Стивен Хантер - Жарким кровавым летом
— Ну а я, сынок, не имею права открывать свои архивы любому проходимцу, который проезжает по нашей дороге, — ответил шериф. — Так что, мо-быть, вам лучше будет по ней и отправиться?
— Сэр, я...
Но он уже понимал, что разговоры бесполезны. За что бы этот человек ни имел зуб на округ Гарленд и его представителей, зуб этот был огромным и острым. Карло понял, что здесь ему не повезло, поднялся и...
— Так что передайте Грамли, если они хотят попытать счастья с Монтгомери, то могут катиться прямо к черту в ад, — добавил шериф.
— Простите?
— Скажите клану Грамли, что Джуниор Тернер из Монтгомери велел им, всем сразу, идти в ад к дьяволу и сосать молоко у его черного козла. Я говорю...
— Вы думаете, что я работаю на Грамли? Что я из Грамли?
— Да он на вид самый натуральный Грамли, — вмешался один из помощников шерифа, которого вроде бы звали Эл-Ти. — Узкоглазый, на голове не волосы, а желтая солома, скошенная чуть не подчистую. Синие глаза и длинная челюсть; тощий ловкий мальчишка этой породы.
— Мне кажется, я даже чую от него эту поганую вонь Грамли, — брезгливо бросил другой помощник. — Хотя, насколько я помню, Грамли обычно путешествуют в компании из нескольких рыл.
— Непривычно видеть Грамли в одиночестве, — поддержал шериф Тернер.
— Я убил Грамли, — сказал Карло.
— Вы — что?
— Вообще-то даже пару. Было трудно точно разглядеть. Бой в доме, все в дыму. Это было в «Мэри-Джейн». Я читал, что теперь об этом деле говорят как о самой большой перестрелке в истории Арканзаса. Я много стрелял и знаю, что попал, самое меньшее, в двоих, и видел, как эти парни падали.
— Вы убили Грамли?
— Я знаю, что вы слышали об этом рейде. Это была наша работа. Я там был. С этим связано и мое дело. Грамли. Разделаться с ними навсегда. Загнать их обратно в горы, чтобы они там трахались с двоюродными и родными сестрами и больше не тревожили хороших людей.
— Эл-Ти, ты слышал? Он убил Грамли, — сказал шериф.
— Он, наверно, из тех ребят, которые работают на этого нового парня, молодого Беккера, — отозвался помощник.
— А я подумал, что он от той компании — Оуни, мэра О'Донована, судьи Легранда и парней, которые заправляют азартными играми, — как все Грамли в наше время. Это не так?
— Мне самому эти игроки с автоматами чуть задницу не подпалили, — сказал Карло. — Как раз Грамли. И еще, по-моему, Пек и Додж.
— Кузены Грамли, — пояснил Эл-Ти. — Тоже преступник на преступнике, как и сами Грамли. Если не хуже.
— Проклятье! Черт возьми! Черт возьми в ад со всеми потрохами! Он нормальный! Он чертовски нормальный, — провозгласил шериф, выпустив в плевательницу еще один снаряд из слюны, который снова попал точно в яблочко и огласил помещение медным звуком.
— Брат шерифа был государственным агентом по борьбе со спиртным, — по собственной инициативе объяснил Эл-Ти. — Стало быть, мой дядя Ролло. В тридцать седьмом какие-то парни подожгли его автомобиль. А он как раз там сидел. Сгорел, как ростбиф, упавший в топку.
— Ни один человек не заслуживает такой смерти, какая постигла моего брата, — сказал шериф. — С тех пор началась война между кланами Тернеров и Грамли. Поэтому-то в округе Монтгомери нет ни одного Грамли.
— Я думаю, Джуниор, что он нормальный.
— Клянусь Богом, он нормальный. Он больше чем нормальный. Он чертовски отличный парень, вот он кто! Сынок, так что вам надо?
Карло хотел восстановить картину событий? Хозяева обеспечили ему это. Протоколы, фотографии, вещественные доказательства. Стоило ему о чем-то вспомнить, как ему все предоставлялось. Он хотел осмотреть место преступления? Пошли на место.
