С Задонский - Гонец из прошлого (Посыльный серой стаи - 1)
Ночь была темной, без звезд, и только на левом берегу реки виднелось зарево - там располагался современный ресторан со своим мощным освещением.
Из окна было хорошо видно, как из машины, остановившейся у подъезда, вышли четверо; а пятый, не включая фар, проехал дальше.
Среди вышедших Трофимов узнал Иваненко.
- Это он.
- Не может быть! - усомнился Михайлов. Трое перелезли через забор и спрятались в кустах, а Иваненко пошел к входу с пистолетом в руках. Он подошел к двери и нажал на кнопку звонка.
- Может, вызвать полицию? - предложил Сергей. - Скажете, что это грабители.
Глаза уже привыкли к темноте, и Сергей хорошо видел лицо Трофимова. Оно выражало решимость и покой. Игорь Вячеславович подошел к телефону и снял трубку.
- Они перерезали провод, - проронил он. - Значит...
В это время в прихожей снова раздался звонок. Затем Иваненко махнул рукой, и трое, сидевшие в кустах, вышли из укрытия и направились к дому. В руках у них были пистолеты.
Трофимов вытащил из заднего кармана "макаров" и прицелился. Звон разбитого стекла почти заглушил выстрел.
- Я, кажется, попал в него, - произнес Игорь Вячеславович, увидев, как Иваненко схватился за правую руку.
Трое, что были уже у двери, бросились бежать, а Иваненко скользнул в кусты.
- Лучше начинать первым. У тебя есть оружие?
- Да, но только газовый. - Михайлов вытащил пистолет. Трофимов направился в соседнюю комнату и приказал:
- Не подпускай их к окнам, стреляй! Патроны у тебя какие?
- Холостые.
- Отлично! Холостой выстрел не отличается от боевого. Попугай их немного.
Одна из фигур на корточках поползла вдоль стены, и Сергей выстрелил. За окном послышались шаги убегающего человека. Внизу раздались выстрелы, и в соседнем окне вылетели стекла.
- Попал? - спросил, вернувшись, Трофимов и улыбнулся.
- Попал... - шуткой на шутку ответил Сергей.
- Возьми, - приказал Трофимов.
Сергей заметил в его руках небольшой тубус.
- Здесь шифр и списки наших людей, с которыми тебе предстоит работать. Ты должен обязательно выбраться отсюда и добраться до посольства. Здесь тебя не было. Ты все понял? Здесь тебя не было, что бы ты обо мне ни услышал? Ты меня понял?!
"Теперь только бы выбраться отсюда", - подумал Сергей.
- Но как же вы, Игорь Вячеславович? - спросил он.
- Я чувствую себя так плохо, что мне все равно не уйти. Иди, я задержу их. Не теряй времени! Спускайся вниз... Из туалетной комнаты окно выходит в кустарник. На нашу стрельбу скоро должны подъехать из милиции. А от них я как-нибудь смогу улизнуть. До встречи!
Михайлов спустился вниз. Туалетная комната была в полуподвальном помещении. Наверху снова раздался выстрел. Сергей открыл окно, осторожно высунул голову, осмотрелся. Окно было вровень с землей, и он без шума выбрался из него. Тубус он опустил в карман куртки. Теперь все зависело от счастливого случая. Если ему удастся выбраться... Кустарник кончился, а до деревьев осталось ещё метров пятнадцать. Сергей, чуть пригнувшись, побежал. Но стоило ему сделать несколько шагов, как от ствола одного из деревьев отделилась фигура и тут же раздался выстрел. Сворачивая с линии прицела противника, Сергей резко метнулся в сторону и налетел на какую-то постройку. Толчок в плечо - и острая, режущая боль ударила в грудь. Но рукой он ещё владел свободно: короткие языки пламени трижды вырвались из дула его пистолета. Тот, который стрелял в него, упал навзничь, а затем быстро отполз за угол.
Сергей побежал между деревьями, прижав руку к телу. Рука и пистолет сразу стали тяжелыми и непослушными. "Наверное, перелом. Только бы успеть добежать до машины! Только бы успеть", - стучало в голове.
В направлении дома снова раздались выстрелы.
Наконец он добрался до своей "копейки". Втискиваясь в кабину, Михайлов задел за дверцу ушибленным плечом и чуть не потерял сознание от резкой боли. Через пару секунд, овладев собой, он запустил двигатель. Не включая фар, тронул машину и повел её прямо через кустарник - ветки царапали бока автомобиля и били наотмашь по стеклам.
