Ирвин Уоллес - Семь минут
Мэгги придвинулась ближе.
— Что… что вы имеете в виду, говоря, что, если бы процесс проходил по-другому, вы могли бы выполнить мою просьбу?
Он вспомнил вчерашние доводы Зелкина и решил сейчас изложить их Мэгги.
— Если бы Леру был на нашей стороне или хотя бы эта Воглер, тогда, может быть, я и подумал бы об отказе от перекрестного допроса Джерри, потому что, как я уже сказал, он не был бы так важен. Или даже сейчас, будь у нас хоть один настоящий свидетель, который опроверг бы показания Кристиана Леру и защитил Джадвея и «Семь минут», я мог бы оставить Джерри в покое. Но у меня нет ни одного приличного свидетеля. У меня нет ни одного свидетеля, хотя бы немного похожего на приличного, поэтому…
— Майк.
Он пытливо посмотрел на Мэгги, потому что в ее голосе послышались твердые нотки.
— Этот ваш «приличный свидетель», которого вам так не хватает… Кто мог бы быть для вас так важен?
— Кто? По-моему, сейчас остался только один такой человек. Касси Макгро. Если бы она была у меня…
— Она может быть у вас, Майк.
Эти слова оказались настолько неожиданными, что Барретт не сразу понял их значение. Он тупо уставился на Мэгги Рассел.
— Я предлагаю вам выгодную сделку, Майк, — с холодной уверенностью сказала девушка. — Вы обещаете мне не расспрашивать Джерри, а я обещаю вам Касси Макгро… собственной персоной.
9
— Пожалуйста, положите левую руку на Библию и поднимите правую. Вы клянетесь говорить правду, только правду и ничего, кроме правды, и да поможет вам Бог?
— Клянусь.
— Назовите, пожалуйста, свое имя и фамилию.
— Джерри… Джерри Гриффит.
— Произнесите, пожалуйста, по буквам.
— Гриф… Гриффит… Г-р-и-ф-ф-и-т.
— Пожалуйста, займите свидетельское место.
Со своего места за столом защиты Барретт наблюдал, как стройный юноша нервно поднимается по ступенькам и садится на стул. Его каштановые волосы были аккуратно причесаны, взгляд (левый глаз непрерывно дергался от тика) метался по залу, стараясь не задерживаться на серебристом микрофоне, который стоял перед ним. Лицо его было бледным, плечи поникли, он напоминал вспугнутую черепаху, каждое мгновение готовую спрятать голову под спасительный панцирь. Кончиком языка Джерри беспрерывно облизывал пересохшие губы. Он ждал, когда Харон посадит его в лодку и повезет через его собственный Стикс.
Барретт отвел глаза от самого главного свидетеля обвинения и оглядел переполненный зал суда. Он знал, что где-то в этом море лиц и лицо Мэгги, внимание которой приковано не только к Джерри, но и к нему, Барретту. Он помнил и то, что прямо за спиной сидит Фил Сэнфорд, а рядом угрюмый и решительный Эйб Зелкин и озабоченный Бен Фремонт.
Майк вспомнил вчерашний день, который превратился для него из дня отдыха в день мучительных сомнений.
Он вновь и вновь взвешивал то, что ему рассказала Мэгги Рассел.
Невероятно, а может, не так уж и невероятно, но легендарная Касси Макгро, любовница Дж Дж Джадвея, Касси Макгро, прообраз героини «Семи минут», была жива и жила на Среднем Западе. Она прочитала о процессе и написала Фрэнку Гриффиту письмо. Поскольку Мэгги была секретарем, она всегда первой просматривала семейную почту. Она увидела послание Касси Макгро, спрятала его от Фрэнка Гриффита и две недели не говорила никому ни слова. Сознавая его ценность для защиты, девушка берегла его в качестве товара для сделки. Она хотела использовать его не против Гриффита, а против Барретта. Увидев, что Фрэнк Гриффит становится чересчур фанатичным, чтобы с ним можно было торговаться, и слишком упрямым, чтобы его можно было уговорить не заставлять Джерри выступать на суде взамен на письмо Касси Макгро, она решила предложить его Барретту, как последнюю надежду на спасение Джерри.
В субботу вечером Барретт ничего не ответил Мэгги.
Все воскресенье, с момента пробуждения и до отхода ко сну, он взвешивал все «за» и «против».
За: появление живой Касси Макгро в зале суда на стороне защиты. Это была бы сенсация.
За: выступление Касси помогло бы доказать добрые побуждения и честность Джадвея и опровергнуть показания Леру, отца Сарфатти и остальных свидетелей обвинения, потому что Касси была самым близким другом и единомышленником Джадвея, знала о его мыслях от него самого.
