Время милосердия - Джон Гришэм
Воцарилась тишина, присутствующие взвешивали слова Люсьена. Наконец Джейк спросил:
– Согласны?
Все смотрели друг на друга, не осмеливаясь ответить.
– Если защита прекратит предоставление доказательств, то штату будет не с чем бороться. Дайер удивится. Мы сразу перейдем к напутствиям для присяжных, у нас они будут готовы, а у них нет. Потом мы выступим со своим заключительным словом; заключительное слово обвинения, думаю, вновь не будет готово. Такое раннее прекращение предоставления доказательств – еще одна ловушка.
– Мне нравится! – воскликнул Гарри Рекс.
– Разве это справедливо? – спросила Карла.
– На данном этапе справедливо все, – усмехнулся Гарри Рекс.
– Да, дорогая, – поддержал его Джейк, – это справедливо. Каждая сторона может прекратить предоставление доказательств, не предупредив оппонента.
Люсьен сел. Джейк долго смотрел на него. Остальные доели чипсы, допили чай и теперь ждали, что произойдет дальше. Вскоре адвокат спросил:
– А Дрю? Вызывать его для дачи показаний?
– Ни за что! – отрезал Гарри Рекс.
– Я провел с ним много часов. Он справится.
– Дайер сожрет его живьем, потому что парень виновен, Джейк. Кто нажал на чертов курок?
– Он и не станет этого отрицать. Однако у него есть, чем уколоть Дайера, ровно как и у его сестры. Фраза «меня насиловала полиция» войдет в историю. Люсьен?
– Я редко вызывал обвиняемых для дачи показаний, но этот паренек с виду так мал, безобиден! Тебе решать, Джейк. Я не провел с ним ни единой минуты.
– Я тоже провела с ним много времени, – произнесла Карла. – И считаю, что Дрю готов. Он может рассказать сильную историю. Ведь это просто мальчик, но уже повидавший страшное в жизни. Полагаю, большая часть присяжных проявит к нему милосердие.
– Согласна, – кивнула Либби.
После этого Джейк посмотрел на часы и сказал:
– Все, пора разбегаться. Нам с Карлой нужно кое-куда съездить. До встречи в зале суда!
Судья Нуз вызвал через своего пристава шерифа, а тот позвал вернувшихся в суд Коферов. В 13.45 Эрл, Джанет, Барри и Сесил вошли в пустой и гораздо более прохладный, чем раньше, зал и застали судью без мантии, сидевшего не на привычном месте, а недалеко от скамьи присяжных, раскачиваясь в удобном кресле рядом с приставом. Оззи пропустил их за барьер, и они остановились перед судьей.
Эрл не утратил воинственности и буквально кипел. Джанет выглядела разбитой, словно бой уже был проигран.
– Вы нарушили порядок в моем суде, – сурово начал Нуз. – Это неприемлемо.
– Нас тошнит от всей этой чертовой лжи, судья, вот и все, – заявил Эрл, не собиравшийся сдаваться.
Нуз выставил вперед крючковатый палец.
– Следите за выражениями, сэр. Сейчас речь не об адвокатах сторон и не о свидетелях, а о вашем поведении. Вы устроили скандал, вас пришлось вывести, вы угрожали одному из моих юристов. Я мог бы обвинить вас в неуважении к суду и отправить в тюрьму. Вам ясно?
Пока Эрл ничего не понимал. Но он уже забыл про бойцовскую стойку, его настроение поменялось. Он принял приглашение на эту встречу, чтобы сказать судье пару ласковых слов, а о тюрьме не подумал.
– Вопрос в следующем, – продолжил Его честь. – Вы хотите наблюдать процесс до конца?
Вся четверка утвердительно кивнула. Джанет еще раз вытерла слезы.
– Тем лучше. Вам будет отведен третий ряд за обвинителем. Мистер Кофер, вас я хочу посадить рядом с проходом. Если я услышу хоть звук, если вы снова попытаетесь вмешаться в мое разбирательство, то я опять прикажу вывести вас, и тогда без последствий уже не обойдется. Вам ясно?
– Еще бы, – буркнул Эрл.
– Да, сэр, – проворчал Барри.
Джанет промокнула глаза.
– Хорошо. Значит, договорились. – Нуз подался вперед. Самая тяжелая часть была позади. – Позвольте мне сказать вам следующее. Я очень сочувствую вашей утрате, молился за вас с тех пор, как узнал о ней. Мы не должны хоронить своих детей. Однажды я коротко пересекся с вашим сыном в суде Клэнтона. Мы не успели подружиться, но он показался мне приятным молодым стражем порядка. На этом суде я испытываю к вам сострадание, понимая, как тяжело вам слышать о сыне такие ужасные вещи. Уверен, это невыносимо. Однако факты – упрямая вещь, от голословных утверждений на суде тоже не обойтись. Суд – это часто неэстетично и некрасиво. За это я прошу у вас прощения.
Они не намеревались отвечать, да и не были людьми, способными просто произнести «спасибо».
Когда Джейк и Карла вошли в заднюю дверь главного судебного здания, их неожиданно окликнул Дамас Ли:
– Привет, Джейк, есть время ответить на вопрос?
– Привет, Дамас, – вежливо отозвался адвокат. Они были знакомы десять лет, репортер всего лишь выполнял свою работу. – Прости, но мне не до тебя. Судья Нуз велел адвокатам сторон держать язык за зубами.
– Он заткнул вам рот?
– Нет, издал постановление заткнуться.
– Твой клиент даст показания?
– Без комментариев. Уймись, Дамас.
В утреннем выпуске еженедельника «Таймс» была единственная тема – данный процесс. Всю первую полосу отвели под фотографии: Джейк входит в здание суда, Дайер входит в здание суда, обвиняемый в пиджаке, галстуке и наручниках вылезает из патрульной машины. Дамас написал две длинные статьи – одну о преступлении и обо всех участниках процесса, другую об отборе присяжных. Желая поиздеваться над соседним округом, редактор использовал не лучшую фотографию старого здания суда с подписью: «Построено в прошлом веке, нуждается в ремонте».
– Потом, Дамас, – сказал Джейк и потащил Карлу за собой.
Фургоны телекомпаний уехали. Газета Тупело поместила короткую статью на первой полосе во вторник. Газета Джексона написала о том же самом на третьей странице. Мемфис вообще не заинтересовался процессом.
48
Когда в 14.05 прозвучало «суд идет», в зале было гораздо прохладнее и уже не так душно. Судья Нуз опять предложил юристам сторон работать без пиджаков, но те не последовали совету. Глядя на Джейка, Нуз сказал:
– Пригласите вашего следующего свидетеля.
Адвокат встал.
– Ваша честь, защита вызывает мистера Дрю Гэмбла.
Этот неожиданный шаг спровоцировал в зале шепот. Лоуэлл Дайер встревожено уставился на Джейка.
Дрю поднялся и направился к судебной протоколистке, чтобы принести присягу, а потом опустился в кресло свидетеля. С этого места зал выглядел непривычно. Джейк предупредил его, что чувствовать на себе взгляды стольких взрослых окажется тяжело. Письменные инструкции для Дрю гласили: «Смотри на меня, Дрю. Постоянно смотри мне в глаза. На присяжных не смотри, на мать и сестру тоже. Не обращай внимания на других юристов, на зрителей. Все будут глазеть на тебя, игнорируй это. Смотреть мне в лицо! Не улыбаться, не хмуриться! Говорить не слишком громко и не слишком тихо! Мы начнем с простых вопросов, ты успеешь освоиться. Ты не привык говорить «да, сэр» и «нет, сэр», но, давая показания, повторяй это снова и