"Только бы успеть выскочить на дорогу, - думал Михайлов. - Только бы не напороться на пень".
Кустарник стал реже, и "копейка" вырулила на дорогу. Сергей круто повернул вправо, включил третью передачу. Машина стала быстро набирать скорость.
У перекрестка Михайлов резко повернул влево - завизжали шины. У следующего перекрестка - ещё влево, в узенькую улочку.
За время работы в столице этой республики Сергей неплохо знал лабиринт местных улочек, поэтому найти его здесь было не так-то просто. Но надо было выбраться на освещенный проспект и быстро доехать домой, пока Чаплыгин с Поляковским не начали его разыскивать.
Глава 109
Вадим Олегович разгладил тетрадные листки и перевернул последний. Подпись в конце письма была тщательно замазана шариковой ручкой, так что не было никакой возможности узнать имя и фамилию писавшего. Стояла только дата - 5 ноября 1961 года.
Полковник открыл первую страницу письма и углубился в чтение, пока Матвей Борисович принимал очередную дозу лекарства - видно, правда давалась старику очень тяжело.
"Я был направлен в районы советского Севера в 1940 году командованием абвера вермахта. Перед заброской в разведывательной школе в Гамбург-Альтоне со мной беседовал лично начальник абвера адмирал, в то время капитан первого ранга (по-советски), Канарис. Моей главной задачей было создание агентурной сети в районе Мурманска и Архангельска. В то время там находилось на поселении после сталинских лагерей много недовольных Советской властью. Поэтому мое руководство справедливо считало, что среди них мне будет относительно легко вербовать агентов. Во многом они оказались правы: в северных районах проживало много инженеров, научных работников, деятелей культуры, которые были репрессированы и сосланы после отсидки в лагере на поселение.
К началу войны у меня уже была создана агентурная сеть, охватывающая практически весь советский Север. Среди них было много и моряков, правда, в основном из команд гражданских судов. Но с началом войны они все были мобилизованы, поэтому я имел полную информацию о всех советских северных военно-морских базах и пунктах базирования. Труднее всего было подбирать агентов на военных аэродромах и среди экипажей военных кораблей.
Еще до войны я имел радиста и радиостанцию, но они были глубоко законсервированы, и связь с радиоцентром в Ванзее я установил только в первый день войны, а до этого использовал различные виды агентурной связи.
В первый год войны мне дополнительно были переброшены ещё два радиста с радиостанциями из числа бывших военнопленных, но им я не доверял. Как я потом установил, мои действия были правильными - они оба с момента приземления пришли в органы НКВД с повинной и в дальнейшем работали под их контролем.
В Берлине скоро поняли, что радисты ведут двойную игру, и однажды их нашли убитыми в своих домах.
Был предусмотрен и оригинальный вид связи, на тот случай, когда советские подводные лодки или какой-нибудь крупный корабль выходили из базы, а воспользоваться радиосвязью было невозможно, чтобы не навести русскую контрразведку.
Передача сведений проходила следующим образом. Мой агент-связник был из рыбаков и в назначенный мною час выходил на своем баркасе в море на рыбалку. Он имел стеклянный шар - поплавок рыбачьей сети. На случай, если бы его остановил катер береговой охраны или морские пограничники, он имел разрешение на ловлю рыбы в прибрежном районе, полученное нами у коменданта базы, а про шар он должен был сказать, что подобрал его в море.
К шару крепился длинный, метров на двадцать, тонкий металлический трос с "кошкой" и небольшим контейнером для хранения передаваемой информации. Однажды нам пришлось крепить к тросу и целый прибор, который мы добыли с подбитого в воздушном бою советского торпедоносца. Сам шар был оснащен маломощным передатчиком-радиомаяком.
В нашем районе за минными полями, сменяя друг друга, дежурили немецкие подводные лодки, главной задачей которых было ведение разведки. Они постоянно находились у самой кромки минного поля и при необходимости забирали стеклянные шары. По всей видимости, на них было установлено специальное устройство, позволяющее быстро подцепить трос с шаром и уйти на глубину. Как только подводная лодка получала информацию, она сразу же уходила по направлению к своим надводным кораблям или заходила в порты Норвегии, и через несколько дней мы получали по радио подтверждение о том, что наша информация доставлена по назначению.
Подобным образом мы передали сообщение об английском крейсере "Эдинбург". Информацию о грузе, погруженном на борт корабля, мы получили от находившегося в Мурманске английского чиновника, который вышел на связь с нашим человеком из Севморпути (значит, он был агентом абвера).
