Тысяча и одна дочь - Дарья Александровна Калинина
– Дома-то мы всегда спозаранку встаем.
– Зимой затемно, летом с солнышком.
– Свое хозяйство, оно лежебок не терпит.
Братья со своими бородами и широкими плечами и открытыми лицами казались такими надежными и основательными людьми, что Сашенька совершенно успокоилась. Эти не дадут пропасть своей матери. Найдут, вернут, если нужно, обидчика вразумят. Сашенька может в это дело и не вмешиваться. Хватит с нее, набегалась, умоталась, а тетка Тома вовсе в этом и не нуждалась. Вон у нее какие защитники имеются, мигом примчались, чуть только узнали, что с их матерью беда.
И все же кое-что странное мерещилось сыщице во всем этом. Но от усталости она не могла сообразить, что именно не так.
Вслух Сашенька сказала:
– Ваша мама в полном порядке. Ее повез развлекаться ее новый поклонник.
Но почему-то эта информация заставила братьев нахмуриться.
– Это кто же такой?
– Тут с ним познакомилась или как?
– Имя известно?
Сашенька почувствовала некоторую гордость:
– Известно. Зовут его Михаил! Это он пригласил вашу маму к нам в город. Очень скучал по ней, попросил приехать.
Сашенька говорила и понимала, что происходит что-то неладное. Братья не только не спешили радоваться за свою мать, но и перепугались еще сильнее.
– Да что же это такое делается!
– Снова он!
– Уж думали, что отвадили негодяя. Так нет же! Нарисовался!
– И мать тоже хороша!
– О чем только думает!
Сашенька переводила взгляд с одного расстроенного бородача на другого:
– Вы знаете этого человека?
– Мишку-то? Падаль он, а не человек.
– Вся семейка у них такая. И отец, и братья!
И видя, что Сашенька решительно не понимает, о чем идет речь, они попытались ей объяснить:
– Кулаковы – знатные прохиндеи! Мишка и Женька. Отец их по соседству с нами фермерствует. Да как фермерствует, все больше земли у соседей отжимает. Он и у нас оттяпать нашу землю пытался. Воспользовался, что жена у старшего сына в генералах ходит, и возомнил, что все ему позволено. Хотел наши хозяйства разорить, а поля пахотные и луга заливные себе присвоить. Гады они все!
– Нет, нельзя так говорить, – возразил Кеша. – Они нам в итоге во благо действовали. Пусть зла желали, а получилось благо. Прежде-то мы поодиночке хозяйствовать пытались, слабыми некоторым людям казались. А общая беда нас троих сплотила, попробуй теперь тронь нас! По одному нас легко можно было переломить, а втроем – мы уже сами кого хочешь сломаем!
– Злодеи они! – упорствовали Леша с Сережей. – Силой не получилось с нами справиться, так они вон чего удумали. Через мать нашу решили действовать.
– Не кататься он ее повез, а в полон взял!
– Нужно ждать, что скоро свой ультиматум выставят! Мы уж знаем, чего они потребуют. Сворачивайте свое хозяйство, банкротьтесь и проваливайте куда глаза глядят.
И трое братьев поведали о своей нелегкой борьбе за землю, которую они возделывали уже почти полтора десятка лет, на которой построили и коровник, и овчарню, и сеновал и даже маленькое производство силоса освоили.
– И себе хватает, и другим продаем. И сено, и корма производим у себя. У нас их многие берут, потому что на качестве мы не экономим. Нет, грех жаловаться, дело идет понемногу. Все мечтаем, чтобы наши химики освоили наконец-то производство удобрений по полному циклу, тогда вообще песня была бы. А то стыдно сказать, сырье для удобрений добываем у нас в стране, потом продаем его на запад за гроши и у них же потом втридорога готовые удобрения покупаем. Зачем? Будто бы у нас полный цикл нельзя запустить. К чему эти путешествия калия с марганцем и другими микроэлементами туда-обратно? Чтобы химическую промышленность враждебных нам стран поддержать? Обойдутся! У вас знакомых химиков нет? Нам бы поговорить, обсудить проблему. А то львиную долю прибыли уничтожат затраты на технику и удобрения.
Но тут же братья спохватились, что основная проблема у них сейчас совсем в другом. И если они не выручат свою мать, то о производстве не только удобрений, но и всего прочего в их хозяйстве можно будет смело забыть. Негде будет заниматься всем этим, потому что оттяпает нечистоплотный родственник чиновника землицу в пользу себя и других своих алчных родственничков.
