Наталья Никольская - Герцог Борджиа н-ской губернии
– Тех, у кого дочка Света в Тарасове живет, – объяснил он.
– А-а-а! Так бы сразу и сказали, а то у нас этих Сергеевых, что собак нерезанных. У меня, у самого тетка Сергеева, и вся ее семья…
– Это понятно, мужик, – перебил его Коля, – ты нам о других Сергеевых скажи.
– Эти в Мышиновке живут, – проговорил мужик, поскребывая макушку.
– Где?! – переспросил Мамедов, решив, что ему изменил слух.
– В Мышиновке, говорю, – мужик повысил голос и наклонился к самому окну, – эта как раз за Погановкой.
– Час от часу не легче, – Алискер, обреченно махнув рукой, привалился к сиденью, предоставив Николаю вести переговоры с туземцем самостоятельно.
Несмотря на все таланты Антонова, даже ему удалось выяснить место жительства семьи Сергеевых только через минут десять-пятнадцать. Мамедову только оставалось удивляться терпению и дипломатичности своего коллеги. Сам он уже давно с трудом сдерживался, чтобы не послать мужика ко всем чертям. Наконец, они тронулись в путь.
– Уже с утра народ пьяный, – возмущался Мамедов.
– Не пьяный, а с похмелья, – с умным видом поправил его Николай, – это разные вещи.
– Ну, такому специалисту, как ты, конечно, виднее, – ухмыльнулся Алискер.
– Тебе бы все подкалывать, – Антонов даже насупился, – а я просто в жизни разбираюсь получше, чем ты.
– В некоторых областях, бесспорно, – парировал Мамедов, продолжая посмеиваться.
Однако, он вынужден был отдать должное Антонову, так как тому удалось выяснить местонахождение дома Сергеевых из бессвязного рассказа мужичонки и довольно толково объяснить его Алискеру.
– Интересно, кто это так улицы у них обозвал, – не унимался Мамедов, – Мышиновка, Погановка… – кошмар!
– Безгранична фантазия нашего народа, – глубокомысленно изрек Антонов.
Алискер счел за лучшее промолчать, поскольку после такого заявления любое противоречащее ему замечание, грозило перерасти в межнациональный конфликт. Тактичности ему было не занимать. К тому же у него не было времени на дискуссии, ведь приходилось внимательно следить за дорогой, чтобы ненароком не раздавить гусей, шествовавших вдоль обочины.
Примерно через полчаса их «шестерка» подрулила к небольшому дому ветхого вида. В глубине большого двора они увидели женщину лет пятидесяти с небольшим, которая направлялась куда-то с ведрами.
– Извините, можно вас на секунду? – загремел Николай, в мгновение ока выскочив из машины.
Помятуя о его недавних успехах в области димломатических переговоров с местным населением, Мамедов предоставил Антонову общаться и дальше.
Пока он не спеша выходил из машины, Коля успел уже прошмыгнуть через покосившуюся калитку и приблизиться к женщине. А когда Алискер подошел к ним, Антонов благополучно выяснил, что они попали по точному адресу, и эта женщина является ни кем иным, как матерью Светы. Вблизи она показалась гораздо старше из-за глубоких морщин и землистого цвета лица. Сомнений быть не могло: женщина злоупотребляла общением с Зеленым Змием. Ее взгляд был почти таким же пустым и бессмысленным, как у того мужичонки, который показывал им дорогу. Мамедов решил, что эта общая особенность представителей местного населения. А в следующую секунду ему пришло в голову, что это даже к лучшему, поскольку ей предстоит узнать о смерти дочери, если ей еще об этом не сообщили.
– Вы что, Светку ищете, – услышал Мамедов, – так не там ищете-то. Нету ее здесь! В городе она живет! Не знаю, чего вас сюда принесло, мотаются тут всякие!
Продолжая ворчать, женщина повернулась и последовала дальше с ведрами. Как оказалось, она шла в коровник. Алискер был плохо знаком с крестьянским бытом, но все же в нем шевельнулись смутные сомнения относительно времени дойки коров. По его скромным в этой области сведениям, это нужно было делать с раннего утра. Хотя он мог и ошибаться.
– Вы не могли бы уделить нам немного своего времени? – произнес Алискер, вложив эту фразу все свое обаяние.
Женщина даже растерялась, видно нечасто ей приходилось слышать такое обращение.
– Мне сейчас некогда, – сказала она, но уже не таким недовольным тоном, – корову надо доить.
Мамедов ненадолго задумался. Ему пришло в голову, что лучше пусть она закончит неотложные хозяйственные дела, так как потом ей будет не до этого, а корова здесь не при чем.
– Хорошо, мы подождем, пока вы освободитесь, – так же вежливо сказал Алискер.
