Джео Лондон - Бандиты Чикаго
До и после знаменитой "резни Святого Валентина" Дэнни Велло, как утверждают авторитетные люди, принимал участие в некоторых преступлениях и, как полагают, руководил также ограблением почтовой конторы на Поолк-стрит, когда бандиты похитили четыреста тысяч долларов.
Это, однако, не мешало бандиту жить на свободе, быть счастливым и... любимым.
Но... где бессилен закон, там не дремлет око бандитского "правосудия".
Дэнни Велло был убит во время сентиментальной прогулки со своей невестой на автомобиле. Великолепная прогулка при лунном свете на полях Нил-Центер.
За кустом сидели в засаде два субъекта... два бандита, по-видимому, из шайки Морана... Один выстрел, второй, третий... Они великолепные и меткие стрелки, ибо Дэнни Велло замертво упал, а его невеста даже не получила царапины... Ловкие и меткие стрелки могли позволить себе роскошь быть галантными с дамой...
Следуя совету сторожа одного тайного бара в "петле" Чикаго, я отправился в канцелярию коронера, чтобы присутствовать при расследовании смерти Дэнни Велло. Этот сторож, услышав звонок у входа в бар, заранее смотрит через отверстие... Если посетитель не нравится ему, он грубо захлопывает крышку отверстия и не отпирает двери. Если нежелательный гость настаивает, чтобы его впустили, сторож выходит наружу и вступает в борьбу с ним. Мощность его кулаков отбивает у посетителя охоту сопротивляться, но я представляю себе, что в случае надобности хранитель заветных врат прибегает не только к своему боксерскому таланту, но также и револьверу.
Однажды этот сторож сказал мне:
- Иногда... это было раньше... мне приходилось выполнять более важные работы, чем роль привратника... Но теперь я уже немного постарел для "этого" и кроме того еще женат... Я больше не люблю волнений.
На этот раз старый "гренадер" сказал мне:
- На допросе у коронера невеста покойного Дэнни Велло, наверное, будет главной свидетельницей... Вы как раз сумеете убедиться в скромности и молчаливости подруг наших гангстеров.
Вскоре я очутился в канцелярии коронера - маленький зал, расположенный над городским моргом, напротив операционной залы госпиталя округа Кук. Веселое, даже очень веселое место... вы это увидите.
Заседанием следственной комиссии руководит лично коронер, весьма любезный доктор Бэйндзен. По правую сторону от него сидят шесть членов комиссии, шесть человек различного возраста.
Публики очень мало... Журналисты, среди которых выделяются мои коллеги Беттингер и Джон Дрейри, три-четыре любопытных и два одетых с крайней элегантностью лица, старающихся держаться в тени, но привлекающих к себе всеобщее внимание.
- Кто они, эти?..
- Наблюдатели, которые всегда приходят на подобные заседания следственной комиссии коронера. Они великолепно осведомлены, кто убийцы и также, кто дал приказ об убийстве. Они доложат кому следует, дали ли свидетели компрометирующие показания постольку, поскольку нужно принять против них соответствующие меры... Теперь они пришли сюда, чтобы послушать, что скажет невеста Дэнни Велло.
Невеста Дэнни Велло... Войдя в залу, я сразу понял, что она - та красивая блондинка, которая сидит не на скамье для публики, а в специальном кресле у стены, напротив комиссии коронера. Она довольно трогательна в своей почти целомудренной скорби. Видно, что она старается удержаться от слез. Но последние стекают с краев ее тяжелых ресниц. Она часто вытирает их тонким платком. Она делает это жестом ленивой грации... Наконец ей удается овладеть собой... только на несколько минут, ибо она падает в обморок, когда доктор Бэйндзен спрашивает ее весьма мягким, почти нежным голосом... Бедная девушка...
Здесь, в этом зале, нет скамьи для свидетелей. Невеста Дэнни Велло должна была подняться на эстакаду и сесть в кресло рядом с доктором Бэйндзеном, который сидит в таком же кресле. Оба они сидят лицом к публике... Конечно, как из-под земли вдруг выросло десять фотографов. Вспышка магния!.. А затем крик: "Голову немного направо, мистер коронер!.. Мисс, уберите, пожалуйста, ваш платок!" Америка! Ах, эта Америка! Какой скандал разразился бы, если бы подобная сцена произошла в помещении французского судебного следователя! И не только французского, а любого европейского! Да, европейская юстиция не балует журналистов и репортеров!..
Америка... обетованная страна журналистов!..
