Смерть Отморозка - Кирилл Шелестов
–И ты решила эти снимки забрать из шале?
–Ну конечно! Неужели их там оставлять? А прикинь, если их полиция найдет?!
–Машину напрокат брала?
–Ага. Прямо здесь в Тулузе. Я на сутки взяла, самую дешевую, чтоб внимания не привлекать. Приезжаю в шале, вроде, все спокойно. Захожу в дом, нахожу флешку, и вдруг – раз! Слышу, кто-то крадется снаружи! Я обмерла! Прокралась к выходу, выскочила и – деру! Еле ноги унесла. Такого страху натерпелась!
–Трюк со светом был ловким,– одобрительно заметил Норов.
–Какой трюк? – не поняла Ляля.
–Ну, когда ты свет в бюро зажгла, чтобы отвлечь внимание от входа.
Она уставилась на него, вытаращив глаза, один из которых был подбитым.
–А ты откуда знаешь? Это ты, что ли там был?! Ты? Зачем, Паш?
–Неважно,– отмахнулся Норов.– Но странная все же вещь: стоит ввязаться в какое-нибудь рискованное предприятие, причем, в любом уголке мира – и обязательно наткнешься, на русских! В чужое шале во Франции ночью полезешь – они и там сидят!
* * *
Лесок был редкий, заросший мелким кустарником. Тяжелое чернильное небо без звезд висело низко, совсем не пропуская света; землю под ногами было не различить. Дождь лил монотонно и часто. Они шли без тропинки, наугад, продираясь сквозь злые колючки. В кроссовках и ботинках у всех хлюпало, джинсы были в грязи по колено. Кроме их чавкающих шагов, вокруг не слышалось ни шорохов, ни обычных лесных звуков, – то ли их заглушал дождь, то ли все живое затихло. Лишь иногда густой саван мокрой тишины прорывало острое карканье ворон.
Выйдя на опушку, окруженную во всех сторон деревьями, они остановились.
–Можна тут, – сказал Петро, озираясь.
Норову казалось, что лучше было бы поискать место поукромнее, но тащиться дальше под дождем уже не было сил. Хотелось все закончить скорее.
–Можно,– согласился он.
Петро и Костя с облегчением отпустили тело, оно с чавканьем шлепнулось в грязь. Норов протянул Петро лопату, и тот без слов принялся копать. Раскисшая земля поначалу поддавалась легко, ее мелкие мягкие комья и брызги грязи разлетались в стороны, попадая иногда и в стоявших вокруг, и на труп Ромы, и на самого Петро.
Минут через тридцать Петро попросил разрешения передохнуть. Он воткнул лопату в землю, нашарил в кармане сигареты, выбрал из пачки ту, что посуше, почиркал зажигалкой и закурил. Норов отступил от табачного дыма, доносимого до него легким ветерком.
–Весь извозюкался, як боров! – посетовал Петро, оглядывая свои перемазанные грязью спортивные штаны.– Як тепер в машину сядешь? Все сидиння замараешь. Хоч без штанив обратно ехай!..
Кажется, он пытался рассмешить своих стражей. Прежде он заискивал перед Костей и Ромой, теперь таким же образом держался с Даудом и Норовым.
–Да ты и не сядешь,– насмешливо отозвался Костя.
–Чому не сяду?
–Ты че, не догоняешь? Совсем ишак! Думаешь, они нас живыми отсюда выпустят?
Петро замер, с поднятой рукой, не донеся сигарету до рта.
–Хлопци!… – оторопело забормотал он, переводя в темноте испуганный взгляд с Норова на Дауда.– Хлопцы, ви що, в натури нас вбити хочете?
От страха глаза его увлажнились и заблестели.
–Что ты слушаешь этого кровососа! – вспылил Норов.– Он всех по себе меряет! Кто эту кашу заварил, мы что ли? Он кинуть нас хотел, еще раз нажиться! Бабок ему мало было! Хуже любого барыги! Если б не его жадность, и мы бы сейчас ехали себе спокойно, и этот придурок длинный был бы жив!
Он бросил взгляд на грязный труп Упокойника, стывший на голой земле под дождем. Белое лицо Ромы смотрело вверх мертвыми невидящими глазами, которые никто не догадался закрыть; нижняя челюсть отвалилась и в открытый рот затекала дождевая вода.
–Хлопци, – лепетал Петро.– Я ж все роблю, що ви говорите… Павло, братка! У мене ж симья, ти ж знаешь … Диточек двое… Молодшому синочку – четыре годика…
–Ты еще пососи у них! – презрительно посоветовал Костя.
Он сплюнул в сторону Норова, шагнул в неглубокую яму, уже вырытую Петро и выхватил у него из рук лопату.
–Дай сюда, урод!
И он сам принялся копать с каким-то ожесточением. Петро, потерянно стоявший рядом, мешал его широким движениям.
–Свали отсюда, лошина! – пихнул его Костя.– Не путайся под ногами.
Петро выбрался наружу; он все еще был обескуражен.
–Хлопцы…
–Да закрой же пасть, не скули! – рявкнул на него Костя, и Петро осекся.
Некоторое время Костя яростно копал, выбрасывая землю наружу.
–Глянь, хватит? – сердито обратился он к Дауду, вытирая рукавом лоб, мокрый от дождя и пота.
Дауд, опустив пистолет, подошел поближе. Длиной яма была уже в человеческий рост, и сантиметров сорок в ширину, но все еще оставалась мелкой, – ее края приходились Косте чуть выше щиколотки.
–Еще нада, – строго проговорил Дауд.
И в эту секунду Костя с размаху рубанул его острым краем лопаты, целя в висок. Дауд успел вскинуть руку, прикрывая голову; удар пришелся по предплечью. Дауд пошатнулся, глухо вскрикнул и выронил пистолет. Пистолет шлепнулся куда-то в яму, Костя быстро наклонился за ним.
–Стой! – Норов прыгнул вперед и выстрелил.
Вспышка пламени разорвала темноту.
* * *
–Брыкин узнал про ваши фотографии? – сочувственно спросила Анна.
–Ты че, Ань?! Да он про них ни сном, ни духом! Иначе он бы меня сразу прибил! Насчет того, что между нами с Жеромом вышло, у него одни подозрения, а доказательств никаких нету. Он на меня из-за другого взъелся. Ему этот его айтишник долбанный нашу с Жеромом переписку откопал! Вовка же ему задание дал к Жерому в компьютер залезть и бабки большие за это пообещал, вот тот и старался. Полно всякого вытащил, документы там разные, контракты… Ну и пару наших писем, не знаю уж, из Жерома компьютера или с моего? Я бы этого айтишника своими руками придушила, вот прям клянусь! Урод, в жопе ноги! Пидарас самый натуральный! И как он только до них добрался? Лично я их всегда стирала! И свои письма, и Жерома, да и Жером тоже очень острожный… А прислал он их Вовке ночью, когда я вещи собирала, да еще перевел, гад, через гугл. Ну, тот, конечно, взбеленился, ну и пошло-поехало!.. А я, главное, и так вся в растрепанных чувствах из-за Жерома, а тут еще Вовка с кулаками…
–Это
