Стивен Хантер - Жарким кровавым летом
— Я забрался туда.
— Ты забрался? В клуб «Огайо»?
— Нет. В телефонную компанию.
Френчи перестал упираться и рассказал о ходе своих мыслей, о своей ночной вылазке, о том, как проник в здание, как совершил свое открытие.
— Господи помилуй, — протянул Ди-Эй. — Ты хоть понимаешь, что могло случиться с нами, если бы тебя повязали копы?
— Я не собирался им попадаться. Ради бога, это же Хот-Спрингс, Арканзас, а не Монетный двор США.
— Дерьмо, — бросил Ди-Эй.
— И какая разница? Я раздобыл это, верно? Без проблем. Без трудностей. И это точные сведения, черт возьми. Это крупный прорыв, который нам был так необходим. Кому нужно об этом знать? Никому. Это не имеет значения. Я никого не ограбил. Я ничего не украл. Я только просмотрел бумаги в нескольких ящиках, вот и все. Черт возьми, эти схемы могли находиться даже в публичном доступе. Кто знает, может, и так?
— Я не знаю, какая тут на самом деле разница, но нам придется сообщить все мистеру Беккеру. Он должен об этом знать.
— Но это хорошая информация. Хорошая, ведь правда, мистер Эрл? Я имею в виду, это полезные боевые разведданные, верно?
— Верно, Шорт.
— Что будет со мной?
— Я не знаю.
— Вы не можете сказать, что получили анонимную информацию?
— Нет. Теперь уже не можем. Беккер хочет иметь больше контроля над всей операцией. Я не могу организовывать налеты самостоятельно. Он надзирает за ними. Я управляю ими под его руководством. Нам придется узнать его мнение, понятно?
— Послушайте, — почти умоляющим тоном произнес Френчи, — теперь, когда мы знаем, где это место, только вопрос времени найти что-нибудь такое, что подтвердит эти данные. Как только мы это найдем, то пойдем к Беккеру и скажем, что это наше первичное доказательство. Как только у нас появится предлог, мы вышибем из-под Оуни главную опору, и тогда мы все становимся героями и счастливо отправляемся по домам. Это же так просто.
— Ты маленький умный ублюдок, — сказал Эрл.
— Я не собираюсь ничего выдумывать или лгать, — заявил Паркер. — Я должен обсудить это с Беккером. Это его затея. Если бы всю эту кашу заварил я, не знаю, как я поступил бы, но ее заварил именно он, он должен отвечать за все, и он подписывает чеки. После той стрельбы, которая была в прошлый раз, все может повернуться как угодно. Мы только что вернулись из поездки в Хот-Спрингс, где искали именно эту информацию. Но, черт возьми, Эрл, мы с вами опять поедем туда сегодня же вечером и поговорим с ним. Шорт, ты останешься здесь. Никому ни слова. Слышишь? Никому! Понял?
— Да, сэр, — уныло отозвался Френчи. — Но уверяю вас, может получиться отличная вещь.
* * *Френчи провел этот день в Тексаркане. Кинофильм «Б. С. С.» с Аланом Лэддом в главной роли только что вышел на экраны, и он посмотрел его два раза подряд, хотя и зная, что фильм насквозь фальшивый. На войне ничего такого быть не могло. Героиню играла какая-то новая актриса, не сказать чтобы очень красивая, и все поминутно курили. Но Френчи был уверен, что они не обладали тем классом, который имели реальные люди из БСС; его дядя имел этот класс, savoir faire[44], в нем угадывался загадочный полунамек на то, что жизнь может быть очень забавной, если взрастить в себе ироническое отношение к ней и уметь выходить из некоторых ситуаций, не обмочив штаны.
Когда он вернулся в казарму, было уже около шести вечера. К тому времени из отпуска прибыли трое его сослуживцев — Медведь, Эфф и Билли Боб, по каким-то дурацким соображениям переименованный в Боба Билли, — и они вчетвером очень мило посидели, обмениваясь историями о своих развлечениях. Эти трое отправились в Новый Орлеан и действительно прекрасно провели там время. Когда же очередь дошла до Френчи, он напустил на себя загадочность и сказал только, что тоже провел время чертовски хорошо.
А вскоре подъехал автомобиль, из которого вышли Эрл и мистер Ди-Эй. Они приветствовали прибывших, некоторое время поболтали с ними ни о чем и в конце концов отпустили. Эрл кивнул Френчи, и тот отправился вслед за старшими в кабинет Паркера.
Там все уселись. За окнами заметно стемнело, и старик включил лампу, заполнившую небольшую унылую комнатушку желтым светом. Снаружи негромко стонал поутихший к ночи техасский ветер.
После долгого молчания старик поднял голову.
— Вот, я привез это для тебя, — сказал он.
«Это» оказалось письмом на официальном бланке управления прокурора округа Гарленд.
— Мистеру Эрлу пришлось сражаться как льву, чтобы получить его. Он доказывал ему и то, и это и пригрозил, что сам уйдет, если Фред Беккер не выдаст такое письмо.
