Ирвин Уоллес - Семь минут
Протест защиты был отклонен. Свидетеля привели к присяге.
Дункан сочувственно улыбался главному свидетелю обвинения, Джерри Гриффиту, и умело задавал вопросы.
— Джерри Гриффит, чем вы занимаетесь сейчас или занимались последнее время?
— Я студент.
— Вы не могли бы говорить громче? Вы сказали…
— Я студент.
— Где вы учитесь?
— В Калифорнийском университете в Лос-Анджелесе.
— В Уэствуде?
— Да.
— Сколько проучились в университете?
— Почти три года.
— В школе учились?
— Да, я закончил школу в Палисэйдз. Только первый семестр проучился в «Уэбб».
— Вы перешли в другую школу? Почему?
— Мой отец хотел, чтобы я ходил в школу с совместным обучением.
— А школа в Палисэйдз с совместным обучением? И университет тоже?
— Да, сэр.
— Вы встречались с девушками, когда учились в школе и университете?
— Да, сэр.
— Скажем, в последнем классе средней школы и на первых двух курсах университета, как часто вы ходили на свидания?
— Трудно… вспомнить. Я не могу вспомнить, как часто. Я…
— Вы можете сказать хотя бы приблизительно, как часто?
— Возражаю, ваша честь! — воскликнул Барретт из-за стола защиты. — Свидетель заявил, что не помнит. Вопрос был задан, и на него был получен ответ. К тому же вопрос гипотетический.
— Протест принят, — кивнул судья Апшо.
Садясь, Барретт бросил взгляд на Джерри Гриффита и впервые понял, что парень смотрит на него. В глазах Джерри застыл испуг, он весь как-то сник. Майк однажды видел такой же затравленный взгляд в глазах собаки, которую грозился побить хозяин, и он пожалел, что пришлось заявить протест. Барретт решил быть более снисходительным, пока свидетель совсем не потерял дар речи от страха.
Очевидно, Дункана тоже тревожил запас прочности Джерри, потому что он перешел к важным вопросам.
— Мистер Гриффит, на каком предмете вы специализируетесь в университете?
— На английской литературе.
— Этот предмет подразумевает обильное чтение… Скажем, по крайней мере три книги в неделю.
— Да, сэр.
— Читали ли вы книги, не включенные в списки обязательного чтения по английской литературе?
— Да, сэр.
— Сколько таких книг вы читали в среднем каждую неделю?
— Ну, две-три.
— Это в основном беллетристика?
— Да, сэр.
— Не могли бы вы вспомнить названия книг, которые прочитали за последние шесть месяцев? Названия и авторов?
— Я прочитал… Я прочитал «Степного волка» Гессе и еще его «Сиддхартху». И «Бремя страстей человеческих». Это Моэм. «Ночь нежна» Скотта Фицджеральда. И «Красное и черное» Стендаля. Потом… трудно вспомнить… ну, читал Хаксли и «Поездку в Индию» Форстера. Всего Кафку и Камю. Я… мне нужно вспомнить…
— Вполне достаточно, чтобы определить вкусы. Скажите, считаете ли вы какую-нибудь из названных вами книг порнографической или непристойной.
— Нет, сэр.
— Вы выбирали эти книги по какой-то причине или наугад?
— Ну… наверное, чтобы узнать о себе немного больше… О своих мыслях и всем остальном.
— Вы хотите сказать, что выбираете книги для необязательного чтения не наугад? Что много размышляете над каждой прочитанной книгой?
— Да, сэр.
— Вы читали «Жюстину» маркиза де Сада?
— Нет, сэр.
— Вы читали перевод порнографического восточного трактата «Камасутра»?
— Нет, сэр.
Барретт вздрогнул и крикнул:
— Я бы хотел заявить протест, ваша честь. Вопрос не по существу рассматриваемого дела.
Судья Апшо подался ближе к микрофону и ответил:
— Протест отклоняется. Продолжайте, мистер Дункан.
Элмо Дункан повернулся к своему свидетелю.
— Мистер Гриффит, вы читали книгу Фрэнка Харриса «Моя жизнь и любовь»?
— Нет, сэр.
— А «Любовника леди Чаттерлей»?
— Нет, сэр.
— А «Сексус» Генри Миллера?
— Нет, сэр.
— Вы читали «Фанни Хилл» полностью или в отрывках?
— Нет, сэр.
Дункан одобрительно улыбнулся юноше, посмотрел на присяжных и вновь повернулся к Джерри Гриффиту.
— Недавно была предпринята попытка издать… Вернее, открыто и впервые была издана книга того же самого жанра, что и те, о которых я вас расспрашивал. Я хочу узнать, читали ли вы ее? Вы читали «Семь минут» Дж Дж Джадвея?