А невеста Дэнни Велло? На допросе коронера она показала себя незаурядной дипломаткой. Она знает Дэнни Велло не более одного года... Она не знала, по крайней мере, не интересовалась его прошлым, его подвигами... Для нее он был не более и не менее как мирный коммерсант... Где был его магазин? Гм.. Она не знает... Она также не заметила, как выглядели убийцы... Она даже не могла бы приблизительно опознать их, если бы состоялась очная ставка...
Она закончила свои показания потоком слез...
Ладно! Невеста Дэнни Велло может отправиться домой с миром...
Ей нечего бояться, что ее выведут на фатальную прогулку.
Когда заседание судебной следственной комиссии было закончено, оба шикарных "мистера" вышли к подъезду и сели в большой роскошный лимузин. За то, что я осмелился обратить на них, быть может, слишком нескромное внимание, они наградили меня недружелюбным взглядом. "Мол, куда ты свой нос суешь!".
* * *
Похороны Дэнни Велло были красивы.
В газетных некрологах всесторонне освещались его преступные подвиги и без всякой иронии добавляли, что он также участвовал в общественной жизни. Вы слышите? Опасный преступник и общественная деятельность!
Вот фраза, которую я сам читал в газете "Чикаго Дэйли Ньюс" от 14 августа 1930 года:
"Он (т.е. Дэнни Велло) принимал активное участие в политической деятельности демократических организаций области Запада".
Что можно к этому прибавить? Сочная фраза!
Изумительный альянс форума и публичного дома!
Герой избирательной урны очутился в... погребальной урне!
Великие принципы демократии и свободы, поддерживаемые "вернейшими из верных".
Вместо политического маневра последней минуты - последняя минута ненавистных соперников.
Пышные похороны... Недоставало только, чтобы за гробом Дэнни Велло, одного из опаснейших преступников, шла многочисленная и избранная публика...
На следующий день я отправился в кабинет американского института криминологии, где встретил ученого профессора Джона Ландеско. Он искренне смеялся над моей наивностью, удивительной европейской наивностью:
- Но вы, месье, не удивляйтесь, так как похороны бандитов, конечно, самых известных, совершаются с большой помпезностью. Часто за их гробом шествуют люди весьма высокопоставленные, что служит лучшим доказательством связи мира порока и преступления с миром политики... по меньшей мере с частью политических кругов. Когда Джим Колоссимо, которого можно называть творцом бандитизма в Чикаго, был убит своими врагами, за его гробом следовала большая толпа, состоявшая из содержателей игорных притонов, публичных домов... трех судей, восьми членов городской думы, одного генерального прокурора и даже одного члена Конгресса...
- Что? Конгресса?
- Да... И это пример - один из сотен.
Профессор Ландеско является авторитетнейшим историком чикагского бандитизма. Он рассматривает бандитов с курьезностью ученого, исследующего под микроскопом движения муравья. Он совершенно беспристрастен, как политик, и не испытывает никакого неприязненного чувства к кому-либо. Я очень доволен, что могу опираться на такой высокий авторитет.
Я, между прочим, полюбопытствовал разыскать счета о расходах, вызванных похоронами некоторых бандитов, убитых своими противниками... Счета не вызывают сомнений, и я сделал весьма интересные открытия.
Так, например, бандит О'Баннион был положен в гроб, за который его вдова заплатила... десять тысяч долларов. На похоронах присутствовал "человек со шрамом", т.е. Аль Капоне, и... пять судей. Среди народных судей находился также судья Шелмен, который, судя по скандальным разоблачениям о бандите Зюте, получал из бандитских сундуков значительные суммы...
Как рассказывают, на этих похоронах самые закоренелые бандиты, убивавшие десятки людей, плакали, как дети... Венков и цветов было так много, что улицы были наполнены благоуханием.
- Самый лучший спектакль, который я когда-либо видел в своей жизни, сказал мне капитан Джон Стиг.
Он говорил это весьма серьезно и вместе со своим другом писателем Джемсом О'Доннеллем Беннетом (весьма почтенным и интересным человеком, ничего общего со Спайк О'Доннеллем, конечно, не имеющим) уверял меня, что похороны О'Банниона превзошли своей пышностью похороны президента Вудро Вильсона и даже торжественное перенесение праха Карла XII, при котором он присутствовал в Стокгольме.
Только духовенство в этом отношении блюдет еще благопристойность и достоинство. Повсюду выполняется постановление кардинала Мендлейна, изданное им несколько лет назад, согласно которому духовенство не имеет права принимать участия в похоронах убитых бандитов.