Женщина исчезла в коровнике, а они вернулись к своей машине.
Было начало одиннадцатого. Алискер и Николай тщетно попытались обнаружить на улице хотя бы одного местного жителя.
– Повымирали, что ли, все, – проворчал Антонов.
– Наверное, всех похмельный сидром свалил, – отозвался Алискер.
Тут в конце улицы показались две старушки, которые шли по направлению к «шестерке».
Оба, как по команде, ринулись к ним. Завидев Мамедова с Антоновым, старушки с любопытством на них посмотрели.
– Мы ищем Свету Сергееву, – произнес Алискер.
– Дак она ж в городе, сынок. Она, почитай, здесь не бывает, раз в месяц только появляется.
– Да и то, чтобы с родителей чего-нибудь стянуть, – добавила вторая.
Не было сомнений, что Света не пользовалась большой популярностью среди соседей.
– А зачем она вам нужна? – полюбопытствовала первая бабулька, маленькая, сухонькая, с глубоко запавшими черными глазками.
– Мы из милиции, – брякнул Николай, за что немедленно был вознагражден испепеляющим взглядом Алискервых глаз.
– Из милиции?! – в один голос переспросили старухи. – А что она натворила?
– Да ничего не натворила, – Антонов понял, что ляпнул что-то не то.
– А зачем же тогда ищите?
– Нужно получить от нее кое-какие сведения, – произнес Мамедов.
Было видно, что ни одна из бабулек не удовлетворена таким объяснением. Они переглянулись между собой и покачали головами, как бы говоря: «Ничего в этом нет удивительного».
– А как она вообще? Какой характер у нее? – небрежным тоном спросил Мамедов.
– Ой, характер у нее еще тот, – старуха даже руками вплеснула, чтобы сильнее выразить, как ей не нравится Светин характер.
– Бедная Валентина, – запричитала вторая, толстая и дородная, в светлом ситцевом платке.
Она кивнула в сторону дома Сергеевых, из чего Алискер и Николай заключили, что она имеет ввиду мать девушки.
– Намаялась она с ней!
– Такой дочки врагу не пожелаешь, – добавила вторая.
И они наперебой начали рассказывать о всех подвигах Светы Сергеевой. Оказывается, послужной список девушки был довольно обширным и красочным. Чего только не наговорили о ней старухи. И «мотаться» она начала с тринадцати лет, и пьет, и курит, с родителей деньги тянет, а их ни в грош не ставит. Отец ее несколько раз из дома выгонял, чтобы она прекратила «аморальными вещами» заниматься. Мамедов и Антонов только успевали кивать головой, выслушивая весь этот словесный поток.
– … А потом вообще с Валеркой связалась, с уголовником!
Алискер и Николай насторожились. Это было уже поинтереснее.
– А кто такой этот Валерка? – осторожно спросил Мамедов.
– Ой, это такой бандит… – старуха закачала головой и понизила голос, – в тюрьме два раза сидел. Никому житья не давал, на всех страху нагонял.
«Ясно, – подумал Мамедов, – местная гроза. В каждой деревне не обойтись без такой фигуры».
– От него все приличные девки шарахались, а эта связалась и не побоялась даже, – продолжала старуха, причем в ее голосе слышалось даже некое подобие уважения к смелости Светы.
– Свадьбу сыграли, – загалдела другая, выпучив от возбуждения выцвевшие глаза, – а они года не прожили – разошлись. Валерку-то посадили, а она сразу на развод подала.
– А жили-то они как, – маленькая старушонка даже глаза закатила, чтобы нагляднее продемонстрировать свой ужас, – каждый день драки, пьянки, гулянки. Как только у них ребенок-то выжил, не представляю…
– Так у нее и ребенок есть? – спросил Мамедов.
– А как же! Девочка. Вероникой зовут. Года три ей уже будет.
– Да побольше, – встрянула другая старушка, – четыре, а то и пять.
– Это ж во сколько лет она ее родила?
– Молодая совсем была, еще, как говориться, молоко на губах не обсохло. Лет шестнадцать, наверное, ей было.
– Да что ты такое говоришь, – возмущенно напустилась на нее вторая бабулька. – Ей уж восемнадцать было.
– Ну, может быть, точно не помню, – пожала плечами черноглазая старуха.
– А где же сейчас этот Валера? – поинтересовался Мамедов.
– А кто его знает? Уехал он отсюда уже давно. Не знает никто, куда.
– Может, родители ее знают? – спросил Алискер. – Он же, наверное, поддерживает с ними связь.
– Да какая там связь, – махнула рукой толстушка, – не нужен ему никто. Уголовник он, – она еще сильнее понизила голос, – чеченец он, – произнесла она так, словно выдавала страшную тайну.