— Письмо? — переспросил Френчи.
— Рекомендательное письмо. Ты его заслужил, — объяснил старик.
Френчи вскинул взгляд на Эрла, который молча сидел рядом; его глаза были подернуты темной дымкой.
" Тем, кого это касается:
Уолтер Ф. Шорт состоял на службе в этом управлении в качестве следователя и офицера для особых поручений в период с 28 июля по 12 сентября 1946 г. За это время он выполнял свои обязанности с образцовой храбростью и профессиональным умением. Проявил большую инициативу при выполнении всех поставленных перед ним задач. У. Ф. Шорт имеет отличные задатки для дальнейшей работы в органах правопорядка.
Фред К. Беккер,
государственный прокурор округа Гарленд, Арканзас".
— Это не так уж плохо, — сказал Ди-Эй, — если учесть, что только сегодня он хотел предъявить тебе обвинение и отправить тебя в тюрьму за взлом и незаконное проникновение.
— Я не понимаю.
— Тебя уволили, сынок, — произнес Эрл первые слова за все время беседы.
— Уволили?
— Мистер Беккер сказал, что должен преодолеть возникший в городе страх по поводу того, что мы, дескать, являемся не подчиняющимися никакому контролю бандитами. Что он должен показать людям, что взял управление командой на себя и вышвырнул вон паршивых овец, не дожидаясь, пока они испортят все стадо. Тебя он хотел использовать в качестве паршивой овцы. То есть устроить тебе показательную порку. Эрл заставил его понять, что это никудышная идея.
Френчи молча смотрел куда-то вдаль.
— Я же нашел центральную контору, — сказал он наконец. — Разве это ничего не значит?
— Это значит, что ты не сядешь в тюрьму, а уедешь отсюда с хорошим письмом. Это будет означать, что ты получишь работу везде, где захочешь. Тем временем мы с Эрлом должны найти какой-нибудь способ обосновать рейд. Мы должны сделать так, чтобы это походило на законное действие. Такой приказ дал мистер Беккер.
— Это несправедливо, — сказал Френчи.
— Совершенно верно.
— Это же всего лишь политика, — сказал Френчи.
— Именно так.
— Вы не можете позволить ему так поступить со мной.
— Я никак не могу помешать ему, — ответил старик. — Я не могу помешать ему сделать что бы то ни было. Он говорит, что сверху на него давит губернатор, а в округе есть люди, которые давят снизу.
Френчи повернулся к Эрлу.
— Вы поддержали это?
Эрл смотрел ему прямо в глаза.
— Иногда случается так, что человек оказывается в подчинении у плохого офицера. Считается, что такого не должно быть, но от таких вещей все равно никуда не денешься. Так что надо жить дальше, пока у тебя не появится возможность делать то, что ты считаешь верным. Нужно держать отряд сплоченным, нужно разбираться со всяким дерьмом, нужно продолжать патрулирование. Нужно быть готовым нести потери. Ты — потеря, Шорт.
— Господи, — проронил Френчи. — Все эти парни из Захолустье-сити, и Грязь-тауна, и Лягушачьих Прудов, из какой-нибудь Оклахомы — и я единственный, кого решили вышвырнуть вон. Господи, я сражался за вас, парни. Я убивал для вас, парни. Это совершенно неправильно. Я могу, по крайней мере, увидеть Беккера?
— Не лучшая мысль, — ответил Эрл. — Он не любит прямых разговоров. Я бы сказал, не любит иметь дела с живыми людьми лицом к лицу. К тому же он очень не любит, когда на него пытаются надавить, и поэтому вполне может предъявить тебе обвинение во взломе и незаконном проникновении или, если ему приспичит, даже в убийстве тех двух парней из казино. Так что окажи себе самую лучшую услугу, какую возможно. Извлеки из этого урок, убирайся к чертям из города и живи себе дальше. Ты молод и умен. Тебе не грозят никакие неприятности.
— Но я...
— Да, я понимаю. Но главное здесь в том, чтобы ты не пострадал. Возьми это письмо, сынок. Начинай жить заново и не позволяй себе терзаться по этому поводу. Мы с мистером Ди-Эй сожалеем о том, что так случилось. Но это политические игры. Учись: именно так делаются дела в мире.
34
Смерть Папаши Грамли, последовавшая в результате глубокой печали и многочасовой пляски, в значительной степени прекратила существование Грамли как той реальной силы, в какой Оуни был заинтересован. Он знал, что ему все равно придется держать Грамли при себе, чтобы они служили его империи, получали и отправляли его доходы и выплаты, смазывали шестеренки машины, выбивали деньги из нерадивых должников и делали множество других дел, но он знал также, что Грамли без непоколебимого предводительства и решительного сердца Папаши уже не смогут быть, как прежде, реальной боевой силой. Флем останется при нем, как его фактотум[45], но Флему никогда не стать таким человеком, каким был Папаша. Флем ни в коей мере не был тем вождем, какой нужен в военное время.
