Убежище - Нора Робертс
Он поднес ее забинтованную ручку к губам и поцеловал ее.
– Почему бы вам с Кейт не присесть и не отдохнуть немного. Я схожу помочь с кофе. Кейт, а как насчет того, чтобы выпить еще чашечку горячего шоколада?
Прижавшись к отцу, она кивнула:
– Да, пожалуйста.
Но стоило ей сказать это, как за окном сверкнули проблесковые маячки полицейской машины.
– Это, наверное, шериф. Он добрый, – добавила она, обращаясь к Кейт.
– Джулия.
Рэд Бакман напоминал скорее серфера, нежели полицейского. Пускай он уже разменял четвертый десяток, но, когда время позволяло, он хватал доску и рассекал волны. Короткая, выгоревшая на солнце косичка завалилась за воротник куртки. На загорелом и морщинистом лице – результат долгих часов, проведенных на пляже и в воде, – частенько появлялось выражение обманчивого безразличия.
Джулия знала, что он умен, проницателен и предан своему делу. А еще она знала, что у него с ее матерью ни к чему не обязывающий секс по дружбе.
– Вы еще не знакомы с заместителем шерифа Уилсон. Микаэла, это Джулия Купер.
– Мэм.
Рядом с Рэдом стояла юная темнокожая красотка с блестящей кожей, которой просто до невозможности шла униформа. «Интересно, ей уже можно пить? – подумала Джулия. – В этих начищенных до блеска ботинках она точь-в-точь солдат».
– Кейтлин с отцом в гостиной. Ее дедушка тоже здесь.
– Погоди-ка. Ты уверена, что девочка не сбежала из дома?
– Об этом не может быть и речи, Рэд. Ты все поймешь, когда расспросишь ее. Сейчас она успокоилась, но ребенок был напуган, и кто-то очень для этого постарался.
– Ладно, тогда приступим.
Он вошел в комнату, заместитель последовала следом на расстоянии в полшага.
Сидя на коленях у Эйдана, Кейт окинула его пристальным взглядом.
– А вы правда шериф?
– Правда, – ответил он и вынул из кармана полицейский жетон. – Тут прямо так и написано. Рэд Бакман. – Он повернулся к Эйдану: – Вы отец Кейтлин?
– Да, Эйдан Салливан.
– Не возражаете, если я с ней побеседую?
– Вовсе нет. Кейт, ты же поговоришь с шерифом Бакманом?
– Я не успела позвонить в девять-один-один – Диллон нашел меня. Поэтому позвонила Джулия.
– И это правильно. Присядь, Мик, – обратился он к своей подчиненной, которая не оценила фамильярности начальника, но села. – Почему бы тебе не рассказать мне все, что произошло?
– Прадедушка умер, поэтому в поместье приехало много людей.
– Это я знаю. Соболезную смерти твоего прадедушки. Ты знала приехавших к вам людей?
– Почти всех. Потом люди начали вставать, рассказывать истории о нем и все такое, я переоделась, и мы с другими детьми пошли играть на улицу. Потом мы решили поиграть в прятки. Бойду выпало быть ведущим, а я заранее решила, где буду прятаться.
Тут она на секунду нахмурилась и продолжила рассказывать все, что стряслось.
Рэд не перебивал, только встал на мгновение, когда Мэгги вошла в комнату в компании Хью Салливана. Он отпил кофе и кивнул Кейт:
– Продолжай, милая.
Он заметил, как помрачнел Эйдан, когда она заговорила об угрозах: переломанных пальцах, пистолетах, как он изо всех сил сдерживал слезы.
Микаэла внимательно наблюдала за ними и подробно все записывала.
– И я увидела свет. Но сперва услышала шум прибоя, – поправила себя Кейт и продолжила.
– Тебе, наверное, было страшно.
– Меня все время трясло. Пришлось заставить себя успокоиться, чтобы притвориться спящей.
– А откуда ты знаешь, что простыни можно связать в веревку?
– В кино видела. Не думала, что будет так тяжело: у меня не получилось порвать их, поэтому пришлось нелегко.
– Ты не видела лиц похитителей?
– Я видела одного из них под деревом. Но совсем недолго: у него была борода и светлые волосы.
– А ты сможешь узнать его, если увидишь?
– Не знаю. – Она прижалась к отцу. – А мне придется?
– Непременно. А имена? Они называли друг друга по именам?
– Не помню. А, нет, по телефону, когда я притворилась, что сплю, он позвонил кому-то и называл ее «малышка». Но это же не имя.
– Ты можешь сказать, сколько времени прошло между тем, как ты вылезла из окна и как вышла к ранчо?
Она покачала головой.
– Вечность. Было темно, холодно, и у меня все болело. Я боялась, что они меня поймают или что медведь меня поймает и съест. – Она положила голову на Эйдана. – Мне просто хотелось домой.
– Уверен, так оно и было. А теперь я бы хотел немного поговорить с твоими папой и дедушкой. Может, Дил покажет тебе свою комнату.
– Я хочу послушать. Это же произошло со мной. Я хочу послушать.
– Она права, – сказал Хью, и Кейт переползла к нему с коленей Эйдана. – Это произошло с ней.
– Хорошо. Нам понадобится список всех, кто был в доме. Гостей, прислуги, работников.
– Вы получите список.
– Когда он будет у нас, мы проверим, когда и как люди покинули поместье. А прямо сейчас скажите: когда вы заметили, что Кейт куда-то пропала?
– Это все Нина, наша няня.
– Полное имя?
– Нина Торез. Она с нами уже шесть лет – скоро будет семь, – поправил он себя. – Когда Кейти не вернулась домой вместе с другими детьми, Нина пошла ее искать. А не найдя, позвала нас. Тогда все пустились на поиски. Кажется, Нина зашла к нам в комнату около семи вечера, она была напугана.
– Около семи, – подытожил Хью. – Мы поделились на группы: искали в доме, в других строениях, на участке. Нина обнаружила заколку Кейт около гаража.
– Я потеряла заколки…
– Мы купим тебе новые, – пообещал Хью.
– Мы уже собирались звонить в полицию, как вдруг раздался телефонный звонок.
– По какому именно телефону звонили?
– По домашнему.
– Когда?
– В районе восьми… Да, около того. Голос был мужской. Он сказал, что Кейт у них и если мы позвоним в полицию, ФБР или скажем об этом кому-нибудь, то он… он сделает ей больно. Он сказал, что ее возвращение в целости и сохранности будет стоить нам десять миллионов наличными и что он еще позвонит и скажет, что делать.
Некоторые из нас все равно хотели вызвать полицию. – Хью по-прежнему гладил Кейт по голове, а потом повернул ее личико к своему. – Мы так испугались за тебя. Но к тому моменту моя невестка едва не впала в истерику и была категорически против. Мы решили подождать – самое сложное, что мне когда-либо приходилось делать. Собирать деньги и ждать. – Он поцеловал Кейт в макушку. – И молиться.
– Второй звонок раздался где-то в половине одиннадцатого. Он сказал,
