческой гордыни смириться с тем, что существует нечто необъяснимое. Что-то, что сильнее нашей с вами логики и разума. Сильнее нас – возомнивших себя хозяевами земли… По себе знаю, как непросто это принять, потому ни на чём не настаиваю. Не хотите – не верьте.
– А вы, значит, верите?
– Я верю как минимум в то, что легенды и сказания, способные пережить века, на ровном месте не появляются. – Быстрицкий обвёл рукой кабинет. – Изучаю историю родного края больше тридцати лет. Это невероятно интересно! Если бы я знал тогда… – он покачал головой. – Но прошлого не вернёшь. Теперь стараюсь заинтересовать тем, что знаю, других. Прежде всего – молодёжь, ровесников ребят, которые когда-то занимались в турклубе. В нашем музее постоянно проводятся экскурсии, я пишу научные статьи. Вот, можете ознакомиться, – Быстрицкий указал на книжную полку, уставленную журналами и тонкими книжками в бумажных обложках.
Вероника вежливо покивала. Честно попыталась представить себе современный молодняк с брошюрами в руках.
– И как молодёжь? Интересуется?
– Увы. – Быстрицкий понурился. – В наш электронный век бумажные книги в принципе вымирают… Но я не оставляю надежды! Форум, посвященный походу лыковцев – моё детище. Это я его создал. И если благодаря моим усилиям хотя бы десяток человек поверит в то, что традиции древних