– Только не знают еще, с кем они связались!
– Известно нам одно их заветное местечко, в которое мы прямо сейчас и наведаемся.
– Уверены, что матушку они там держат.
– Мы к вам по пути заскочили.
– Нам бы вещи мамины забрать и скорее снова в путь-дороженьку.
– Спасибо, что до утра у себя приютили, передохнуть позволили.
– Не рассчитали мы маленько, слишком рано прикатили в ваш город.
Отец при этих словах отчего-то нахмурился, а Сашенька с любопытством спросила:
– И что же это за место такое, где они держат тетю Тому?
Братья переглянулись, словно колеблясь.
Но потом старший, Леша, все же сказал:
– Пансионат «Белые ангелы».
Папа покачал головой:
– Никогда не слышал про такое место.
– И немудрено. Там содержат бывших наркоманов, желающих отказаться от своей пагубной привычки. Но по факту это не пансионат никакой, а настоящая тюрьма. И людей там удерживают насильно.
– Как это? – возмутилась мама. – Это же незаконно!
– Вот и сразу видно, что никто из ваших близких этим недугом не страдал, – вздохнул Сережа. – Люди словно одержимые делаются. И себе, и другим могут быть опасны. Избавиться-то от своей зависимости они хотят, но силы воли у многих не хватает, чтобы добровольно остаться в больнице. Вот и приходится их там под замком держать.
– Но это же для их собственной пользы?
– Ну конечно! – горячо заверили братья Сашеньку.
Несмотря на их дружные заверения, что такое обращение с наркоманами происходит исключительно для их же блага, Сашеньку продолжало терзать недоверие. Что-то очень уж сомнительное казалось ей в таком методе лечения, дурно попахивающее, прямо скажем.
– Получается, что пациенты в таком месте совершенно лишены своих прав? Сколько бы они ни просились, наружу их никто не выпустит?
– В том-то и дело, что там можно держать любого человека сколько угодно долго и никто не сможет прийти ему на выручку. Персонал там вышколен так, чтобы не прислушиваться к жалобам и мольбам.
– Вот туда они нашу маму и увезли. Там они ее и держат.
– Пансионатом этим владеют Кулаковы, типа благотворительная организация, а командует там всем Мишка.
Так тетя Тома попала в плен! В место, откуда самостоятельно ей не выбраться! Теперь Сашенька понимала причину тревоги трех братьев.
– И как же вы станете вызволять тетю Тому?
– А у нас там свой человечек имеется.
– Прикормленный. Он нам и поможет мать вызволить.
– Только на смену он сегодня в девять утра заступает. Поэтому среди ночи нам там делать было нечего.
– Но сейчас мы уже поедем. Чемодан мамин соберем и покатим.
– Да как же так? – растерялась Сашенька. – А вдруг не получится?
– Получится.
– А вдруг тети Томы там не окажется?
– Там она! Больше негде. Чтобы человека спрятать, это самое проверенное и надежное место. Никто туда с проверками не сунется, потому как лично генеральша этот благотворительный центр организовала. Доброе дело делают, людей к нормальной жизни возвращают. Если всей правды не знать, то и не придерешься.
Братья собрались, выпили чаю с медовыми пряничками, которые сами же привезли с собой:
– Сами печем. Мед домашний. Яйца, масло и мука тоже. Ешьте, угощайтесь на здоровье!
Пряники так и таяли во рту, нельзя было этого не признать. Формы были самыми разными – пчелка, елочка, собачка или кошечка. Но вкуснее всего показались Сашеньке печенья-грибочки.
– Грибы с глазами – это вообще символ Рязани. Даже памятник у нас такой имеется. Ну а печенье – это сувенир, тоже сами печем. Продукты исключительно натуральные, в нашем хозяйстве произведенные.
Шляпка у грибов была круглая и темная, закрашенная карамелью, ножка круглая и светлая, а снизу грибки были обмакнуты в маковые зернышки, так что казалось, что молоденький боровичок только вынули из лесной подстилки, еще не успели отряхнуть землю с его ножки.
Вкусно, нарядно, загляденье!
Но братья уже поднимались из-за стола:
– Печенье и пряники вам в гостинец оставляем, а мы за матушкой поехали.
– Не поминайте лихом.
– Прощайте, если что!
И лишь после