За: Касси могла срыть горы ложных обвинений Джадвея в распутном образе жизни и в то же время смягчить впечатление от его смерти.
За: Касси Макгро, прообраз Кэтлин из «Семи минут», сейчас пожилая женщина, одним своим появлением в зале суда опрокинула бы обвинение в порнографии и непристойности. (Разве можно представить почтенную старушку совокупляющейся?)
Но существовали и «против», причем некоторые казались довольно вескими.
Против: если Касси Макгро защищала книгу в своем послании Фрэнку Гриффиту, почему она не объявилась в должное время и не предложила свои услуги защите?
Против: может, потому, что ей не так-то уж и нравились «Семь минут» или образ жизни ее автора?
Против: а что, если под присягой ее заставят не только подтвердить, но и подробно объяснить вредное влияние, о котором уже говорили Леру и священник из Ватикана?
Против: а что, если ее старческий вид и язык, вместо того чтобы затушевать портрет лживой, неприличной женщины, нарисованный Дунканом, только поддержит версию обвинения?
Против: а вдруг она превратилась в одну из тех сквернословящих, пьющих, опустившихся старух с крашеными волосами, которые попадаются не только на грязных улицах, но и на пышных благотворительных балах?
Против: что, если вся эта сделка сама по себе — самое большое против, и Мэгги пошла на нее ради Гриффитов? Мэгги пошутила насчет неуклюжей попытки Гриффита заставить ее использовать Барретта, но что, если это была только ширма? Она, по крайней мере, могла бы показать открытку Касси Макгро и открыть ее нынешнее местожительство. Она, конечно, сказала, что по воскресеньям Фрэнк Гриффит целый день сидит дома. А вдруг Мэгги подозревала Барретта точно так же, как сам он подозревал сейчас ее? Ведь он мог узнать адрес Касси и отказаться разговаривать. Или все значительно проще, и никакого послания от Касси Макгро просто нет?
«За» и «против», «за» и «против».
Решение предстояло принять на условиях Мэгги Рассел. Сначала Барретт должен выполнить свои обязательства и отказаться от перекрестного допроса Джерри Гриффита, а потом, через несколько часов, Мэгги выполнит свои и представит защите Касси Макгро.
Если оба выполнят условия сделки, тогда у защиты появится нечто большее, чем надежда. Это будет потенциальная победа. Но если Майк сыграет честно, а Мэгги — нет, тогда Барретт предаст своего клиента и потерпит самое горькое из поражений.
Вчера он так и не смог принять решение. Сегодня утром тоже ничего не решил. Час назад, перед тем как обвинение вызвало для дачи показаний доктора Тримбла, чтобы доказать, какую серьезную травму получил Джерри Гриффит от чтения «Семи минут», Барретт почувствовал соблазн рассказать о предложении Мэгги Эйбу Зелкину, но не сделал этого, потому что заранее знал, каким будет решение Зелкина. Зелкин выберет синицу в руках, потому что не знал Мэгги и не поверил бы в честность и порядочность незнакомой девушки, отказался бы от любого союзника из дома Гриффитов. Поэтому решение предстояло принимать одному Барретту. Он знал Мэгги. Решение должно основываться на его оценке девушки, и это вдвойне осложняло дело. В прошлом его оценки женщин оказывались весьма неверными, и сейчас вопрос стоял так: или Мэгги Рассел такая же, как остальные женщины, которых он знал раньше, или она его женщина — первая настоящая женщина, которую он встретил.
Неожиданно Майк Барретт понял, что момент принятия решения приближается. Несколько минут назад он сделал последнюю попытку предотвратить появление в зале суда Джерри Гриффита на том основании, что парень не имеет отношения к рассматриваемому делу. Они долго спорили с Дунканом перед столом судьи, и наконец Апшо заявил, что в обязанности судей должно входить принятие всех мер выяснения истины по рассматриваемому вопросу.
Протест защиты был отклонен. Свидетеля привели к присяге.
Дункан сочувственно улыбался главному свидетелю обвинения, Джерри Гриффиту, и умело задавал вопросы.
— Джерри Гриффит, чем вы занимаетесь сейчас или занимались последнее время?
— Я студент.
— Вы не могли бы говорить громче? Вы сказали…
— Я студент.
— Где вы учитесь?
— В Калифорнийском университете в Лос-Анджелесе.
— В Уэствуде?
— Да.
— Сколько проучились в университете?
— Почти три года.
— В школе учились?