Через несколько часов совместной с хозяевами работы Карло изучил все, что следовало изучить, а этого, как заранее предупредил Джуниор, было не так уж много. На фотографиях, сделанных на месте преступления, Чарльз Суэггер лежал лицом на рулевом колесе автомобиля, одна рука свесилась, расслабленные пальцы указывают вниз. На полу «форда» модели "Т" растеклась лужа уже успевшей свернуться крови. Рядом в пыли валялся его старый шестизарядный револьвер «кольт» армейской модели 1904 года, в барабане не хватало одного патрона. По следам в пыли не было видно, чтобы здесь случилась какая-нибудь драка. Черный ход склада позади винного магазина Феррелла Тернера был открыт, но оттуда ничего не пропало. Действительно, было очень мало материалов для выводов, но в заключении, составленном детективом Маунт-Иды, неким Джеймсом Филдсом, все же делались некоторые обобщения:
«Видимо, покойный что-то увидел или услышал, когда поздним вечером проезжал через город. Он въехал о двор магазина, направил луч фонаря на дверь и увидел какое-то движение. Он вышел, вынул оружие, окликнул находящихся внутри и пошел вперед. В это время в него выстрелили. Он, скорее всего, выстрелил в ответ (вероятно, в воздух или в землю, поскольку никаких следов попадания его пули не было найдено), затем вернулся в автомобиль, намереваясь, вероятно, поехать в больницу или к врачу, но потерял сознание. Извлеченная пуля оказалась тридцать второго калибра, попала в сердце. Розыск и тщательный поиск улик и вещественных доказательств ничего не дали. Дело остается открытым, хотя до возвращения офицера с военной службы будет приостановлено».
Под заключением стояла дата: 20 января 1943 года. На следующий день Джимми Филдс уехал на войну, откуда так и не вернулся.
— Феррелл нашел его на следующее утро, — добавил Эл-Ти. — Он так и лежал, как на фотографии.
— И никто не слышал выстрелов?
— Нет, сэр. Но это ничего не значит. Здесь, в глубине леса, звуки ведут себя очень странно. Феррелл спал примерно в трехстах футах оттуда, в своем главном магазине, но он пьющий человек. Он вполне мог проспать все на свете. Джимми хорошо поработал. Он трудился над этим делом изо всех сил. Если бы там можно было что-нибудь найти, он нашел бы.
Они пошли на место преступления, которое, как оказалось, находилось всего в нескольких сотнях футов от конторы шерифа. Там, стоя в пыли позади винного магазина, Карло увидел, что склад представляет из себя сколоченный на скорую руку сарай, запертый на один-единственный висячий замок, который любой не слишком слабосильный мужчина без труда мог бы вырвать с корнем.
— И что он там хранит?
— Пиво, главным образом. Здесь прохладно, и каждый день ему привозят на грузовике лед. Это единственное место у нас, где можно купить холодное пиво.
— Я надеюсь, мне можно будет поговорить с Ферреллом?
— Конечно, только Феррелл ничего не видел. Но я понимаю, что вы хотите проработать все до конца. Раз так, то пойдемте, поговорим с Ферреллом.
Разговор оказался коротким: Феррелл действительно ничего не знал. Он вышел рано утром открыть дверь, чтобы принять лед и молоко, которые вот-вот должны были доставить на грузовике, и с изумлением обнаружил старый «форд» Чарльза Суэггера, а в нем мертвого старину Чарльза Суэггера. Никаких выстрелов он не слышал.
Карло задавал современные научные вопросы, на которые не мог бы ответить ни один нормальный человек: о пятнах и потеках крови, об отпечатках пальцев, о следах, о том, к какой местности относилась пыль, покрывавшая ботинки Чарльза. Феррелл не имел ни о чем ни малейшего представления. Он лишь вызвал полицию, парни тут же пришли, и Джимми Филдс взялся за дело. Все возможные ответы на эти вопросы умерли вместе с Джимми в стране живых изгородей из винограда.
Карло задал тот же вопрос, какой задавал всем: «Вы все были лично знакомы с Чарльзом?»
«Чарльз был великий человек, — ответили ему. — Мы видели его каждый месяц, когда он катил на свои молитвенные собрания в Каддо-Гэп».
По мере того как день клонился к вечеру, несчастный Карло начинал все лучше и лучше понимать, что потратил время впустую и все, что он узнал, на самом деле было мелочами и никак не отвечало на главный вопрос его миссии, которая, как-никак, была посвящена не Чарльзу Суэггеру, его гневливости, его любви к насилию, его ярости, его смерти, но Эрлу Суэггеру, его тоске, его храбрости, его не всегда понятному поведению, его возможной лжи насчет того, бывал он или не бывал в Хот-Спрингсе прежде. От этого у Карло даже закружилась голова. Он чувствовал себя так, словно забрел без дела в сумасшедший дом и узнал там множество таких вещей, которым лучше всего оставаться забытыми, которые не означают ничего, кроме неясной боли, причиненной много лет назад и не заслуживавшей воспоминания.
Когда уже начало смеркаться, он отправился к шерифу Джуниору Тернеру, чтобы попрощаться с ним и поблагодарить его за помощь. В конце концов, как только первое недоразумение разрешилось, Джуниор сразу пошел ему навстречу. Но оказалось, что у Джуниора были другие намерения. Не хочет ли Хендерсон пойти к нему домой и пообедать вместе со всеми Тернерами? Вообще-то Карло от огорчения лишился аппетита, но не видел никакой возможности вежливо отказаться, а Джуниор и его помощники, похоже, действительно хотели, чтобы он составил им компанию; такое в его жизни случалось не так уж часто. Поэтому, немного помявшись, он кротко сказал «Да» и зашагал вслед за хозяином.
