Ни слова больше! - Карен М. МакМанус
— Тебе-то в Сент-Амброузе всего пять месяцев осталось досидеть. А у меня впереди годы!
— Может, папу обратно переведут?
Сестра вздыхает:
— Мечтать не вредно.
Из моей неубранной постели раздается жужжание. На ощупь нахожу телефон и читаю сообщение от Мэйсона: «Готова? Жду не дождусь».
Улыбаюсь с облегчением и посылаю в ответ сердечко. В школе не осталось почти никого из моих бывших друзей, кроме Мэйсона Рафферти и Нади Эймин. Мы уже пили вместе кофе в прошлые выходные, с ними по-прежнему легко и весело. Этого вполне хватит, чтобы пережить грядущий семестр.
Элли права: подумаешь, каких-то пять месяцев. Только если все время общаться с собственной младшей сестрой, пять месяцев могут показаться вечностью. И это на фоне лавины ностальгических постов моих чикагских друзей: «Ну вот, последние зимние каникулы! Скоро наш последний сезон по софтболу! Кто не прочь рвануть на Великие озера на День Мартина Лютера Кинга? Записывайтесь на поездку перед выпускным!» Иззи, Джексон, Оливия, Санджей и Квентин продолжают жить как ни в чем не бывало, будто меня не вырвали с корнем из нашей неразлучной шестерки.
Я не обижаюсь. Они не виноваты, что мне пришлось уехать, и я не жду, что теперь все объявят траур и перестанут веселиться. Хотя от них не убыло бы, черкни мне кто-нибудь: «Скучаю». Особенно Квентин, который пригласил меня на свидание, а как только узнал о моем возвращении в Стерджис, сразу пошел на попятный.
«Кому нужна романтика на расстоянии, правда?» — сказал он.
Справедливое замечание, только уверенности в себе не прибавляет.
Переодеваюсь в форму Сент-Амброуза, и мой золотой браслетик цепляется за клетчатую шерстяную юбку. Этот браслет в старших классах носила мама, на нем такие необычные висюльки: колибри, черепушка, клевер, звездочка и снеговик.
— Форма, как всегда, из самой дешевой ткани, — ворчу я, приглаживая вылезшую из юбки нитку.
— И, как всегда, самая уродская. — Элли разматывает полотенце и тянется за моим феном. — Тебе повезло, что собеседование в «Мотиве» не назначили сразу после школы. В таком виде с тобой никто бы и разговаривать не стал.
— Не сомневаюсь.
Снимаю с вешалки пиджак. Элли включает фен и, перекрикивая шум, спрашивает:
— Так ты посвятишь одноклассников в то, что шпионишь за ними ради стажировки?
Окидываю себя в зеркале критическим взглядом. Мы с Элли похожи, как двойняшки: ростом не вышли, зато худые, с веснушками и непослушными рыже-каштановыми волосами, которые вечно надо распрямлять. Разные у нас только глаза: у нее карие, как у мамы, а у меня зеленые. А еще с размазанной тушью, так что я наклоняюсь вперед и поправляю макияж.
— Я ни за кем не собираюсь шпионить, — уточняю я. — Только наблюдать.
То же самое я сказала родителям, которые страшно радовались известию о стажировке в «Мотиве», пока я не сообщила, что Карли заинтересовалась убийством мистера Ларкина.
«Мы не хотим лишать тебя возможностей, Бринн, — сказала мама. — Особенно учитывая всякие… обстоятельства. — Дикпики остаются больной темой за семейным столом. — Но твои действия могут оказаться чреваты. Если по делу мистера Ларкина снимут документальный сериал, это сильно подпортит жизнь тем, кто имеет отношение к Сент-Амброузу. В том числе тебе».
«Моя уже и так подпорчена», — напомнила я маме.
Им легко говорить. Папа всю жизнь проработал в одной и той же биотехнологической фирме и продолжает общаться все с теми же коллегами. Мама, как иллюстратор, всегда работала из дома. Здесь большинство нашей родни и все их старые друзья. Никого из них не выгоняли из газеты, не заносили в списки не прошедших в колледж и не песочили на BuzzFeed.
«Тем более что Карли ничего не обещала. Она просто согласилась подумать», — успокоила я.
В конце концов родители дали мне свое благословение и разрешили стажироваться в «Мотиве» при условии, что я не буду, как выразился папа, «делиться неэтичной информацией». Ясно, что он имел в виду «об учениках», а не «с учениками» Сент-Амброуза. Я и не думала ничем делиться с чужими, по сути, людьми, которых через пять месяцев больше не увижу.
— Значит, не посвятишь? — уточняет Элли, выключая фен. Она берет у меня с тумбочки резинку и затягивает еще влажные волосы в небрежный пучок. Распрямлять их сегодня некогда. — Будешь держать всех в неведении?
— Однозначно, — подтверждаю я.
— Конспирация, — хихикает сестра. — Одобряю.
Глава 6. Бринн
Школа ничуть не изменилась. Красное кирпичное здание с белыми колоннами. Вокруг тщательно ухоженный газон и железная ограда, отделяющая территорию школы от сбегающих по склону домишек, которыми усеяна округа. Я паркую свой «Фольксваген» на единственном свободном месте за главным корпусом. В гипотетическом рейтинге машин на стоянке он находится точно посередине между новехоньким «БМВ» и насмерть проржавевшим старьем, у которого и марки-то не разглядеть.
У лестницы перед черным входом курит группа ребят.
— Найди себе крутого бойфренда на пять месяцев, — нашептывает Элли, когда мы подходим ближе. — И развесь его в соцсетях — пусть Квентин подавится.
— Отличная мысль. Нырну с головой в котел знакомств Сент-Амброуза, — отзываюсь я сухо. — Только и ты подыщи себе новую подружку.
— Я сама отшила предыдущую! — зло шипит Элли. — Меня не бросали, и мне не перед кем выпендриваться.
Когда мы проходим мимо, один из парней — здоровенный бугай с коротко стриженными волосами и щетиной на подбородке — поднимает голову. Пристально на нас смотрит, потом толкает локтем приятеля.
— Глянь-ка, новые девчонки, — говорит он, затем обращается ко мне: — Привет, красотка. Ты элита или плебс?
Я замираю на первой ступеньке:
— Не поняла?
— Ты элита или плебс? — повторяет он, откровенно сканируя меня взглядом. Слава богу, на мне пальто.
— Все еще не понимаю, — говорю я и решительно поднимаюсь по ступенькам.
— Элита, — заключает один из парней, и все дружно заливаются смехом.
— Что за фигня, — цежу сквозь зубы и открываю перед Элли дверь.
— По-моему, он ничего, — ехидничает сестра и проскальзывает внутрь. — Я бы присмотрелась.
В коридорах школы столпотворение. Мы с Элли отмечаемся в секретариате, получаем номера шкафчиков, расписание уроков и схему расположения классов, хотя знаем здесь каждый угол.
— Желаю приятного знакомства со школой, — говорит неизвестная мне администраторша. Наши документы она явно не читала.
— Ну что, разделяемся и ищем шкафчики или тащим пальто с собой на собрание? — спрашиваю я, когда мы вливаемся в поток учеников в коридоре. Все в темно-синих блейзерах с золотыми пуговицами и гербом Сент-Амброуза на левом нагрудном кармане: «Вместе сильнее».
— Пальто с собой, — отвечает сестра и вцепляется мне в руку, проявляя нехарактерную для нее уязвимость.
То и дело