— Да, сэр, читал.
— Вы читали ее или слышали о ней до того, как она была напечатана издательством «Сэнфорд-хаус»?
— Нет. Хотя мимоходом слышал о ней на одной из лекций по английской литературе в университете.
— Эта лекция побудила вас прочитать книгу?
— Нет, сэр. Даже если бы и побудила, то я бы не смог этого сделать, потому что «Семь минут» негде было достать. Эта лекция была несколько месяцев назад.
— Но если бы книга была издана уже тогда, побудила бы вас лекция купить и прочитать «Семь минут»?
— Протестую, ваша честь! — Барретт встал. — Представитель народа задает гипотетический вопрос.
— Протест принят.
Дункан опять повернулся к Джерри Гриффиту:
— Упоминание профессора о «Семи минутах» заставило вас подумать, что стоило бы прочитать эту книгу?
— Нет, сэр.
— Можете сказать, что же заставило вас прочитать «Семь минут»?
— Я… я увидел что-то о ней в одном из книжных магазинов, которые торгуют авангардными газетами и журналами. Я просматривал один из таких журналов и…
— Вы не помните его название?
— Нет, я только помню, что он был издан в Нью-Йорке. На полках стояло около сотни разных журналов, и я выбрал этот. Там мне попалась статья об этой книге.
— Была ли это рецензия или обычная статья без комментариев о книге Джадвея?
— Кажется, рецензия. В ней анализировались отрывки из книги.
— И они вызвали у вас желание прочитать «Семь минут»?
— Они заинтересовали меня.
— Почему?
— Я… я не знаю… не для… потому… наверное, потому, что я никогда не знал, что женщин так волнует секс.
— Мистер Гриффит, что вы думали о причинах, которые заставляют женщин заниматься сексом, до чтения той статьи?
— Я… я думал, что они… что они делают это, потому что все делают это… или должны делать… чтобы не выделяться. Я хочу сказать, чтобы доставлять своим друзьям удовольствие.
— И рецензия на книгу Джадвея изменила ваши взгляды на этот вопрос?
— Да. После нее я подумал, что они на самом деле хотят… делать это.
— Понятно. А после прочтения самой книги ваши взгляды не изменились?
— Нет.
— Даже несмотря на то, что эта книга относилась к разряду беллетристики и могла быть придумана автором?
— Я забыл, что это беллетристика. Я поверил ей.
— Вы поверили, что все женщины или большинство из них испытывают голод по сексу и половым извращениям, как Кэтлин, героиня «Семи минут»?
— Да, сэр.
— Сейчас вы тоже верите в это?
— Нет, сэр.
— Вы считаете, что эта книга внушила вам неправильное представление?
— Протестую, ваша честь. Мистер Дункан задает наводящие вопросы.
— Протест принят.
— Хорошо, мистер Гриффит; по-вашему, портрет Кэтлин рисует реалистичный и правдивый образ молодой женщины? Или он необычен и искажен?
— Искажен и необычен.
— Значит, увидев в журнале рецензию на «Семь минут», вы прочитали книгу?
— Не сразу, потому что она еще не вышла. Я думал над статьей, потом забыл на какое-то время, до тех пор, пока не увидел большое рекламное объявление в газете о выходе книги. После этого я купил «Семь минут» и прочитал.
— Когда это было? Когда вы ее прочитали?
— Вечером восемнадцатого мая.
Барретт внимательно слушал показания Гриффита, когда Зелкин протянул ему записку: «Хитрюга наш Элмо. Не спросил, где и как парень достал книгу. Не забудь поинтересоваться этим на перекрестном допросе». Барретт рассеянно кивнул и вновь посмотрел на свидетеля.
— Вы прочитали «Семь минут» от корки до корки, всю до последнего слова?
— Да, сэр.
— И какова была ваша реакция?
— Книга меня расстроила.
— Что вы хотите этим сказать?
— Я… меня охватило смятение. Я не мог заснуть.
— На следующий день вы пошли в университет?
— Да, но я пропустил кое-какие занятия.
— Почему?
— Мои мысли были заняты этой книгой. Я пошел к своей машине… Я держал ее в машине…
— Почему в машине?
— Я не хотел, чтобы ее увидел отец.
— Вы боялись, что ваш отец не одобрит такого рода книгу?
— Да, сэр.
— Ваш отец когда-либо протестовал против порнографических книг?
— Да, сэр. Он не разрешал приносить их домой. Он говорил, что они опасные.
— Вы согласны с ним?
— Сейчас согласен, сэр.
— Итак, вы сели в свою машину, и что вы сделали потом?
— Выехал с университетской стоянки и некоторое время просто катался, потом очутился на пустынной дороге над Голливудом. Там я перечитал некоторые отрывки из «Семи минут».
